Из книги "На Волховском фронте"
Воспоминания ветеранов"
Лениздат, 1978
М. Д. КАЗАЧИНСКИИ
в 1941 году рядовой, разведчик 16-й танковой бригады
Ночная атака
В суровых боях на Волховском фронте не раз отличалась 16-я танковая бригада. Она прикрывала волховское направление, громила гитлеровцев южнее Ладожского озера, участвовала в освобождении Новгорода. Мужественно сражались воины-танкисты, прославляя имя бригады своими подвигами.
...Декабрь 1941 года. Командарм генерал И. И. Федюнинский поставил задачу выбить противника из деревни Вячково — в шести километрах от г. Волкова. Удар по врагу должен был нанести мотострелковый батальон.
В конце сумрачного морозного дня, когда заиндевелый лес начал редеть, по колонне передали команду:
— Прекратить шум! Впереди противник!
Измотанные длительным переходом мотострелки подошли к Вячкову. На дальних подступах к деревне их встретили бригадные разведчики, посыльные, связисты. Это было усиление, присланное комбригом.
— Вячково захвачено усиленным пехотным батальоном,— докладывал лейтенанту С. М. Шинкарю разведчик замполитрука С. И. Гаевский. — Враг располагает здесь четырьмя танками, минометной батареей, шестью пулеметами, в том числе крупнокалиберными. Из-за насыпи бьет артиллерия.
Впереди смутно вырисовывались одинокие деревья, сельские строения. Над белыми заснеженными крышами тянулись в небо сизые столбы дыма.
— Похоже, что здесь осталось местное население,— сказал лейтенант Шинкарь.
— Недалеко отсюда в силосной яме ютятся женщины и дети, — подтвердил разведчик. — Дрожат от страха и холода. Обрадовались нам. Гитлеровцам здесь тоже не вольготно живется, — продолжал он. — Посмотрите: правее западной окраины селения чернеет полоса железной дороги. Фашисты подтащили туда лесоматериалы и пытались устроить в насыпи огневые точки. Но наши артиллеристы дали им прикурить.
— Надо доказать противнику, что не он, а мы здесь командуем, — заметил военком старший политрук И. О. Марусич, подозвав парторга и комсорга. — Полковой комиссар Александр Логинович Кузнецов просил меня зачитать обращение в связи с предстоящим выполнением боевой задачи. Сейчас мы отправимся в роты, разъясним людям, какое значение имеет освобождение Вячкова.
Сам комиссар пошел к мотострелкам роты лейтенанта Александра Кирьяшина. Вскоре все роты получили боевые задачи. С наступлением сумерек бойцы двинулись по глубокому снегу к деревне.
Однако не все сложилось так, как предполагалось. Овладеть опорным пунктом с ходу не удалось. Враг укрепился в дзотах, крестьянских постройках и оказал ожесточенное сопротивление.
На следующий день батальон повторил атаку, но снова не смог одним броском преодолеть поле с почти метровым снегом. Гитлеровцы с возвышенности, на которой раскинулась деревня, держали под огнем каждый метр ровной, как доска, местности.
Во второй половине дня одна из рот по-пластунски подобралась к приусадебным участкам. Гитлеровцы усилили огонь. И в этот момент все бойцы увидели, как с земли поднялся невысокий человек в белом полушубке, с саперной лопаткой на боку и автоматом в руках.
Это был политрук В. К. Данцев. Он прибыл в батальон из стрелкового полка накануне боя. Немногословный и скромный, москвич сразу полюбился воинам. В первой же атаке он проявил исключительную храбрость. Видя, что до смерти уставшие бойцы залегли, политрук Данцев решительно двинулся вперед. Его пример увлек за собой всех.
Мотострелки медленно приближались к изгороди. Противник яростно отстреливался. Огненно-снежные смерчи, поднимаемые минами и снарядами, то и дело скрывали политрука Данцева. Снег почернел от пороховой гари, вывороченной снарядами земли. Все же несколько человек опередили Данцева.
Вдруг по цепи пронеслось:
— Политрука ранило!
— Бегом на помощь!—раздался голос лейтенанта Кирьяшина, который первым бросился к тому месту, где упал Данцев.
К вечеру командир и комиссар приняли решение—стянуть к достигнутому рубежу все силы батальона, провести ночную атаку. К соседям, на огневые позиции артиллерии были направлены представители батальона для координации действий. Небольшая разведгруппа пробралась с фланга к железной дороге, чтобы докладывать о передвижениях противника и по сигналу комбата открыть отвлекающий огонь.
Поздней ночью погасли вспышки выстрелов. Наступила тишина, изредка прерываемая короткими автоматными и пулеметными очередями. В 1 час 30 минут наши воицы снова двинулись к Вячкову. Скрытно, без единого звука пробирались вдоль дороги курсанты Волховских курсов младших лейтенантов, охватывая северный выступ деревни.
Тишина нервировала противника. На северной окраине деревни защелкали ракетницы, и при бледном свете ракет на вспаханном снарядами поле, чуть припорошенном свежим снегом, враг обнаружил советских воинов, когда они уже сосредоточивались для решительного броска. Сразу же затрещали пулеметы, автоматы, завыли мины, снаряды. Гулом отозвалась скованная морозом земля.
С правого фланга поступил тревожный сигнал: дорогу в деревню простреливал гитлеровский крупнокалиберный пулемет, Комбат приказал командиру пулеметного взвода младшему лейтенанту Александру Шалыгину уничтожить фашистскую огневую точку. По команде последнего один пулеметный расчет залег на правой стороне дороги, чтобы своим огнем заставить «говорить» противника, а второй, выдвинутый на левую сторону дороги, должен был засечь огневую точку.
Расчет оправдался. Оказалось, что вражеский крупнокалиберный пулемет вел огонь со второго этажа единственного в деревне высокого здания. Наши пулеметчики прицельными очередями с двух направлений подавили его. Мотострелки короткими пробежками бросились к крайним избам. Еще один пулемет гитлеровцев подавила своим огнем минометная рота.
...В глубокой воронке блеснул луч карманного фонарика. Над раненым командиром минометной роты склонились двое. В руках старшины Козырина белел бинт, а политрук роты Михаил Прядко разрывал взлохмаченный осколками, окровавленный рукав ватника. Перевязав раненого, оба выскочили из воронки. Младший политрук Прядко, приняв на себя командование ротой, схватил винтовку, крикнул:
— Минометчики! Взять стрелковое оружие! За мной, вперед!
Минометная рота вместе с мотострелками ворвалась в деревню.
На главной улице Вячкова появились фашистские танки. Об этом комиссару Марусичу доложил запыхавшийся боец.
— Вижу! Спокойно! Артиллерия!..—отозвался комиссар и указал цель артиллеристам. Один за другим они сделали три залпа. Когда рассеялся дым, под мертвенным светом ракет были видны два подбитых танка с раскатанными гусеницами и понуро торчащими пушками.
В сложной ситуации проявил находчивость комсомолец М. Чирков. Он умело выбрал себе позицию и вел огонь по врагу из снайперской винтовки. Острый глаз бойца различал в темноте вспышки в проемах окон, дверей, на чердаках, и он бил наверняка. Вот когда штабному писарю Чиркову пригодились предвоенные занятия снайперским делом! Под прикрытием его огня рота лейтенанта Кирьяшина ворвалась в расположение противника.
Шел четвертый час упорного боя. Сопротивление врага было сломлено. Разведчик С. Терновой доложил командиру батальона:
— Гитлеровцы бегут к переезду, скрываются за насыпью и в лесу.
Лейтенант, собрав в единый кулак две мотострелковые роты, подал разведчикам сигнал — зеленую ракету.
— В штыки, ура!
— Коммунисты, вперед! — крикнул комиссар Ма- русич и первым побежал вдоль штакетника. Бойцы тут же обогнали его.
Из домов повсюду выскакивали гитлеровцы. Не принимая штыкового боя, они под прикрытием своих подбитых и буксируемых тягачами танков откатывались к железной дороге.
На рассвете батальон полностью очистил Вячково от врага.
