ДОКЛАД
начальника штаба Волховского фронта в Генеральный штаб Красной Армии
9 августа 1942 г.
1. На Волховском фронте боевые действия войск происходили на участке 4-й армии за Киришское предмостное укрепление, отражались попытки противника проникнуть через части прикрытия 2-й ударной армии со стороны Финев Луг на Любань, из Пятилипы — на Глухая Кересть.54-я армия. 115 сд с утра 9 июня проводила частичную операцию на фронте «КАЗ», р. Кусинка и у канавы северо-западнее Посадников Остров.2. В результате боевых действий 4-я армия овладела Кирп. и северо-западной окраиной Добровольный.Части прикрытия 2-й ударной армии до 12.00 отражали наступление противника на участке 327 сд и правом фланге 19 гв.сд.Авиация противника бомбардировала боевые порядки 44 сд 4-й армии, район Мостки и переправы на р. Волхов.3. ВВС фронта транспортировали груз для 2-й ударной армии и вели разведывательные полеты. Проведено 4 воздушных боя. Сбито два самолета противника. Наши потери — 1 самолет.4. Генерал армии Мерецков выбыл на КП 59-й армии для руководства боем 2-й ударной и 59-й армий, совместное наступление которых начнется в ночь на 10 июня.СТЕЛЬМАХ РЯБЧИЙ
ЦАМО РФ. Ф. 204. Oп. 89. Д. 99. Л. 47—48. Подлинник.(из книги "На Волховском фронте" - воспоминания ветеранов)В. Я. СЕМЕНОВ
генерал-майор,
в 1942—1944 годах начальник оперативного управления Волховского фронта
В августе- сентябре 1942 года
Летом 1942 года немецко-фашистские войска готовились к новому штурму Ленинграда. На усиление 18-й армии Перебрасывались значительная часть войск 11-й армии из Крыма и несколько соединений из Западной Европы.
Ставка Верховного Главнокомандования Вооруженных Сил СССР решила также провести наступательную операцию на синявинском направлении в августе— сентябре 1942 года силами войск Ленинградского и Волховского фронтов во взаимодействии с Балтийским флотом и Ладожской военной флотилией.
Ленинградский и Волховский фронты основные усилия сосредоточивали на мгинско-синявинском направлении за счет ослабления других участков фронта. Они должны были разгромить шлиссельбургскую и мгинскую группировки противника и ликвидировать блокаду Ленинграда с суши.
Для решения этой задачи Волховскому фронту предстояло осуществить большую перегруппировку сил, находившихся в основном на чудовском и новгородском направлениях. Это была весьма трудная задача. Мы располагали крайне ограниченной дорожной сетью, которая к тому же подвергалась непрерывному
воздействию вражеской авиации. И все же, несмотря на все эти трудности, нам удалось почти полностью осуществить перегруппировку сил, предусмотренную планом.
В приладожский район было переброшено 13 стрелковых дивизий, 8 стрелковых и 6 танковых бригад, 35 артиллерийских и минометных полков, большое количество специальных и обслуживающих частей и подразделений, 120 маршевых рот пополнения, конский резерв и крупные запасы боевого снаряжения, продовольствия, горючего и фуража.
Почти полтора месяца шла перегруппировка сил фронта и перевозка его резервов с южного (чудово- новгородского) крыла на северное (приладожское). За этот период по железным дорогам прошло 732 поезда, из которых 479 составили оперативные перевозки и 253 снабженческие. Особенно интенсивно перегруппировка сил осуществлялась во второй половине августа, когда шло сосредоточение основных сил. И все это было проведено скрытно, несмотря на полное господство противника в воздухе и исключительно обостренную бдительность.
Как же фронту удалось достичь этого?
Во-первых, с включением в состав фронта приладожских (8-й и 54-й) армий и расширением полосы действий возросла и коммуникационная база. Правда, она по-прежнему оставалась крайне узкой. Железных и грунтовых дорог было мало. Тем не менее фронт получил несравненно большую свободу для оперативного маневра.
Во-вторых, успешному проведению перегруппировки во многом способствовали мероприятия по оперативной маскировке, осуществленные на левом крыле фронта. Здесь в наших руках имелся крупный плацдарм на западном берегу Волхова, севернее Новгорода (40 километров по фронту и 10—12 километров в глубину). Суть оперативной маскировки сводилась к имитации сосредоточения двух общевойсковых армий и подготовки главного удара фронта с этого плацдарма. Цель была достигнута. Противник усилил здесь разведку, повысил интенсивность действий бомбардировочной авиации и даже начал перегруппировку сил на это направление.
Высокие результаты оперативной маскировки объясняются тем, что сна была тщательно спланирована штабом фронта. Для ее осуществления выделялись стрелковые, инженерные войска, войска связи и другие. Большое внимание уделялось созданию правдоподобности проводимых мероприятий. Так, например, мой заместитель полковник С. А. Торопин был «официально» назначен командиром одного из прибывающих «новых» корпусов. Он получил личное напутствие командующего фронтом, «настоящие» ведомости перевозки корпуса и даже встречал «первый эшелон корпуса со штабом». Затем полковник С. А. Торопин под руководством одного из командармов в течение месяца занимался подготовкой к наступательной операции.
Перегруппировка сил фронта производилась на широком пространстве. Дивизии и корпуса выводились из состава армий под предлогом боевой подготовки и доукомплектования, а затем в сопровождении проводников— офицеров штаба фронта направлялись в соответствующие районы нового сосредоточения или погрузки. Для этих войск штаб фронта заранее разработал графические документы на марш, которые вручались соответствующим командирам соединений. Все основные передвижения войск производились в ненастную погоду и ночью. Перевозки по железным дорогам осуществлялись под видом поездов с хозяйственным грузом.
Непосредственное руководство перегруппировкой и проведением маскировочных мероприятий осуществляла группа, в которую входили начальник штаба и начальник оперативного отдела фронта, командующий воздушной армией генерал-майор авиации И. П. Журавлев, и начальник ВОСО фронта полковник А. В. Власов. В нашем подчинении находилось большое количество офицеров оперативных отделов фронта и армий, ВОСО фронта. Для управления войсками в ходе перегруппировки и проведения мероприятий по оперативной маскировке была создана сеть специальных оперативно-контрольных пунктов и широко использовалась авиация. Особенно мне хочется отметить оперативно-маскировочные мероприятия инженерных войск, войск связи и ВОСО под руководством их начальников генералов А. Ф. Хренова, Д. М. Добыкина и полковника А. В. Власова.
Как указывалось выше, к летнему наступлению 1942 года под Ленинградом готовились и немецко-фашистские войска. Они также производили перегруппировку своих сил. Следовательно, вопрос заключался в том, кто скорее и более скрытно проведет перегруппировку и развернет свои силы для наступления. При этом удар должен оказаться не только внезапным и сильным, но и решающим. Избранное нами мгинско- синявинское направление полностью отвечало этим требованиям. Б Синявинской операции мы преследовали цель не только прорвать блокаду Ленинграда, но прежде всего сорвать готовившееся вражеское наступление. Нам не были известны веб детали замысла противника. Картина начала постепенно проясняться в ходе нашей подготовки к Синявинской операции. Мы сумели установить появление под Ленинградом дивизий 11-й армии и получили ряд доказательств о перегруппировке немецко-фашистских войск. Оставалось лишь выяснить истинное направление и сам размах подготавливаемого немцами удара, но и это уже во второй половине августа 1942 года в основном стало известно.
С 25 августа над районами сосредоточения войск фронта начали подозрительно кружить вражеские самолеты-разведчики.
Это насторожило командование фронта. «Как бы противник не раскрыл наши карты, — подумал Мерецков.— Не поторопиться ли нам с наступлением?» И после некоторого раздумья решил созвать 26 августа совещание, заслушать командиров соединений о готовности войск и установить время начала операции.
Открывая совещание, Мерецков отметил, что все подготовительные мероприятия к наступлению в основном закончены. Войска первого эшелона стоят на исходных позициях в готовности к переходу в атаку. Дивизии второго эшелона заканчивают принятие пополнения. Для приведения себя в полную боевую готовность им потребуется еще 2—3 дня. Третий эшелон также заканчивает перевозки. Его полное сосредоточение в исходном районе ожидается через 10—12 дней.
В других условиях следовало бы подождать, пока не подойдут все войска. Но активность вражеской воздушной разведки показывает, что продолжать подготовку операции до полного сосредоточения всех трех эшелонов становится рискованным. Противник может вскрыть группировку фронта и изготовиться к отражению нашего удара, подтянув резервы. Командование фронта считает, что нужно начинать операцию, не дожидаясь полного сосредоточения всех войск, закончил Мерецков.
Присутствовавшие на совещании командиры и комиссары высказались за немедленное начало операции.
27 августа 1942 года, несколько ранее намеченного срока и не ожидая подхода дополнительных сил, 8-я армия перешла в наступление на 15-километровом участке Гонтовая Липка — Вороново. Атаке предшествовала артиллерийская подготовка продолжительностью 2 часа 10 минут.
Прорвав сильную оборону врага на стыке 227-й и 223-й пехотных дивизий, 8-я армия к исходу второго дня вышла на подступы к Синявину и Мге, вклинившись в оборону немецко-фашистских войск на глубину более 7 километров. Но затем продвижение замедлилось. Немецкое командование, придя в себя, спешно начало стягивать к месту прорыва части и подразделения с неатакованных участков фронта, а также подтягивать артиллерию и перенацеливать авиацию, базирующуюся под Ленинградом. На третий день операции на поле боя появилась 170-я пехотная дивизия из состава 11-й армии Манштейна, только что прибывшая из Крыма. Усиленная танками 12-й танковой дивизии, она с ходу атаковала наши части. Завязались упорные, кровопролитные бои. Наступающие всюду наталкивались на плотные завесы пулеметного и артиллерийско-минометного огня и несли большие потери. Чтобы отразить контрудар вражеских войск, Военный совет фронта вынужден был усилить наступающие войска одной стрелковой и одной танковой бригадами, взятыми из состава войск второго эшелона.
Контратака была отражена. Тем не менее войска 8-й армии испытывали все возрастающее противодействие противника, который, продолжая усиливать оборону, бросал в бой новые части и соединения. Продвижение дивизий первого эшелона начало замедляться.
В этой обстановке командующий фронтом принял решение о вводе в сражение второго эшелона фронта— 4-го гвардейского стрелкового корпуса.
Отдавая устный боевой приказ, К. А. Мерецков, обращаясь к командиру корпуса генерал-майору Н. А. Гагену, говорил:
— Ваша задача состоит в том, чтобы в ночь на 1 сентября войти в прорыв и, нанося главный удар в направлении Синявино — Анненское, к исходу дня выйти на восточный берег Невы. В вашу обязанность вменяется также прочное обеспечение левого фланга и отражение вероятных атак противника с юга.
Одновременно командующий уточнил задачу 8-й армии. От командарма Ф. Н. Старикова он потребовал овладеть Синявином и, завершив очищение от гитлеровцев рощи Круглой и дороги Гонтовая Липка — Синявино, частью сил продолжать действовать в сторону Шлиссельбурга.
Ввод второго эшелона проходил в исключительно трудных условиях. Дорог не было. На преодоление болот уходило много времени. Войска скучивались и попадали под губительный артиллерийский огонь противника. Артиллерийское обеспечение ввода второго эшелона со стороны 8-й армии не было должным образом продумано и оказалось недостаточным. Имелись недочеты и в управлении, оно то и дело нарушалось. С рассветом на поле боя появилась авиация гитлеровцев, последовали контратаки.
Преодолевая сопротивление противника, войска корпуса отвоевывали захваченную им территорию буквально метрами. Обойдя Синявино с юга, они с большим трудом утлубились в оборону еще на 2—3 километра. Но и этого незначительного по глубине вклинения оказалось достаточно, чтобы вызвать в гитлеровской ставке переполох. Ведь до Невы оставалось не более 6 километров.
Чтобы избежать катастрофы, вспоминает Манштейн, Гитлер предложил немедленно взять на себя командование этим участком фронта. И Манштейн, вместо запланированного штурма Ленинграда, вынужден был заниматься отражением наступления войск Волховского и Ленинградского фронтов. Пытаясь восстановить положение, он бросает в сражение соединения 11-й армии, подтягивает артиллерию, предназначенную для штурма Ленинграда, сосредоточивает авиацию.
Большие потери, понесенные 4-м гвардейским стрелковым корпусом в первые же дни наступления, и продолжавшееся наращивание вражеских сил очень скоро привели к равновесию сторон. Атаки наших войск хотя и продолжались, но были слабыми и не достигали цели. В то же время заметно начала возрастать активность войск противника. Сосредоточив у основания прорыва значительные силы, гитлеровцы нанесли 6 сентября через рощу Круглую удар и начали теснить наши части. Создалась довольно-таки неприятная обстановка.
Чтобы парировать удар, командующий фронтом дал указание о вводе в сражение 191-й стрелковой дивизии и 53-й стрелковой бригады, взятых из третьего эшелона (2-й ударной армии). Неприятель был остановлен, а затем и отброшен в исходное положение. У К. А. Мерецкова появилась надежда овладеть рощей Круглой. Надо только как следует подавить огневую систему противника. И он тут же приказал подготовить удар артиллерией и авиацией по роще Круглой и обеспечить атаку стрелковых частей и подразделений. Но преодолеть оборону не удалось. Встреченные плотным артиллерийско-минометным огнем, наши войска вынуждены были окопаться. Тогда Военный совет фронта принял решение о вводе в сражение 8 сентября третьего эшелона — 2-й ударной армии. Но к этому времени она состояла из одной неполной дивизии и одной стрелковой бригады. Поэтому командующий фронтом переподчинил ей 4-й и 6-й гвардейские стрелковые корпуса, которые были втянуты в сражение и в значительной степени ослаблены.
Таким образом, вместо ввода третьего эшелона получалась своеобразная замена одного армейского командования другим с небольшим усилением стрелковых соединений действующих войск. Но эта замена не дала никаких преимуществ. Удар получился слабый и на ход событий не повлиял. Это отмечали и гитлеровцы. В журнале боевых действий группы армий «Север» за 9 сентября 1942 года мы читаем: «Противник вновь атакует восточный фронт, более слабыми силами, чем до сих пор».
Между тем фашисты, не считаясь с потерями, продолжали наращивать усилия. К 25 сентября против северной группы войск фронта действовало десять пехотных и одна танковая дивизия. С каждым днем держать оборону становилось все труднее.
35 суток длились на подступах к Неве бои огромной силы и накала войск Волховского и Ленинградского фронтов. До 27 сентября наши войска отбивали все удары противника, нанося ему большой урон и удерживая захваченные на подступах к Синявину и Мге рубежи. 29 сентября, в условиях создавшегося совершенно невыгодного соотношения сил, а главное — серьезной угрозы флангам прорвавшейся к Синявину и Мге группировки сил 8-й и 2-й ударной армий, Ставка ВГК приказала отвести войска Волховского фронта к рубежу реки Черной и перейти там к жесткой обороне. К 1 октября войска фронта отошли на правый берег Черной. Так закончилась Синявинская операция.
Одной из причин невыполнения войсками фронта задач по прорыву блокады Ленинграда явилась плохая организация взаимодействия пехоты, артиллерии и танков.
Серьезные недостатки имелись в управлении войсками, в организации разведки, сосредоточении усилий на решающих направлениях. Вторые эшелоны и оперативные резервы вводились в бой частями и с большим опозданием.
Вместе с тем наступление войск Волховского и Ленинградского фронтов имело большое оперативное значение, так как вынудило немецко-фашистское командование использовать для отражения нашего удара войска, предназначенные для наступления на Ленинград.
В ходе боев на синявинском направлении противник потерял только убитыми и пленными не менее 60 тыс. человек. Было подбито и уничтожено около 200 танков, более 200 орудий, 400 минометов, сбито 260 самолетов.
Войска Волховского и Ленинградского фронтов готовились к нанесению более сокрушительного удара по врагу. Это и было осуществлено через 98 дней здесь же, на мгинско-синявинском направлении, в операции под кодовым названием «Искра».
«Военно-исторический журнал», 1972, № 10, с. 64—68.