Перейти к содержимому


Фотография

ЧЕРНОМОРСКИЙ ФЛОТ

ЧФ

  • Авторизуйтесь для ответа в теме
Сообщений в теме: 57

#1 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 26 Июнь 2013 - 11:27

КОМАНДНЫЙ И НАЧАЛЬСТВУЮЩИЙ СОСТАВ ЧЕРНОМОРСКОГО ФЛОТА
КОМАНДУЮЩИЕ ФЛОТОМ
Октябрьский Филипп Сергеевич, адмирал — 22.06 1941—23.04 1943 и 28.03 1944—09.05 1945
Владимирский Лев Анатольевич, вице-адмирал — 23.04 1943—10.03 1944
Басистый Николай Ефремович, вице-адмирал — 10—28.03 1944
НАЧАЛЬНИКИ ШТАБА ФЛОТА
Елисеев Иван Дмитриевич, контр-адмирал — 22.06 1941—30.01 1944
Голубев-Монаткин Иван Федорович, контр-адмирал — 05.02—12.12 1944
Басистый Николай Ефремович, вице-адмирал — 12.12 1944—09.05 1945
НАЧАЛЬНИКИ ОПЕРАТИВНОГО ОТДЕЛА
Жуковский Оскар Соломонович, капитан 1 рзнга — 22.06 1941—03 1943 и 04 1944—09.05 1945
Мельников Пантелеймон Александрович, капитан 1 ранга — 03 1943—04 1944
КОМАНДУЮЩИЙ ОДЕССКИМ ОБОРОНИТЕЛЬНЫМ РАЙОНОМ
Жуков Гавриил Васильевич, контр-адмирал — 10.08—16.10 1941
КОМАНДУЮЩИЕ СЕВАСТОПОЛЬСКИМ ОБОРОНИТЕЛЬНЫМ РАЙОНОМ
Петров Иван Ефимович, генерал-майор — 04 — 0.11 1941
Октябрьский Филипп Сергеевич, вице-адмирал — 10.11 1941—01.07 1942
Новиков Петр Георгиевич, генерал-майор — 01—04.07 1942
КОМАНДУЮЩИЕ НОВОРОССИЙСКИМ ОБОРОНИТЕЛЬНЫМ РАЙОНОМ
Котов Григорий Петрович, генерал-майор — 18.08—08.09 1942
Гречко Андрей Антонович, генерал-майор — 08.09—17.10 1942
Комков Федор Васильевич, генерал-лейтенант — 23.10—17.12 1942
Горшков Сергей Георгиевич, контр-адмирал — 17.12 1942—12.04 1943
КОМАНДУЮЩИЙ ТУАПСИНСКИМ ОБОРОНИТЕЛЬНЫМ РАЙОНОМ
Жуков Гавриил Васильевич, контр-адмирал — 22.07 1942—26.01 1943
КОМАНДИРЫ ОДЕССКОЙ ВОЕННО-МОРСКОЙ БАЗЫ
Жуков Гавриил Васильевич, контр-адмирал — 22.06—22.08 1941
Кулишов Илья Данилович, контр-адмирал — 22.08—15.10 1941
Белоусов Сергей Филиппович, контр-адмирал — 27.01—20.07 1944
Деревянхо Константин Илларионович, капитан 1 ранга — 20.07 1944—18.01 1945
Жуков Гавриил Васильевич, вице-адмирал — 18.01—07.02 1945
КОМАНДИРЫ ОЧАКОВСКОЙ ВОЕННО-МОРСКОЙ БАЗЫ
Вдовиченко Дмитрий Данилович, контр-адмирал — 05.11 1943—28.03 1944
Деревянко Константин Илларионович, капитан 1 ранга — 01.04—14.06 1944


КОМАНДИРЫ НИКОЛАЕВСКОЙ ВОЕННО-МОРСКОЙ БАЗЫ

Кулишов Илья Данилович, контр-адмирал — 22.06—28.08 1941

Деревянко Константин Илларионович, капитан 1 ранга — 14.06—21.07 1944

КОМАНДИРЫ ПОТИЙСКОЙ ВОЕННО-МОРСКОЙ БАЗЫ
Куманин Михаил Федорович, генерал-лейтенант береговой службы — 10.10 1942—11.09 1943
Фадеев Владимир Георгиевич, вице-адмирал — 11.09 1943—07.10 1944
Филиппов Андрей Михайлович, контр-адмирал — 11.10 1944—28.02 1945
КОМАНДИРЫ СЕВАСТОПОЛЬСКОЙ ВОЕННО-МОРСКОЙ БАЗЫ
Филиппов Андрей Михайлович, капитан 1 ранга — 12.04—11.10 1944
Фадеев Владимир Георгиевич, вице-адмирал — 11.10 1944—07.02 1945
КОМАНДИРЫ КЕРЧЕНСКОЙ ВОЕННО-МОРСКОЙ БАЗЫ
Васюнин Петр Никифорович, контр-адмирал — 09.09—06.11 1941
Фролов Александр Сергеевич, контр-адмирал — 06.11 1941—26.06 1942
Трайнин Павел Алексеевич, контр-адмирал — 26.06—17.09 1942 и 04.03—25.04 1943
Рутковский Владимир Иванович, капитан 1 ранга — 25.04 1943—21.07 1944
КОМАНДИРЫ НОВОРОССИЙСКОЙ ВОЕННО-МОРСКОЙ БАЗЫ
Александров Александр Петрович, капитан 1 ранга — 22.06—24.07 1941
Фролов Александр Сергеевич, капитан 1 ранга — 24.07—10.09 1941
Холостяков Георгий Никитич, контр-адмирал — 10.09 1941—12 1944
Зубков Александр Илларионович, капитан 1 ранга — 12 1944—09.05 1945
КОМАНДИРЫ ТУАПСИНСКОЙ ВОЕННО-МОРСКОЙ БАЗЫ
Кулишов Илья Данилович, контр-адмирал — 19.10 1941—26.03 1942
Трайнин Павел Алексеевич, контр-адмирал — 26.03—08.04 1942
Жуков Гавриил Васильевич, контр-адмирал — 08.04 1942—22.03 1943
Голубев-Монаткин Иван Федорович, капитан 1 ранга — 22.03 1943—29.01 1944
Васильев Андрей Григорьевич, капитан 1 ранга — 29.01—10.08 1944
КОМАНДИР КОНСТАНЦСКОЙ ВОЕННО-МОРСКОЙ БАЗЫ
Новиков Тихон Андреевич, контр-адмирал — 01.09 1944—09.05 1945
КОМАНДУЮЩИЕ ЭСКАДРОЙ


Владимирский Лев Анатольевич, вице-адмирал — 22.06 1941—05.05 1943

Басистый Николай Ефремович, вице-адмирал — 05.05 1943—29.09 1944

Горшков Сергей Георгиевич, вице адмирал — 29.09 1944—09.05 1945

КОМАНДИРЫ БРИГАДЫ КРЕЙСЕРОВ
Горшков Сергей Георгиевич, контр-адмирал — 22.06—12.10 1941
Басистый Николай Ефремович, контр-адмирал — 25.07 1942—29.03 1943
Марков Филипп Савельевич, капитан 1 ранга — 29.03 1943—01.04 1944
КОМАНДИРЫ ОТРЯДА ЛЕГКИХ СИЛ
Новиков Тихон Андреевич, контр-адмирал — 22.06—06.11 1941
Басистый Николай Ефремович, контр-адмирал — 06.11 1941—25.07 1942
КОМАНДИР 1-й БРИГАДЫ ПОДВОДНЫХ ЛОДОК
Болтунов Павел Иванович, контр-адмирал — 22.06 1941—12.08 1942
КОМАНДИР 2-й БРИГАДЫ ПОДВОДНЫХ ЛОДОК
Соловьев Михаил Георгиевич, капитан 1 ранга — 22.06 1941—28.08 1942
КОМАНДИРЫ БРИГАДЫ ПОДВОДНЫХ ЛОДОК
Болтунов Павел Иванович, контр-адмирал — 28.08 1942—16.03 1943
Крестовский Андрей Васильевич, капитан 1 ранга — 16.03 1943—17.01 1944
Соловьев Михаил Георгиевич, капитан 1 ранга — 05.01—09.03 1944
Чурсин Серафим Евгеньевич, капитан 1 ранга — 27.05—09.06 1944
КОМАНДИР 1-й БРИГАДЫ ПОДВОДНЫХ ЛОДОК
Чурсин Серафим Евгеньевич, контр-адмирал — 23.06 1944—09.05 1945
КОМАНДИР 2-й БРИГАДЫ ПОДВОДНЫХ ЛОДОК
Соловьев Михаил Георгиевич, контр-адмирал — 23.06 1944—09.05 1945
КОМАНДИРЫ 1-й БРИГАДЫ ТОРПЕДНЫХ КАТЕРОВ
Филиппов Андрей Михайлович, капитан 1 ранга — 22.06 1941—10.04 1944
Дьяченко Георгий Данилович, капитан 2 ранга — 10.04 1944—12.03 1945
Нарыков Василий Максимович, капитан 1 ранга — 12.03—09.05 1945
КОМАНДИРЫ 2-й БРИГАДЫ ТОРПЕДНЫХ КАТЕРОВ
Мельников Александр Александрович, капитан 2 ранга — 22.06—24.12 1941
Савин Сергей Степанович, капитан 2 ранга — 24.12 1941— 22.04 1943
Проценко Виктор Трофимович, капитан 2 ранга — 22.04 1943—09.05 1945
КОМАНДИРЫ 1-й БРИГАДЫ ТРАЛЕНИЯ
Фадеев Владимир Георгиевич, контр-адмирал — 21.07 1942—10.09 1943
Новиков Тихон Андреевич, контр-адмирал — 10.09 1943—03.09 1944
Дубровский Владимир Георгиевич, капитан 2 ранга — 03.09 1944—15.01 1945
Попов Михаил Николаевич, капитан 1 ранга — 15.01—09.05 1945
КОМАНДИРЫ 2-й БРИГАДЫ ТРАЛЕНИЯ
Студеничников Александр Федорович, капитан 1 ранга — 05 1944—21.07 1944
Катунцевский Григорий Васильевич, капитан 2 ранга — 21.07 1944—09.05 1945
КОМАНДИРЫ 3-й БРИГАДЫ ТРАЛЕНИЯ
Иванов Алексей Петрович, капитан 2 ранга — 19.06 1944—16.03 1945
Ратнер Адольф Максимович, капитан 2 ранга — 16.03—09.05 1945
НАЧАЛЬНИК БЕРЕГОВОЙ ОБОРОНЫ
Моргунов Петр Алексеевич, генерал-лейтенант береговой службы — 05.01 1943—09.05 1945
КОМАНДИРЫ 255-й ОТДЕЛЬНОЙ МОРСКОЙ СТРЕЛКОВОЙ БРИГАДЫ
Гордеев Дмитрий Васильевич, полковник — 28.08 1942—14.01 1943
Потапов Алексей Степанович, полковник — 14.01 1943—09 1943
Григорьев Семен Тимофеевич, майор — 09 1943
Харичев Петр Васильевич, полковник — 26.09 1943—01 1944
Власов, полковник — 09.01 1944—03.05 1945 Татарчевский, полковник — 03—09.05 1945
КОМАНДИРЫ 83-й ОТДЕЛЬНОЙ БРИГАДЫ МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
Кравченко Максим Павлович, подполковник — 30.08—20.12 1942
Красников Дмитрий Васильевич, подполковник — 20.12 1942—05 1943
Абрамов Алексей Максимович, полковник — 04.06 1943—07 1943
Козлов, подполковник — 07 1943—09 1943
Овчинников, подполковник — 19.09 1943—11 1943
Мурашев П. А, полковник — 16.11 1943—12 1943
Смирнов, полковник — 27.07 1944—01 1945
Селезнев В., полковник — 01 1945—09.05 1945
КОМАНДИР 7-й БРИГАДЫ МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
Жидилов Евгений Иванович, генерал-майор — 17.08 1941—03.07 1942
КОМАНДИРЫ 8-й БРИГАДЫ МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
Вильшанский Владимир Львович, полковник — 13.09 1941—10.01 1942
Горпищенко Павел Филиппович, полковник — 29.01—17.07 1942


КОМАНДИРЫ 83-й МОРСКОЙ СТРЕЛКОВОЙ БРИГАДЫ

Леонтьев Иван Павлович, полковник — 10 1941—06 1942

Вруцкий Валентин Аполтнарьевич, полковник — 06 1942—12.09 1942

КОМАНДИР 9-й БРИГАДЫ МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
Благовещенский Николай Васильевич, подполковник — 25.09 1941—03.07 1942
КОМАНДИРЫ 1-го ЧЕРНОМОРСКОГО ПОЛКА МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
Морозов Иван Алексеевич, майор — 05—15.08 1941
Осипов Яюв Иванович, полковник — 15.08—02.11 1941
КОМАНДИРЫ 2-го ЧЕРНОМОРСКОГО ПОЛКА МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
Осипов Яков Иванович, интендант 1 ранга — 08—15.08 1941
Морозов Иван Алексеевич, майор — 15.08—15.10 1941
Таран Николай Николаевич, подполковник — 10 1941—01 1942
КОМАНДИРЫ 3-го ЧЕРНОМОРСКОГО ПОЛКА МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
Корень Кузьма Мефодьевич, капитан — 09 1941—04 1942
Затылкин Василий Николаевич, подполковник — 10 1941—07 1942
Гусаров Сергей Родионович, полковник — 07 1942
КОМАНДИРЫ 16-го ОТДЕЛЬНОГО БАТАЛЬОНА МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
Красников Дмитрий Васильевич, майор — 08 1942—11 1942
Рогальский Иван Ануфриевич, старший лейтенант — 11 1942—05 1943
КОМАНДИР 142-го ОТДЕЛЬНОГО БАТАЛЬОНА МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
Кузьмин Олег Ильич, капитан-лейтенант — 06 1942—10 1942
КОМАНДИРЫ 143-го ОТДЕЛЬНОГО БАТАЛЬОНА МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
Артамонов Михаил Петрович, капитан 3 ранга — 06 1942—30.09 1943


Левченко Захарий Иванович, майор — 10 1943—03 1944

Макаров Василий Иванович, капитан — 03—11 1944

Левицкий Иван Константинович, подполковник — 11 1944—04 1945
КОМАНДИР 144-го ОТДЕЛЬНОГО БАТАЛЬОНА МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
Востриков Александр Иванович, капитан-лейтенант — 06—09 1942
КОМАНДИРЫ 305-го ОТДЕЛЬНОГО БАТАЛЬОНА МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
Попов Василий Михайлович, капитан — 06—21.07 1942
Парасюк Иван.Григорьевич, майор — 21.07—08 1942
Желудько П. И., старший лейтенант — 08 1942
Куликов Цезарь Львович, майор — 27.08—05.09 1942
Богословский Вениамин Сергеевич, капитан — 05—20.09 1942
Шерман Арон Моисеевич, капитан-лейтенант — 10.10 1942—10.02 1943
Мартынов Дмитрий Дмитриевич, майор — 11 1943—03 1945
КОМАНДИРЫ 386-го ОТДЕЛЬНОГО БАТАЛЬОНА МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
Бондаренко Антон Александрович, капитан — 04—09 1943
Беляков Николай Александрович, подполковник — 09 1943—05.05 1945
КОМАНДИРЫ 393-го ОТДЕЛЬНОГО БАТАЛЬОНА МОРСКрЙ ПЕХОТЫ
Ботылев Василий Андреевич, капитан-лейтенант — 21.08 1943—06 1944
Старшинов Николай Васильевич, майор — 06—09 1944
Бондаренко Антон Александрович, майор — 09 1944—09.05 1945
НАЧАЛЬНИКИ ПРОТИВОВОЗДУШНОЙ ОБОРОНЫ
Жилин Иван Сергеевич, генерал-майор артиллерии — 22.06 1941—09 1943
Душин Алексей Захарович, генерал-майор авиации — 10 1943—09 1944
Пименов Алексей Федорович, генерал-майор артиллерии — 09 1944—09.05 1945
КОМАНДУЮЩИЕ ВОЕННО-ВОЗДУШНЫМИ СИЛАМИ
Русаков Виктор Антонович, генерал-майор авиации — 22.06—04.11 1941
Остряков Николай Алексеевич, генерал-майор авиации — 04.11 1941—24.04 1942
Ермаченков Василий Васильевич, генерал-полковник авиации — 25.04 1942—09.05 1945



#2 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 24 Ноябрь 2013 - 19:00

Из Книги "Флот Война Победа", СПб, Судостроение, 1995 г.

Черноморцы вступают в бой

Командующим Черноморским флотом в начале войны был вице-адмирал Филипп Сергеевич Октябрьский. Организационно флот состоял из эскадры надводных ко­раблей, двух бригад подводных лодок и двух бригад торпедных катеров, Дунай­ской военной флотилии, береговой и про­тивовоздушной обороны, военно-воздуш­ных сил, а также частей специального и тылового обеспечения. В состав флота входили линейный корабль "Парижская коммуна", 5 крейсеров, 16 лидеров и эс­кадренных миноносцев, 44 подводные лодки и более 150 кораблей других клас­сов, а также 625 самолетов и около 200 орудий береговой и зенитной артиллерии. Флот имел достаточно развитую систему базирования, состоявшую из пяти воен­но-морских баз, в том числе главной ба­зы Севастополя, 61 сухопутного и 15 морских аэродромов. В первой половине июня 1941 г. в северо-­западной части Черного моря были про­ведены общефлотские учения, после окончания которых флот находился в оперативной готовности № 2. В 1 час 15 минут 22 июня 1941 г. по приказанию наркома ВМФ адмирала Н. Г. Кузнецова на Черноморского флоте была объявлена оперативная готовность № 1. К началу нападения фашистской Германии на Со­ветский Союз почти все соединения и ча­сти Черноморского флота были переведе­ны в готовность № 1. Военные действия на Черном море нача­лись перед рассветом 22 июня 1941 г. на­летом небольшой группы германских са­молетов на Севастополь. Заблаговремен­но приведенная в готовность противовоз­душная оборона главной базы встретила немецкие самолеты плотным и организо­ванным огнем. Это помешало противни­ку в первые сутки заблокировать Севасто­поль магнитными минами, к борьбе с ко­торыми наш флот оказался совершенно неподготовленным. В последующем про­тивник продолжал минные постановки у наших баз, вызвав значительное напря­жение сил Черноморского флота, особен­но в районе Севастополя. В первые же дни войны на немецких минах подорвались эскадренный миноносец "Быстрый", паровая шаланда "Днепр", буксир и плавучий кран.

Своеобразие обстановки на Черноморском театре заключалось в том, что фашист­ская Германия не имела здесь своих военно-морских сил. После захвата советских военно-морских баз с суши для предотвращения прорыва кораблей и судов Черно­морского флота в Средиземное море немцы планировали развернуть блокадные си­лы из состава румынского и итальянского флотов и установить мины на подходах к Черноморским проливам в районе Босфора.

Вице-адмирал Ф. С. Октябрьский считал, что основная угроза исходит от немецких подводных лодок, которых противники "притащили в Черное море, видимо, не один десяток". Кроме того, командующий флотом считал, что вот-вот в Черном мо­ре появятся корабли итальянского флота. По данным своей разведки вице-адмирал Ф. С. Октябрьский докладывал наркому ВМФ: "... Сейчас точно установлено, что на Черноморском театре у наших военно-морских баз работает минимум 10—12 не­мецких подводных лодок". Фактически же до конца лета 1942 г. противник имел на Черном море всего одну румынскую лодку "Дельфинул", совершившую в середине июля свой первый боевой поход. Флот же, в ущерб другим задачам, для организа­ции противолодочной обороны выделял значительные силы и средства, расходуя топливо и выбивая моторесурс авиации и кораблей, создавая тем излишнюю, под­час нервозную, обстановку в своей операционной зоне.

В первый месяц войны в соответствии с планами первых операций силы Черно­морского флота без всякой на то необходимости выставили в районе Севастополя, Одессы, Новороссийска, Туапсе, Батуми, а также в Керченском проливе и у озера Устричное в оборонительных минных заграждениях более 8 тыс. мин и минных за­щитников. И это при том, что противник ни в начале войны, ни в последующем не располагал надводным флотом, против которого эти минные заграждения предназ­начались. Эти мины больше угрожали своим силам, чем противнику. От подрыва на собственных минах погибли эскадренные миноносцы "Смышленый" и "Дзер­жинский", один торпедный и два сторожевых катера, гидрографическое судно, три транспорта, танкер, буксир, две паровые шхуны, два сейнера и баржа. Кроме того, эскадренный миноносец "Совершенный" и два транспорта получили серьезные по­вреждения. Противник же у нашего побережья не потерял ни одной боевой едини­цы, так как не проявлял активности ни на наших морских сообщениях, ни в дейст­виях против береговых объектов. В свою очередь этим воспользовалось командова­ние Черноморского флота. В первые месяцы войны было отработано судоходство в условиях военного времени, в том числе организована система конвоирования су­дов и оборона районов судоходства. Большая часть судов была вооружена зенитной артиллерией, а также было реорганизовано управление гражданским флотом в бас­сейнах Черного и Азовского морей.

Из-за ошибок в оценке обстановки неоправданно большие усилия флота были на­правлены на подготовку отражения высадки морских десантов вначале в Крым, а затем и на Кавказ. Значительные силы выделялись для ведения разведки и несения дозорной службы, подолгу в высокой степени готовности держались крупные груп­пировки авиации, надводных кораблей и подводных лодок. Но вскоре события на юго-западном стратегическом направлении ясно показали, что угроза Крыму и Кавказу надвигается не с моря, а с сухопутных направлений. Однако проблема борьбы с мифическими десантами еще долго не снималась с повестки дня. Это яв­лялось следствием получаемой от разведывательных органов не вполне достовер­ной информации. Так, разведывательное управление ВМФ информировало и нар­кома и штаб Черноморского флота, что "в порту Констанца на протяжении всего времени войны ведутся подготовительные мероприятия по организации десантной операции, переоборудуются транспорты, готовятся понтоны и другие высадочные средства". Но это была всего лишь умело организованная дезинформация. Слиш­ком назойливо немецко-румынское командование демонстрировало подготовку к морской десантной операции.

С первых дней войны Черноморский флот наряду с содействием сухопутным вой­скам в обороне вел и активные боевые действия, наносил удары по Констанце и Сулине, нарушал коммуникации противника, уничтожал корабли, суда, плавсредства и портовые сооружения на реке Дунай. Первый удар по Констанце и Сулине авиа­ция флота нанесла в ночь на 23 июня, а всего за первый месяц войны только на Констанцу было совершено 25 налетов с участием 191 самолета. Черноморские летчики бомбили нефтепромыслы в Плоешти, а также нефтепроводы и мосты че­рез Дунай.

25—26 июня отряд легких сил в составе лидеров "Харьков" и "Москва" при поддер­жке крейсера "Ворошилов" и эскадренных миноносцев "Сообразительный" и "Смышленый" совершил набег на Констанцу. Руководил набегом командир отряда легких сил контр-адмирал Т. А. Новиков. Планом предусматривалось вначале на­нести удар по Констанце авиацией, а затем на рассвете обстрелять порт и железно­дорожную станцию артиллерией лидеров "Харьков" и "Москва". Но авиация вовре­мя не прибыла. Корабли же с дистанции 100—140 кабельтовых успели выпустить всего 350 снарядов 130-мм калибра и сами попали под огонь 280-мм береговой ба­тареи противника. Первые же залпы накрыли лидер "Москва". На полном ходу ко­рабли начали отходить от берега. В 5 часов 20 минут лидер "Москва" подорвался на мине, переломился пополам и через 4—5 минут затонул. Лидер "Харьков" хотя и получил повреждения, но все же своим ходом дошел до Севастополя. Этот набег вскрыл много недостатков прежде всего в вопросах взаимодействия раз­нородных сил флота. Не получился совместный удар авиации и кораблей. Только через полтора часа после обстрела Констанцы в район прилетели семь из тринадца­ти бомбардировщиков. Штабом флота не была оповещена о набеге на Констанцу развернутая в этом районе подводная лодка Щ-206 с задачей атаковать все выходя­щие в море корабли. Выполняя это приказание, командир Щ-206 дважды выходил в атаку по своим кораблям, от которых последние смогли уклониться, контратако­вав в свою очередь подводную лодку. Причем наблюдались все признаки уничтоже­ния подводной лодки. К сожалению, это в последующем подтвердилось. Подводная лодка Щ-206 из боевого похода не вернулась. Вряд ли потерю лидера и подводной лодки можно сопоставить с причиненными разрушениями от разрыва 350 снаря­дов.

Действовавшим на коммуникациях противника подводным лодкам за полтора ме­сяца войны не удалось потопить ни одного судна. Это было следствием и слабой подготовки командиров подводных лодок, и того, что с началом военных действий в западной части Черного моря судоходство противника резко сократилось. В связи с тем, что с августа 1941 г. положение на сухопутном фронте резко ухуд­шилось, Черноморский флот активно включился в оборону северо-западного побе­режья Черного моря. Судьба страны и флота решалась на суше. Морское направле­ние стало второстепенным.



#3 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 24 Ноябрь 2013 - 19:15

Флот защищает Одессу

В начале августа 1941 г. немецко-фашистские войска, усиленные за счет резервов, в том числе двух румынских дивизий, в высоких темпах продолжали наступать вдоль северного побережья Черного моря. 13 августа войска противника заняли Сычавку. Одесса оказалась отрезанной с суши, а Приморская армия — оторванной от войск Южного фронта. Во второй половине августа противник без особых усилий захва­тил Николаев, Очаков и Херсон, а 12 сентября наши части оставили Скадовск. Со­здалась реальная угроза захвата Одессы.

Поначалу никакой ясности ни у армейского, ни у флотского командования в отно­шении обороны Одессы не было. Сказывались недостатки предвоенных взглядов. Поскольку Одесса утратила свое значение как военно-морская база, допускалась возможность оставить город. Однако уже 5 августа 1941 г. главнокомандующему Юго-Западным направлением и командующему Южным фронтом Ставка Верхов­ного Главнокомандования дала телеграмму: "Одессу не сдавать и оборонять до по­следней возможности, привлекая к делу Черноморский флот". Для защиты Одессы с моря 6 августа был создан отряд северо-западного района Черного моря. В его состав вошли минный заградитель "Коминтерн", эскадренные миноносцы "Шаумян" и "Незаможник", бригада торпедных катеров, дивизион кано­нерских лодок, дивизион тральщиков, а также отряд и звено сторожевых катеров. Командиром отряда назначили контр-адмирала Д. Д. Вдовиченко. В связи с тем, что в предвоенные годы не сформировались четкие взгляды на обо­рону военно-морских баз, в самом начале обороны Одессы было много неразбери­хи. Из-за отсутствия единого командования некоторые сухопутные части само­вольно начали эвакуацию в Крым и на Кавказ. Только личное вмешательство ко­мандира военно-морской базы контр-адмирала Г. В. Жукова изменило обстановку. После его неоднократных обращений в высшие инстанции в конце концов решени­ем Ставки Верховного Главнокомандования от 19 августа 1941 г. был создан Одес­ский оборонительный район, во главе которого и был поставлен сам Г. В. Жуков с подчинением ему всех морских, сухопутных и военно-воздушных сил, а также всех гражданских организаций. Так впервые была создана качественно новая организа­ция, предусматривавшая строгую централизацию управления всеми силами. До этого формально оборону Одессы возглавлял генерал-лейтенант Г. П. Сафонов, ко­торого вскоре сменил генерал-майор И. Е. Петров. Командующий Приморской ар­мией стал первым заместителем Г. В. Жукова. Командиром Одесской военно-морской базы был назначен контр-адмирал И. Д. Кулишов.

На подступах к Одессе в спешном порядке создали четыре оборонительных рубежа. Для их создания были мобилизованы все усилия Приморской армии, Одесской военно-морской базы и гражданских организаций. Весь сухопутный фронт был раз­делен на три сектора: восточный, западный и южный. Передовой рубеж проходил примерно в 25 км от города. Ответственность за оборону Одессы с моря возлага­лась на командира военно-морской базы, а с суши — на Приморскую армию, кото­рая в ходе отступления была изрядно потрепана и по существу не имела тяжелого вооружения. Войска имели всего около 500 орудий, в основном малых калибров. Огневая мощь армии была усилена 44 орудиями береговой обороны и корабельной артиллерией отряда северо-западного района Черного моря. Авиационная группи­ровка насчитывала всего 41 самолет, в основном устаревших типов. Морской сек­тор прикрывался мощной минно-артиллерийской позицией, состоявшей более чем из 2,5 тыс. мин и минных защитников, и теми же 44 орудиями береговой артилле­рии флота.

8 августа 1941 г. в городе было введено осадное положение, а спустя неделю про­тивник предпринял первую серьезную попытку прорваться в город с северо-восточ­ного направления. Однако наши войска, поддерживаемые корабельной и береговой артиллерией, не только сдержали натиск врага, но и отбросили от города прорвав­шиеся его части. Затем на всем фронте, протяженностью около 140 км, разверну­лась ожесточенная борьба, не принесшая, однако, противнику никаких результатов, несмотря на его превосходство в силах и средствах. Только 15 сентября, создав пе­ревес в силах на узком фронте, ему удалось потеснить наши войска в восточном секторе и выйти на рубеж Сухого лимана, что поставило участников обороны Одес­сы в весьма сложное положение, так как немецко-румынские войска получили воз­можность вести прицельный огонь по городу и порту. В этих условиях транспорты могли входить и выходить из порта только ночью. Кроме всего, войска оборони­тельного района исчерпали все резервы, некомплект командного состава в стрелко­вых частях доходил до 45 процентов. За подписью И. В. Сталина была получена те­леграмма: "Передайте просьбу Ставки Верховного Главнокомандования бойцам и командирам, защищающим Одессу, продержаться 6—7 дней, в течение которых они получат подмогу в виде авиации и вооруженного пополнения". В период с 16 по 20 сентября из Новороссийска в Одессу была переброшена 157-я стрелковая дивизия. В ее перевозке участвовали учебный корабль "Днепр", транс­порты "Абхазия", "Армения", "Украина", Чехов", "Восток", "Ташкент", "Курск", "Крым", плавучая база "Белосток". Конвоирование судов осуществляли крейсер "Червона Украина", минный заградитель "Коминтерн", эскадренные миноносцы "Беспощадный", "Бодрый", "Способный", "Бойкий", "Фрунзе", тральщики Т-403, Т-412, Т-406, Т-409, Т-483 и сторожевые катера. Одновременно в Одессу было пе­ревезено 36 poт маршевого пополнения.

Для облегчения сложившейся обстановки Ставка Верховного Главнокомандования рекомендовала нанести в восточном секторе совместный удар с моря и с суши си­лами Приморской армии и Черноморского флота. Такой удар был запланирован на ночь с 21 на 22 сентября. Со стороны Одессы должны были наступать 421-я стрел­ковая дивизия под командованием полковника Г. М. Коченова и 157-я стрелковая дивизия, которой командовал Д. И. Томилов. Одновременно Черноморский флот должен был высадить в районе Григорьевки 3-й Черноморский полк морской пехо­ты под командованием капитана К. М. Кореня. Десант предполагали высадить с бо­евых кораблей, для чего были выделены крейсеры' "Красный Крым" и "Красный Кавказ", эскадренные миноносцы "Бойкий", "Безупречный" и "Фрунзе". Эти корабли должны были перевезти десантников из Севастополя в район высадки, а затем с по­мощью прибывших из Одессы высадочных средств доставить морских пехотинцев на берег. Общее руководство силами осуществлял командующий эскадрой контр­-адмирал Л. А. Владимирский, а командиром сил высадки был назначен командир бригады крейсеров контр-адмирал С. Г. Горшков. План на высадку морского десан­та разрабатывался в Севастополе.

21 сентября в 6 часов контр-адмирал Л. А. Владимирский вместе с заместите­лем начальника штаба Одесского оборонительного района капитаном 1 ранга С. И. Ивановым на эскадренном миноносце "Фрунзе" вышел из Севастополя для доставки в Одессу плана высадки морского десанта и согласования с командиром отряда высадочных средств вопросов взаимодействия с главными силами. В отряд высадочных средств входили канонерская лодка "Красная Грузия", 10 малых охот­ников, буксир "Алупка", 12 катеров и 10 баркасов.

На переходе морем в районе Тендровской косы с эскадренного миноносца "Фрунзе" обнаружили тонущую канонерскую лодку "Красная Армения" и попытались оказать ей помощь, но сами были атакованы вражеской авиацией. От попадания несколь­ких бомб эсминец "Фрунзе" также затонул. Капитан 1 ранга С. И. Иванов погиб, а вместе с ним были утрачены и документы на высадку морского десанта. Контр-ад­мирал Л. А. Владимирский был легко ранен и на торпедном катере вначале достав­лен в Одессу, а затем уже во время высадки десанта прибыл на крейсер "Красный Кавказ". Таким образом, командир отряда высадочных средств оказался без доку­ментов и не знал ни места, ни времени высадки морского десанта. Тем временем в 1 час 14 минут 22 сентября корабли прибыли в район высадки и, не дождавшись отряда высадочных средств, после кратковременной артиллерийской подготовки, с помощью шлюпок и баркасов начали высадку морского десанта. Спустя 40 минут в район прибыл и отряд высадочных средств. В 5 часов 10 минут высадка десанта была закончена.

В 1 час 30 минут в район деревни Шицпи с самолета ТБ-3, который пилотировал старший лейтенант С. Гаврилов, была выброшена группа парашютистов, вызвав­шая некоторую панику в тылу противника и нарушившая его связь. До наступления рассвета крейсеры "Красный Крым" и "Красный Кавказ" ушли в Севастополь, а эскадренные миноносцы "Бойкий", "Безупречный" и "Беспощадный" остались для огневой поддержки десанта. Без истребительного прикрытия корабли стали легкой добычей вражеской авиации. В середине дня немецкие пикировщики нанесли серьезные повреждения эскадренному миноносцу "Безупречный". На ко­рабле оказались затопленными первая и вторая кочегарки, а также машинное отде­ление. Эсминец пришлось отбуксировать в Одессу. Ближе к вечеру авиация против­ника нанесла массированный удар и по эсминцу "Беспощадный". Хотя прямых по­паданий и не было, но взрывной волной был смят форштевень до 44 шпангоута, оказались затопленными три кубрика и центральный пост. Корабль задним ходом дошел до Одессы; Получил ряд мелких повреждений и эсминец "Бойкий". Оставить корабли без истребительного прикрытия было верхом безрассудства. При постоян­ных налетах вражеской авиации командирам кораблей пришлось больше зани­маться собственной безопасностью, чем поддержкой десанта. К исходу дня наши части выполнили поставленные задачи. В восточном секторе были полностью разгромлены две пехотные дивизии противника. Только убитыми враг потерял не менее 2 тыс. человек. Наши войска захватили 83 орудия, 6 танков, около 2 тыс. винтовок и автоматов, большое количество другой боевой техники. Главное же — противник был отброшен на 8—10 км, лишившись возможности вес­ти прицельный огонь по городу и порту.


Большую роль в обороне Одессы сыграли надводные корабли. За период с 20 авгу­ста по 15 октября 1941 г. они совершили 165 выходов в Одесский залив для вы­полнения огневых задач. В целом они израсходовали около 11 тыс. снарядов. При этом корабли часто попадали под массированные удары немецкой авиации, осо­бенно они участились после перебазирования под Одессу из района Средиземного моря 10-го авиакорпуса пикирующих бомбардировщиков. Так, в конце августа при выполнении огневой задачи серьезные повреждения получил лидер "Ташкент". В результате полученной пробоины в подводной части отдельные отсеки корабля бы­ли затоплены.

Костяком обороны Одессы была береговая артиллерия флота, которую пришлось, к сожалению, при эвакуации взорвать. На ее долю приходится около 18 тыс. выпу­щенных по противнику снарядов. Причем при выполнении огневых задач как ко­рабельной, так и береговой артиллерии чаще приходилось решать несвойственные задачи, то есть поддерживать пехоту. Сказывалось и отсутствие подготовленных на­блюдательно-корректировочных постов. Вопросы организации корректировки, а также необходимая документация отрабатывались уже в ходе боев. Кроме того ар­тиллеристы почти всегда ощущали острый недостаток в боеприпасах. Не было от­работано взаимодействие между морской артиллерией и авиацией. Авиация Одесского оборонительного района в силу своей малочисленности не мог­ла полностью обеспечить выполнение тех задач, которые диктовались складывав­шейся обстановкой. В составе Приморской армии к началу обороны Одессы оста­валось всего 30 самолетов, а военно-воздушные силы Черноморского флота могли выделить только 41 самолет. С августа морская авиация и авиация Приморской ар­мии были объединены в одну группировку. На авиацию Одесского оборонительно­го района были возложены задачи обеспечения противовоздушной обороны города, порта и морских сообщений на подходах к Одессе, а также поддержки сухопутных войск. С аэродромов Крыма морская авиация наносила бомбовые удары по тылам, аэродромам и переднему краю противника. Всего же за период с 24 августа и до эвакуации Одессы авиация Черноморского флота выполнила около 15 тыс. боевых вылетов. А истребители 69-го истребительного авиационного полка, базировавше­гося на Одессу, сделали 3780 самолето-вылетов. В среднем по 3—4, а иногда и по 6—7 самолето-вылетов за сутки. Всего же в небе Одессы советские летчики сбили 167 самолетов противника и уничтожили много боевой техники и живой силы вра­га. К примеру, 18 августа было обнаружено сосредоточение войск противника в районе Кагарлык. Вызванная авиация Черноморского флота нанесла по ним удар. Как оказалось, в ходе этого удара было уничтожено до половины личного состава 1-й румынской кавалерийской дивизии.

Значительное место в боевой деятельности Черноморского флота занимала защита морских коммуникаций, связывающих осажденную Одессу с портами Крыма и Кавказа. С выходом войск противника на ближайшие подступы к Одессе его авиа­ция активизировала действия против нашего судоходства. И противник и наше ко­мандование ясно представляли, что от надежности морских перевозок будет зави­сеть и устойчивость обороны изолированной с суши Одессы. Близость базирования авиации противника позволяла уже через 10—15 минут после обнаружения наших конвоев или одиночных транспортов наносить по ним бомбовые или торпедные удары. В отдельные дни вражеская авиация наносила по 6—9 бомбо-штурмовых и торпедных ударов по нашим транспортным судам.

К концу обороны Одессы было потеряно около четверти тоннажа, имевшегося в бассейне Черного моря к началу войны. Причем из 46 потерянных транспортных судов только 12 были потоплены авиацией противника. Несколько судов погибли от огня его береговой артиллерии. Остальные погибли на своих минных загражде­ниях и по навигационным причинам. Из 12 потопленных вражеской авиацией су­дов только три были уничтожены в составе конвоев, при этом два из них имели в охранении только по одному сторожевому катеру.

Всего за время обороны Одессы транспортные суда совершили 911 рейсов, в том числе 696 в составе конвоев. В интересах обеспечения их безопасности корабли со­вершили 723 похода в Одессу. Одновременно они сами доставляли пополнение, боеприпасы, а обратными рейсами вывозили раненых, гражданское население и ненужное для обороны города оборудование. В Одессу было доставлено более 50 тыс. человек и почти 500 тыс. тонн воинских грузов, а обратно вывезено 143 тыс. гражданского населения и более 130 тыс. тонн различных грузов. В сентябре 1941 г. возникла угроза прорыва противника в Крым, что, естественно, ставило под угрозу срыва снабжение Одесского оборонительного района. В этой об­становке 30 сентября 1941 г. Ставка Верховного Главнокомандования приказала: "В связи с угрозой потери Крымского полуострова, представляющего главную базу Черноморского флота, и ввиду того, что в настоящее время он не в состоянии одно­временно оборонять Крымский полуостров и Одесский оборонительный район, Ставка Верховного Главнокомандования решила эвакуировать Одесский район и за счет его войск усилить оборону Крымского полуострова". В тот же день в Одессу из Севастополя прибыл заместитель наркома ВМФ вице-адмирал Г.И. Левченко, кото­рый привез директиву Ставки об эвакуации войск. Военный совет флота решил на­чать эвакуацию 1 октября с отправки наиболее укомплектованной 157-й стрелко­вой дивизии. В тот же день на транспорте "Украина" в Севастополь были отправле­ны первые подразделения этой дивизии.

4 октября был утвержден план операции по эвакуации войск Одесского оборони­тельного района. В его основу был положен принцип внезапности. К разработке плана был привлечен ограниченный круг лиц. Части первого эшелона вывозились под предлогом перегруппировки войск, а население — под видом разгрузки осаж­денного города в преддверии зимы. Для введения противника в заблуждение акти­визировали свои действия войска на переднем крае. В максимально возможной степени старались использовать темное время суток. В городе создавали видимость серьезной подготовки к зимней обороне.

Большие трудности представлял отвод с фронта главных сил в составе 35 тыс. че­ловек и посадка их на суда за одну ночь 16 октября. Для перевозки и прикрытия последнего эшелона войск в Одесском порту было сосредоточено 17 крупных транспортов, крейсеры "Красный Кавказ" и "Червона Украина", эскадренные мино­носцы "Смышленый", "Бодрый", "Незаможник", "Шаумян", сторожевые корабли "Петраш" и "Кубань", 4 тральщика, 20 сторожевых катеров, буксиры, баржи и шху­ны.

Отход и посадку последнего эшелона войск прикрывала береговая и корабельная артиллерия. Но все же скрыть от противника скопление транспортов и боевых ко­раблей не удалось. Его авиация нанесла несколько массированных ударов по порту. В результате несколько судов были повреждены.

В ночь на 16 октября авиация Черноморского флота нанесла несколько ударов по скоплениям войск противника и по его аэродромам. С началом темного времени суток войска начали отход с линии фронта. Их прикрывали арьергардные батальо­ны. К 3 часам посадка главных сил была закончена. Последний корабль вышел из Одессы в 6 часов утра. При отходе были взорваны стационарные батареи, а порт за­минирован. В целом эвакуация наших войск из Одессы явилась для противника полной неожиданностью. Его воздушная разведка обнаружила уходившие корабли и суда только в 9 часов утра, когда их основная часть проходила в районе Тендры. Во второй половине дня 16 октября около 50 самолетов противника атаковали кон­вой. Потеряв 17 самолетов, немецкой авиации удалось потопить лишь транспорт "Большевик", который шел концевым в колонне.

Только к исходу 16 октября противник установил, что на фронте нет ни одного со­ветского бойца. Утром 17 октября вражеские части вступили в Одессу.

С 1 по 16 октября из Одессы было эвакуировано 86 тыс. военнослужащих и 15 тыс. гражданского населения, а также более 1 тыс. автомашин, 462 орудия, 14 танков, 36 бронемашин и другие грузы. В целом операция по эвакуации войск Одесского обо­ронительного района прошла блестяще и осталась непревзойденной как по резуль­татам, так и по искусству проведения за весь период Великой Отечественной войны.



#4 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 24 Ноябрь 2013 - 19:32

Триумф и трагедия битвы за Крым

20 сентября 1941 г. немецко-фашистские войска без особых усилий прорвали Ишуньские позиции и ворвались на просторы Крыма. Четырьмя пехотными и од­ной моторизованной дивизиями они наступали на Севастополь, а пятью пехотны­ми, одной моторизованной дивизиями и двумя кавалерийскими бригадами — в на­правлении Керченского полуострова. Противнику сразу же удалось отрезать пути отступления наших войск в Севастополь, в связи с чем Приморской армии при­шлось отходить через горный хребет Яйла на Алушту и Ялту. Только 9 ноября ус­тавшие, измотанные непрерывными боями и потерявшие большую часть тяжелого вооружения, войска Приморской армии подошли к Севастополю. 51-й армии, от­ходившей в направлении Керчи, также не удалось закрепиться на рубеже Турецкого вала. Ее части, сдерживая натиск врага, быстро откатывались на восток, теряя лич­ный состав, вооружение и боевую технику.

23 октября 1941 г. по приказу Ставки Верховного Главнокомандования войска Крыма возглавил заместитель наркома ВМФ вице-адмирал Г. И. Левченко. До это­го ему никогда не приходилось командовать сухопутными частями и соединения­ми выше взвода. Превосходно разбиравшийся в морских делах Г. И. Левченко, од­нако, не владел ни теорией, ни практикой управления сухопутными войсками. Не­оправданным и запоздалым было это назначение. Следует также учесть, что 51-я армия к началу обороны Крыма не была полностью укомплектована личным соста­вом и техникой и не прошла достаточной подготовки. Приморская армия после эвакуации из Одессы также не успела доукомплектоваться. Но самым крупным просчетом было то, что к началу обороны Крымского полуострова не были созданы оборонительные рубежи ни в районе Перекопа, ни на Ишуньских позициях, в то время как физико-географические условия именно в этих местах благоприятство­вали созданию труднопреодолимых рубежей.

Вторгнувшись в Крым, немецкие войска в первую очередь стремились отрезать пу­ти отхода Приморской армии в Севастополь и блокировать 51-ю армию на Кер­ченском полуострове. Частично это им удалось. Немцы также активизировали дей­ствия своей авиации против наших военно-морских баз и портов. Так, 27 октября 13 "Юнкерсов" нанесли удар по Керчи. Несколько бомб попало в баржу с боеприпа­сами. Взрывом была уничтожена часть портовых сооружений и около 50 вагонов с боеприпасами. В порту затонули тральщик, три баржи, буксир и болиндер. В этих условиях вице-адмирал Ф. С. Октябрьский приказал срочно вывести все крупные корабли из Севастополя в порты Кавказа, а штаб флота передислоцировать в Туап­се. В ночь на 1 ноября главную базу покинули линейный корабль "Парижская ком­муна", крейсер "Молотов", лидер Ташкент", эскадренный миноносец "Сообрази­тельный" и две подводные лодки. А днем до 40 "Юнкерсов" и "Мессершмиттов" бом­били Севастопольский порт.

Особенно тяжелой была первая половина ноября. Немецкой авиации удалось пото­пить крейсер "Червона Украина", тральщик "Работник", гидрографическое судно "Гидрограф", плавучий док, катер-тральщик "Сталинец", два торпедных катера и два транспорта. Кроме того, от подрыва на минах погибли тральщик "Егурча" и транс­порт "Десна". 7 ноября вражеские самолеты торпедировали транспорт "Армения", шедший с ранеными и эвакуированными из Ялты. Из 5 тыс. человек удалось спа­сти только восемь.

К началу ноября отступление 51-й армии приняло характер бегства с самопроиз­вольной эвакуацией войск на Таманский полуостррв. В этой связи 9 ноября в Керчь прибыл вице-адмирал Г. И. Левченко, который попытался навести в войсках порядок, прежде всего в борьбе с дезертирами. К этому времени в дивизиях насчи­тывалось по 150—200 человек. Все резервы были исчерпаны, а пополнение не по­ступало. К 15 ноября общей линии фронта уже не существовало. А в ночь на 16 но­ября войска 51-й армии оставили Керчь.

Главным виновником сдачи Керченского полуострова признали вице-адмирала Г. И. Левченко. Он был арестован и осужден сроком на 10 лет с лишением орденов и медалей. Но уже в январе 1942 г. судимость с него сняли и, понизив в звании до капитана 1 ранга, назначили на низшую должность с переводом на Балтику. Сухопутную оборону Севастополя начали создавать еще в начале июля 1941 г., вы­брав на местности выгодные позиции для прочной обороны. Как и при обороне Одессы были созданы передовой, главный и тыловой рубежи. За счет флотских подразделений численность войск была Доведена до 22 тыс. человек, имевших всего 63 орудия и 72 миномета. Авиационная группа насчитывала 82 самолета. Против­ник же вел наступление более чем в два раза превосходящими войсками при под­держке 13 артиллерийских дивизионов и 700 самолетов и во что бы то ни стало стремился захватить Севастополь с ходу, до подхода частей Приморской армии. Первое боевое соприкосновение с немецкими войсками произошло 30 октября в районе деревни Николаевка. Береговая батарея № 54 под командованием лейтенан­та И. И. Заики вступила в бой с немецкими танками и мотопехотой. Батарею под­держивал эскадренный миноносец "Бодрый" под командованием капитана 3 ранга В. М. Митина. Только к исходу дня 2 ноября противнику удалось захватить эту ба­тарею. К этому времени моряки уничтожили 16 танков и 7 автомашин с пехоты. К 5 ноября противник вплотную подошел к передовому рубежу обороны, однако с ходу прорваться в город ему так и не удалось. Тем временем с 7 по 9 ноября в Сева­стополь прибывали войска Приморской армии.

Решением командующего войсками Крыма еще 4 ноября был создан Севастополь­ский оборонительный район. Вначале его возглавил командующий Приморской армией генерал-майор И. Е. Петров, но, не успев приступить к исполнению своих обязанностей, директивой Ставки от 7 ноября командующим Севастопольским оборонительным районом был назначен вице-адмирал Ф. С. Октябрьский, с подчи­нением командующему войсками Крыма вице-адмиралу Г. И. Левченко. Но после сдачи Керченского полуострова должность командующего войсками Крыма была упразднена, а командующий Севастопольским оборонительным районом был под­чинен непосредственно Ставке Верховного Главнокомандования. Перегруппировав войска, противник предпринял серьезный штурм Севастополя с юго-восточного направления. 11 ноября в районе Балаклавских высот завязались кровопролитные бои, продолжавшиеся до 21 ноября. Но лишь на некоторых участ­ках противнику удалось вклиниться в нашу оборону на 3-4 км. Не добившись и в этот раз успеха, немецкое командование запланировало второй штурм Севастополя на декабрь 1941 г. Штурм начался 17 декабря. После мощной артиллерийской и авиационной подготовки войска противника перешли в наступление. На направле­нии главного удара немцы имели до 50 артиллерийских стволов на 1 км фронта. 22 декабря, введя в бой свежие силы, противник в конце концов прорвал оборону в районе долины Бельбек. Нависла угроза выхода немецких войск к Северной бухте. Это были самые критические дни обороны Севастополя. Только вовремя достав­ленное подкрепление спасло город от сдачи.

21 декабря в Севастополь под огнем батарей противника прорвались крейсеры "Красный Кавказ" и "Красный Крым", лидер "Харьков", эскадренные миноносцы "Незаможник" и "Бодрый", доставившие 79-ю морскую стрелковую бригаду под ко­мандованием полковника А. С. Потапова. А 23 и 24 декабря эскадренные минонос­цы "Бойкий", "Способный" и "Шаумян", минные заградители "Коминтерн" и "Ост­ровский", базовые тральщики "Мина" и "Взрыв", транспорты "Курск", "Фабрициус", "Серов", "Димитров", "Жан-Жорес" и "Красногвардеец" доставили в Севастополь 345-ю стрелковую дивизию под командованием подполковника Н. О. Гузя. Войска сразу же вступили в бой. 29 декабря на линкоре "Парижская коммуна", крейсере "Молотов", эсминцах "Безупречный" и "Смышленый" доставили новое пополнение и боеприпасы, после чего весь день корабли поддерживали войска Северного оборо­нительного района. Всего же при отражении второго штурма противника корабли выполнили 276 огневых задач, выпустив более 8 тыс. снарядов. Силы флота обес­печили перевозку в Севастополь 33 тыс. человек,. 26 танков, 346 орудий и миноме­тов, 178 автомашин, 4763 тонн боеприпасов и 4096 тонн жидкого топлива, а обрат­но вывезли более 32 тыс. раненых и гражданского населения и около 10 тыс. тонн грузов.

К концу декабря войска противника выдохлись, исчерпали резервы и приостанови­ли штурм Севастополя. Тем более, что часть сил он вынужден был перебросить на Керченский полуостров для борьбы с нашим десантом. Так, благодаря своевремен­ной помощи флота и второй штурм Севастополя был отбит.

7 декабря 1941 г. Ставка поставила перед Закавказским фронтом задачу совместно с Черноморским флотом в двухнедельный срок подготовить и провести десантную операцию по овладению Керченским полуостровом. Но все же главная цель десанта заключалась в недопущении вывода войск противника из Крыма. Кроме того, вы­садкой десанта планировалось ослабить наступление немецких войск на Севасто­поль, а также ликвидировать угрозу их вторжения на Кавказ через Тамань и создать условия для последующего освобождения Крыма.

Первоначальный замысел на операцию предусматривал одновременную высадку войск на широком фронте от Ак-Моная, на северном побережье Керченского полу­острова, до Коктебеля — на южном. Высадку десантов на северное и восточное побе­режье полуострова планировалось осуществить внезапно, без предварительной ар­тиллерийской и авиационной подготовки, а в порт Феодосии — с артиллерийским обеспечением, привлекая для этих целей крейсеры "Красный Крым" и "Красный Кавказ" и эскадренные миноносцы "Шаумян", "Незаможник" и "Железняков". Глав­ный удар намечалось нанести на феодосийском направлении силами 44-й армии при поддержке Черноморского флота. На этом направлении планировалось отсечь керченскую группировку противника, насчитывавшую свыше 25 тыс. человек, а за­тем последовательными охватывающими и рассекающими ударами уничтожить ее. Однако реализовать этот замысел не удалось. Критическая обстановка под Севасто­полем вынудила командующего операцией перебросить для усиления обороны бывшей главной базы флота 345-ю стрелковую дивизию и 79-ю отдельную мор­скую стрелковую бригаду, предназначавшиеся для высадки в Феодосию. Вследствие этого в план операции были внесены существенные изменения. Теперь 26 декабря планировалось высадить войска 51-й армии (командующий генерал-лейтенант В. Н. Львов) на северное и восточное побережье полуострова, а затем 29 декабря высадить войска 44-й армии (командующий генерал-майор А. Н. Первушин) в Фе­одосию. Таким образом, изменился не только состав сил, но и время проведения операции, причем вместо одновременной высадки на широком фронте она должна была проводиться последовательно, что отрицательно сказалось на ее результатах. Подготовка операции осуществлялась исходя из предвоенных оперативно-тактиче­ских взглядов. В ходе ее чрезвычайно сложным оказался вопрос о высадочных и транспортных средствах. Черноморский флот и Азовская военная флотилия не имели специальных десантно-высадочных средств, поэтому пришлось отмобили­зовать от организаций и даже от частных лиц не приспособленные для этого плав­средства. Всего было подготовлено до 300 рыболовецких судов, барж, и других плавсредств, которые, естественно, не могли обеспечить ни быструю доставку войск в район десантирования, ни тем более высокие темпы-высадки их на необорудован­ное побережье. Кроме того, большинство этих плавсредств имели низкие мореход­ные качества, примитивное штурманское оборудование, на них отсутствовали сред­ства связи.

С 26 по 30 декабря корабли Азовской военной флотилии под командованием контр-адмирала С. Г. Горшкова и Керченской военно-морской базы во главе с контр-адмиралом А. С. Фроловым высадили на северное и восточное побережье Керченского полуострова около 12 тыс. человек, которых было явно недостаточно для разгрома противника. Следует отметить, что высадка проходила в исключи­тельно сложных метеоусловиях и при сильном сопротивлении противника. Расчет делался на внезапность, но не везде это удалось. Штормовая погода нарушила гра­фик перехода десантных отрядов, которые опоздали к местам высадки и высажива­ли войска не в темное, а светлое время суток. В условиях низкой температуры, при большом накате, по грудь в ледяной воде, под сильным артиллерийским и ружей- но-пулеметным огнем противника десантники вели бой за высадку. Следует также учесть, что в воздухе господствовала авиация противника. И только с высадкой 29 декабря в Феодосию войск 44-й армии обстановка изменилась к лучшему. По­чувствовав угрозу окружения, противник вынужден был отступить. Это отступление геббельсовская пропаганда пыталась представить как "временный отход из-за на­ступившего похолодания".

Керченско-Феодосийская десантная операция в целом прошла успешно и заверши­лась захватом важного оперативного плацдарма, группировка противника понесла большие потери. Операция отвлекла значительные силы противника из-под Сева­стополя, облегчив отражение второго штурма. Операция дала ценный опыт в под­готовке и проведении десантных действий оперативного масштаба, который был изучен и в дальнейшем оказал большое влияние на развитие отечественного воен­но-морского искусства.

В результате успешно проведенной Керченско-Феодосийской десантной операции создались благоприятные условия для развития наступления, деблокады Севасто­поля и освобождения Крыма в целом. Тем более', что противник не успел вовремя подтянуть резервы и на 32-км участке обороны имел всего одну пехотную дивизию и две неполные румынские бригады, потерявшие к тому же при отступлении зна­чительную часть артиллерии и боевой техники. Но с началом наступления коман­дующий фронтом генерал-лейтенант Д. Т. Козлов явно промедлил, хотя имел зна­чительное превосходство над противником. Немцы же, подтянув резервы, 15 янва­ря 1942 г. нанесли упреждающий удар в стык между 51-й и 44-й армиями, а затем овладели Феодосией, важнейшим портом на Керченском полуострове. Неоднократ­ные попытки наших войск перейти в наступление заканчивались безрезультатно. В интересах сухопутных войск в январе 1942 г. силами Черноморского флота в райо­не Судака было высажено три тактических десанта. Но из-за того, что наступление войск не получало своего развития, все десанты отсекались от берега, окружались и уничтожались превосходящими силами противника.



#5 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 24 Ноябрь 2013 - 19:40

28 января директивой Ставки Кавказский фронт разделили на Крымский фронт и Закавказский военный округ. Севастопольский оборонительный район, Черномор­ский флот, Азовская военная флотилия и Керченская военно-морская база опера­тивно были подчинены командующему Крымским фронтом генерал-лейтенанту Д. Т. Козлову.

8 мая после тщательной подготовки противник перешел в наступление. Началось оно с нанесения массированных ударов по штабам, узлам связи, командным пунк­там. В результате противнику удалось парализовать систему управления войсками Крымского фронта. Как и осенью 1941 г. советские войска покатились к Керчен­скому проливу. И снова пришлось заниматься эвакуацией войск на Тамань. Ценой неимоверных усилий с 14 по 20 мая удалось вывезти около 120 тыс. человек, оста­вив большую часть тяжелого вооружения. В целом же Крымский фронт потерял около 170 тыс. человек, 347 танков, 3476 орудий и минометов и около 400 самоле­тов. После этого разгрома были сняты с должностей и понижены в воинском зва­нии командующий фронтом генерал-лейтенант Д. Т. Козлов и представитель Став­ки армейский комиссар 1 ранга Л. 3. Мехлис.

После провала второго штурма Севастополя и потери Керченского полуострова противник активизировал свои действия на морском направлении. Так, 4 января 1942 г. массированным ударам подвергся крейсер "Красный Кавказ", доставлявший в Феодосию 224-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион. От близких разрывов авиабомб крейсер сильно пострадал. У него были повреждены рули, ото­рван один винт по правому борту, вышла из строя большая часть зенитной артил­лерии и башня главного калибра. Через пробоины, образовавшиеся в кормовой ча­сти, крейсер принял много Воды, корма корабля погрузилась до четвертой башни. Однако крейсер своим ходом все же дошел до Туапсе, а оттуда был переведен в По­ти для ремонта. Затем авиация противника потопила транспорты "Чатырдаг", "Спартаковец", "Батайск" и "Фабрициус", санитарный транспорт "Сванетия", минный заградитель "Островский", тральщик "Кизилташ" и др. По-прежнему много непри­ятностей доставляли мины, в том числе и свои. От подрыва на минах были потеря­ны транспорты "Чапаев", "Жан-Жорес", "Чехов", "Калинин", эскадренный миноносец "Смышленый". Изо дня в день потери росли. А противник все наращивал свои си­лы и предпринимал попытки полностью блокировать не только Севастополь, но и весь Крымский полуостров. Еще 24 марта командующий фронтом доносил о кри­тической ситуации, сложившейся на морских сообщениях. Но только 20 апреля нарком ВМФ приказал перевозить войска и грузы на боевых кораблях и в исклю­чительных случаях на быстроходных судах с охранением.

С конца мая 1942 г. противник начал подготовку к третьему штурму Севастополя, который был запланирован на 7 июня. К началу штурма общая численность враже­ских войск достигла 230 тыс. человек, имевших на вооружении 450 танков и более 2 тыс. орудий и минометов. На аэродромах Крыма находилось до 600 самолетов. С моря Севастополь блокировали 19 торпедных и 30 сторожевых катеров и 8 охотни­ков за подводными лодками. В мае на Черное море были переброшены 6 италь­янских малых подводных лодок Специально для срыва снабжения Севастополя не­мцы выделили до 150 самолетов. К этому времени гарнизон Севастополя насчи­тывал около 120 тыс. человек при 606 орудиях, 1999 минометах, 38 танках и 109 самолетах.

7 июня в 5 часов утра после мощной артиллерийской и авиационной подготовки противник перешел в наступление. Упорнейшие бои продолжались до конца меся­ца. 8 июня немцам удалось потопить эсминец "Совершенный" и гидрографическое судно "Гюйс", а 10 июня — эсминец "Свободный" и транспорт "Абхазия". Но все-таки некоторым кораблям удалось прорваться в Севастополь. Так, 12 июня крейсер "Молотов" и эсминец "Бдительный" доставили маршевое пополнение и вывезли часть раненых в Туапсе. Через несколько дней крейсер "Молотов" и эсминец "Бе­зупречный" вновь доставили войска и обстреляли противника в Бельбекской доли­не. Всего же за время обороны Севастополя корабли выполнили 407 стрельб и из­расходовали более 12 тыс. снарядов.

18 июня в Севастополь прорвался последний транспорт "Белосток", который на об­ратном пути в районе мыса Фиолент был потоплен немецкими торпедными катера­ми. Последним надводным кораблем, сумевшим прорваться в Севастополь, был лидер "Ташкент" под командованием капитана 2 ранга В. Н. Ерошенко. В ночь на 27 июня на нем вывезли 2 тыс. раненых и панораму "Оборона Севастополя в 1854-1855 гг.".

С мая воинские грузы доставляли не только надводными кораблями, но и подвод­ными лодками и транспортной авиацией. Полк "Дугласов" до 1 июля включитель­но, совершив 117 вылетов, доставил в Севастополь 1855 тонн боеприпасов и вывез 1471 раненого и 336 человек гражданского населения. Приказом командующего флотом от 29 апреля 1942 г. для перевозки грузов в Севастополь из состава 1-й бригады были выделены самые крупные подводные лодки Д-4, Д-5, Л-4, JI-5 и Л-23. Этим же приказом для организации перевозок были назначены техническая и хозяйственная комиссии. Техническую возглавил командир 1-й бригады под­водных лодок контр-адмирал П. И. Болтунов, а хозяйственную — капитан 1 ранга Г. Н. Холостяков. Техническая комиссия занималась подготовкой подводных лодок к приемке грузов, а хозяйственная — установлением их номенклатуры, габари­тов, тары, веса каждого места, складированием и погрузочно-разгрузочными рабо­тами.

Выделенные для этих целей подводные лодки были возвращены в базы для подго­товки к выполнению транспортных задач. Для увеличения грузоподъемности под­водных лодок с них сняли все лишние грузы. Для самообороны оставили всего по две торпеды и половину артиллерийского боезапаса. Топлива и пресной воды оста­вили только на один переход в Севастополь и обратно. 7 мая подводные лодки Д-4 и Л-4 первыми вышли из Новороссийска в Севастополь, а на следующий день они доставили в осажденный город 114 тонн продовольствия.

Однако вскоре выяснилось, что выделенных подводных лодок было явно недоста­точно для снабжения войск Севастопольского оборонительного района, где ежесу­точно расход только одних боеприпасов составлял 580—600 тонн. К концу мая для снабжения Севастополя были привлечены подводные лодки типа "С", а с середины июня — типа "Щ" и "М". Всего же в перевозке грузов были задействованы 24 под­водные лодки. В течение мая подводные лодки перевозили оружие, снаряды, мины, авиабомбы, патроны, а также продовольствие, а с начала июня бензин. С 18 июня одной из важнейших задач стала эвакуация раненых и гражданского населения. Следует отметить, что перевозка грузов в Севастополь происходила в условиях сильнейшего противодействия противника, которое было особенно сильным на подходах к порту. Как правило, подводные лодки совершали переход в надводном положении, погружаясь лишь при обнаружении противника. Некоторым из них, уклоняясь от противника, приходилось погружаться до 20 раз. Изо дня в день про­тиводействие противника нарастало. Только с 1 по 4 июля на пять подводных ло­док 1-й бригады противолодочными силами противника было сброшено около 4 тыс. глубинных бомб, причем фиксировались только близкие разрывы. Во время бомбардировок порта подводные лодки вынуждены были ложиться на грунт прямо у причалов. Разгружались в основном ночью. В среднем каждая подводная лодка за один рейс перевозила от 30 до 85 тонн грузов, а всего в осажденный Севастополь на них было доставлено 2323 тонны боеприпасов и 1038 тонн продовольствия. Особое место в транспортной деятельности подводных лодок с июня занимала до­ставка бензина, в котором очень нуждалась авиация и различные виды наземного транспорта. Бензин загружали в Туапсе. 7 июня 1942 г. подводные лодки Л-23 и Л-24, кроме 85 тонн боезапаса и 50 тонн продовольствия, доставили в Севастополь 40 тонн бензина. Однако доставка топлива отдельными подводными лодками не могла удовлетворить даже минимальных потребностей осажденного города. На 15 июня авиация и автотранспорт были обеспечены бензином лишь на несколько су­ток. Ежесуточный же расход бензина составлял до 90 тонн. В этих условиях коман­дующий флотом принял решение для доставки бензина использовать все типы подводных лодок, в том числе и малые.

Трудность и опасность перевозки бензина на подводных лодках заключалась в том, что из-за большой концентрации паров бензина в отсеках в любой момент могли произойти взрывы, а утечка бензина создавала на поверхности моря масляные пят­на и демаскировала лодку. 22 июня подводная лодка М-32 под командованием ка­питан-лейтенанта Н. А. Колтыпина доставила в Севастополь боеприпасы и бензин. Выгрузка прошла благополучно, но уйти затемно лодка не успела. Пришлось лечь на грунт на глубине 36 метров. От паров бензина все, кроме главного старшины Н. К. Пустовойтенко, потеряли сознание. Тогда он продул балласт и лодка всплыла под рубку. Вскоре и сам Пустовойтенко потерял сознание. Придя в себя около по­луночи, он открыл рубочный люк, поднял на мостик командира, включил кора­бельную вентиляцию и продул главный балласт. Подводная лодка всплыла. Затем ее сдрейфовало на мель. Вскоре в сознание пришли командир и несколько членов экипажа. Лодка смогла дать ход. За этот поход главного старшину Пустовойтенко наградили орденом Красного Знамени. Всего же на подводных лодках в Севасто­поль было доставлено 500 тонн бензина.

Со второй половины июня 1942 г. на подводные лодки легла вся тяжесть эвакуации из Севастополя раненых и гражданского населения. В некоторых случаях за один рейс на лодках вывозили до 120 человек. В первую очередь эвакуировали раненых, больных, детей и женщин. В последние дни обороны города на подводных лодках 1-й бригады была произведена эвакуация высшего командного состава Севасто­польского оборонительного района. Ночью 1 июля подводная лодка Щ-209 приня­ла на борт военный совет и часть командного состава Приморской армии в количе­стве 63 человек, в том числе командующего генерал-майора И. Е. Петрова, члена военного совета дивизионного комиссара И. Ф. Чухнова, начальника штаба гене­рал-майора Н. И. Крылова и доставила их в Туапсе. Утром того же дня подводная лодка Л-23 приняла еще 117 человек командного состава и прибыла с ними в Но­вороссийск. Всего же подводные лодки вывезли из Севастополя 1411 человек. За весь период обороны Севастополя, доставляя его защитникам воинские грузы, подводные лодки совершили 81 поход. При этом грузы были доставлены в 69 слу­чаях, а в 12 случаях из-за сильного противодействия противника подводные лодки до места назначения не дошли. Потери составили две подводные лодки. При реше­нии этой сложной и несвойственной для подводных лодок задачи отличились эки­пажи лодок под командованием капитанов 3 ранга С. К. Павленко, Е. П. Полякова, А. С. Жданова, П. Д. Сухомлинова.

Исчерпав все возможности для дальнейшей обороны, в ночь на 1 июля на самоле­те Севастополь покинул командующий оборонительным районом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский со своим штабом. Командующим войсками Севастополя остави­ли генерал-майора П. Г. Новикова. Попытки вывезти хотя бы часть войск были безуспешными. Из 43 катеров, мотоботов и буксиров до кавказского побережья до­шло всего 17. В ночь на 2 июля несколько десятков человек удалось вывезти на двух тральщиках и шести катерах. Слишком запоздалой и плохо организованной была эвакуация защитников Севастополя. В плену оказалось около 80 тыс. человек, в том числе генерал-майор П. Г. Новиков.

Оборона Севастополя имела важнейшее военно-политическое и стратегическое зна­чение. Сковав на 250 дней крупные силы немецко-румынских войск, защитники Севастополя по существу сорвали весеннее наступление немцев в 1942 г. В борьбе за Севастополь противник потерял до 300 тыс. человек убитыми и ранеными. В связи с успешным наступлением войск 4-го Украинского фронта и ликвидацией таманской группировки противника осенью 1943 г. создались благоприятные усло­вия для освобождения Крыма. В соответствии с решением Ставки на октябрь была спланирована фронтовая наступательная операция по освобождению вначале Кер­ченского полуострова, а затем во взаимодействии с войсками 4-го Украинского фронта и всего Крыма. Первым этапом этого наступления была Керченско-Эльтигенская десантная операция с участием Северо-Кавказского фронта, Черноморско­го флота и Азовской военной флотилии.

Силами флота, флотилии и переправочными средствами фронта планировалось высадить в районе Керчи войска 56-й армии, а в район Эльтигена — 18-й армии. В качестве штурмовых отрядов 18-й армии придавались 386-й отдельный батальон морской пехоты и батальон 256-й отдельной морской стрелковой бригады, а 56-й армии, действовавшей на главном направлении — 369-й отдельный батальон мор­ской пехоты. На операцию было выделено более 100 бронекатеров, малых охотни­ков, сторожевых и торпедных катеров, а также тральщиков и более 150 высадочных средств.

Высадку десанта на главном направлении обеспечивали 420 орудий, а на обеспечи­вающем — 140 стволов. От флота было выделено 55 орудий береговой артиллерии. Вся артиллерия располагалась на западном побережье Таманского полуострова и на косах Чушка и Тузла. Артиллерия должна была осуществлять артиллерийскую под­готовку мест высадки, вести борьбу с кораблями противника в Керченском проливе и оказывать поддержку высаженным войскам на противоположном берегу пролива. Авиационная группировка насчитывала 612 фронтовых самолетов 4-й воздушной армии и 389 машин военно-воздушных сил Черноморского флота. Общее руководство силами в операции осуществлял командующий фронтом генерал-полковник И. Е. Петров, а его помощником по морской части был назначен командующий флотом вице-адмирал Л. А. Владимирский. Командиром сил высад­ки на участке десантирования 18-й армии был командир Новороссийской военно- морской базы контр-адмирал Г. Н. Холостяков, а на участке 56-й армии — коман­дующий Азовской военной флотилией контр-адмирал С. Г. Горшков. Первоначаль­но высадка была запланирована на ночь с 27 на 28 октября, но из-за сильного шторма она была перенесена на ночь с 31 октября на 1 ноября. Около 5 часов утра, после артиллерийской подготовки, при сильном противодействии противника на­чалась высадка десанта в районе коммуны "Инициатива" и поселка Эльтиген. В первый день операции из 6 тыс. человек удалось высадить только половину. При этом были потеряны все двенадцать 76-мм орудий. Более трети высадочных средств погибло в результате артиллерийского огня и от подрыва на минах, а неко­торые были потеряны в результате сильного шторма.

Из-за сильного повреждения сторожевого катера № 044 не смогли высадиться ко­мандир 318-й стрелковой дивизии полковник В. Ф. Гладков и начальник политот­дела полковник М. В. Копылов, а командир дивизиона сторожевых катеров Герой Советского Союза капитан 3 ранга Н. И. Сипягин был убит. Только во второй поло­вине дня 1 ноября командование дивизии удалось высадить на мотоботе. К этому времени десантники захватили плацдарм, в том числе и поселок Эльтиген.

Поскольку высадка войск 56-й армии в ту же ночь не состоялась, противник все силы бросил против эльтигенского десанта. В следующую ночь в районе Эльтигена удалось высадить чуть более 3 тыс. человек. И снова потери высадочных средств превысили 30 процентов. В ночь на 3 ноября на берег смогли доставить только 840 бойцов. Все попытки высадить десант днем были безуспешными, ноч­ные также не удавались. Противник блокировал десант не только с суши, но и с мо­ря. Лишь некоторым катерам удавалось прорвать блокаду и доставить боеприпасы на плацдарм, названный "огненной землей". Около 400 тонн грузов доставила авиа­ция.

Всего же с 30 октября по 6 декабря в районе Эльтигена было высажено около 10 тыс. человек, которые удерживали плацдарм в течение 35 суток, в то время как по плану операции уже через 5 суток после высадки они должны были соединиться с главными силами. В этих условиях командующий операцией 6 декабря отдал при­каз об эвакуации войск с эльтигенского плацдарма. Но прорваться к "огненной зем­ле" катера на смогли. Части войск удалось инсценировать движение колонны плен­ных и выйти в расположение главных сил 56-й армии, а некоторые смогли с боями пробиться в Керчь, овладеть господствующей высотой и несколько суток ее удержи­вать. В ночь на 10 декабря, ценой потери 8 катеров, все же удалось снять 1080 де­сантников, а в следующую ночь — 360 человек, в том числе командование и штаб 318-й стрелковой дивизии. Посадка на катера шла с боем, многие добирались вплавь на бревнах и других подручных средствах.

В целом эльтигенский десант поставленную задачу выполнил, он отвлек на себя ос­новную часть сил противника, чем способствовал успеху высадки войск 56-й ар­мии, действовавших на главном направлении. Но этот успех обошелся гибелью 6 тыс. человек, потерей 93 катеров и плавсредств, значительного количества боевой техники, вооружения и боеприпасов.

В ночь со 2 на 3 ноября силы Азовской военной флотилии при поддержке артилле­рии и авиации начали высадку войск 56-й армии, которая завершилась к 20 нояб­ря. В тот же день Северо-Кавказский фронт был преобразован в Отдельную При­морскую армию.

Большое влияние на ход операции оказали особенности театра военных действий и превосходство противника в качестве вооружения. Нарком ВМФ адмирал Н. Г. Куз­нецов отмечал, что "...несмотря на превосходство Черноморского флота на море, здесь, в узком мелководном Керченском проливе, мы оказались в весьма затрудни­тельном положении. Крупные корабли в проливе плавать не могли из-за минной опасности и угрозы с воздуха. Немцы же к этому времени сосредоточили в районе Керчи несколько десятков быстроходных десантных барж... Эти небольшие суда, специально построенные для действий в узкостях, были хорошо бронированы и имели сравнительно сильную артиллерию. Наши катера были слабее их в вооруже­нии, и им приходилось считаться с этим. Не случайно командующий флотом ви­це-адмирал Л. А. Владимирский в пылу полемики однажды официально донес в Ставку и мне, что ему приходится в Керченском проливе "драться телегами против танков"... Основная трудность была с высадочными средствами. В качестве их нам пришлось привлекать часто совсем не приспособленные для таких операций граж­данские суда вплоть до шлюпок".

Всего на керченский плацдарм было перевезено более 75 тыс. человек с боевой тех­никой и вооружением. Потери составили около 20 кораблей и судов и 48 единиц было повреждено. Хотя Керченско-Эльтигенская десантная операция в целом и прошла успешно, конечные цели Керченской фронтовой операции достигнуты не были.

В январе 1944 г. были предприняты две попытки нанесения по противнику комби­нированного удара с моря и суши. Но они были неудачными. На отвоеванном в ноябре 1943 г. рубеже войска находились до апреля 1944 г., когда части 4-го Ук­раинского фронта прорвали Ишуньские и Сивашские позиции и ворвались в Крым.



#6 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 24 Ноябрь 2013 - 19:55

8 апреля 1944 г. с наступлением войск 4-го Украинского фронта началась Крым­ская операция, a 11апреля в наступление перешли войска Отдельной Приморской армии. Через десять суток войска противника были прижаты к юго-западной части Крымского полуострова. Учитывая важность Крыма, Гитлер требовал от своих ге­нералов удерживать этот стратегический плацдарм любой ценой. Тот, кто господст­вует в Крыму, господствует и на Черном море, — любили повторять немецкие гене­ралы. Но в войсках командиры всех звеньев отдавали себе отчет в том, что дни 17-й армии сочтены. Выполняя приказ фюрера, командующий армией одновременно готовился и к обороне Севастополя и к эвакуации. Еще до наступления советских войск из Крыма были вывезены материальные ценности и гражданское население. Генерал Енеке неоднократно обращался к Гитлеру с просьбой разрешить эвакуацию войск, но всякий раз получал решительное — нет.

Утром 5 мая начался штурм Севастополя, а к исходу 8 мая бои шли уже на окраи­нах города. В 19 часов 9 мая 1944 г. Севастополь был освобожден от немецко-фашистских захватчиков.

В ходе Крымской операции Черноморскому флоту было предписано на этапе под­готовки к наступлению не допустить усиления группировки противника в Крыму, а в ходе самой операции — сорвать эвакуацию 17-й немецкой армии. В докладе Верховному Главнокомандующему еще 31 марта 1944 г. представители Ставки писали:

...Считаем необходимым принятие решительных мер по организации настоящей блокады Крыма... Для этой цели необходимо немедленно усилить авиагруппу Черноморского флота в Скадовске, кото­рая в данный момент вместе с авиацией прикрытия составляет меньше 100 самолетов, слабо обеспе­ченных транспортными средствами и горючим. Блокаду Крыма в настоящее время считать важней­шей задачей Черноморского флота. Поэтому из имеющихся в распоряжении Черноморского флота более 500 самолетов необходимо довести авиацию Скадовска до 250—300 самолетов. Кроме того, для той же цели следовало бы теперь перебросить до 10 подлодок в город Николаев. По этим вопросам просим указаний наркому Кузнецову... Если погода позволит, то 4-й Украинский фронт начнет опера­цию не позднее 5 апреля 1944 г. На Керченском направлении предлагаем начать через 2—3 дня после начала Перекопской операции.

Учитывая большую значимость задачи по срыву эвакуации противника из Крыма, Черноморский флот был выведен из оперативного подчинения фронта и замкнут непосредственно на Ставку. В соответствии с директивой Ставки для участия в опе­рации флот выделил 430 самолетов, 13 подводных лодок и 32 торпедных катера. Использование в операции крупных кораблей до эскадренных миноносцев включи­тельно было запрещено. Планом операции предусматривалось оперативное развер­тывание сил в районы боевых действий, нанесение ударов по конвоям в море, плав­средствам в портах погрузки и разгрузки, постановка минных заграждений. На аэродромы южной Таврии было перебазировано до половины самолетов, что при­близило их к районам боевых действий. 2-я Новороссийская бригада торпедных катеров перебазировалась в Скадовск, а 1-я действовала из Анапы. Подводные лод­ки развертывались из Поти, Очемчири и Туапсе. Управлял силами в операции ко­мандующий флотом адмирал Ф. С. Октябрьский.

К началу Крымской операции военно-морские силы противника насчитывали 3 эс­кадренных миноносца, 10 канонерских лодок, 3'миноносца, 14 подводных лодок, 34 катера-охотника, 40 торпедных катеров, 5 тральщиков, около 180 катеров-траль­щиков, до 60 быстроходных десантных барж. Транспортный флот состоял из 8 тан­керов, 64 транспортов, 158 буксиров, примерно 130 самоходных барж и такого же количества несамоходных барж.

В ночь на 9 апреля 1944 г. Черноморский флот приступил к проведению операции. Для уничтожения судов, выходивших из портов Крыма, в прибрежной зоне ис­пользовались торпедные катера. Каждая бригада торпедных катеров действовала са­мостоятельно в своем районе. Разграничительная линия проходила по параллели Херсонесского маяка. Основным методом действий торпедных катеров был свобод­ный поиск группами от 2 до 6 катеров в темное время суток Их обеспечивали ар­тиллерийские катера и самолеты-осветители. За время операции было выпол­нено 268 катеро-выходов и потоплено при этом около 30 кораблей и судов. Наши потери составили два катера. За смелые и решительные действия в операции капи­тан-лейтенанты К. Г. Кочиев, С. Н. Кротов, А. И. Кудерский, старшие лейтенанты В. С. Пилипенко, Г. А. Рогачевский, А. Г. Кананадзе были удостоены звания Героя Советского Союза.

У берегов Румынии и в открытом море борьбу с конвоями вели подводные лодки. Для них на операцию была введена новая нарезка восемнадцати позиций. Находясь в назначенных позициях, подводные лодки держали связь по радио с самолетами- разведчиками, с командным пунктом командира бригады и друг с другом. В зави­симости от обстановки подводные лодки перемещались на позиции, через которые проходили маршруты движения конвоев. Этот метод получил название позиционно-маневренного. Он позволял сосредотачивать подводные лодки в районах наибо­лее интенсивного движения конвоев. В ходе операции подводные лодки совершили 20 боевых походов. На позициях одновременно действовали 7—9 подводных лодок. 18 раз подводники атаковали корабли и суда противника, уничтожив два транспор­та, самоходную баржу, буксир, шхуну, тральщик и десантную баржу. При этом бы­ла потеряна одна подводная лодка. Подводникам капитану 3 ранга М. В. Грешилову и капитан-лейтенанту М. И. Хомякову было присвоено звание Героя Советского Союза.

Авиация флота наносила удары на всем протяжении коммуникаций и добилась на­ибольших результатов. Она использовалась методом крейсерства торпедоносцев и методом нанесения групповых ударов однородных и разнородных тактических групп. Основным методом являлся метод групповых ударов однородной авиации. В этих ударах было отработано довольно четкое тактическое взаимодействие. Впер­вые черноморской авиацией был применен топ-мачтовый способ бомбометания, неожиданный для противника и давший положительные результаты. Точность топ- мачтового способа бомбометания оказалась примерно в пять раз выше обычного бомбометания с горизонтального полета. Над конвоями часто возникали воздуш­ные бои, в ходе которых был сбит 81 самолет противника. Наши потери составили 51 самолет.

Нанося удары по портам Крыма и Румынии, авиация также действовала одно­родными тактическими группами, прикрываемыми истребителями сопровожде­ния. Днем эти группы состояли из штурмовиков, а ночью — из бомбардиров­щиков.

12 апреля, когда советские войска подходили к Феодосии, авиация Черноморского флота нанесла массированный удар по плавсредствам противника, сорвав эвакуа­цию войск и вывоз материальных ценностей. 13 апреля около 100 самолетов нанес­ли удар по Судаку, потопив 3 больших десантных баржи с солдатами и офицерами и повредив 5 барж. Пленный румынский лейтенант рассказывал: "Наша рота 13 ап­реля прибыла в Судак Там скопилось много немцев и румын. Немцы грузились на баржи. Как только три баржи, переполненные солдатами, отчалили от берега, нале­тели русские штурмовики. На наших глазах все три баржи пошли ко дну. После этого румынские солдаты, находившиеся в порту и видевшие гибель немцев, кате­горически отказались садиться на суда. На причалах поднялась невообразимая су­матоха. Приказы офицеров не выполнялись. Между немцами и румынами про­изошли кровавые стычки. Немцы также прекратили погрузку". В период с 9 апреля по 13 мая авиация флота у Севастополя, Сулины и Констанцы выставила 154 мины. Другие силы к минным постановкам не привлекались. Одна­ко ввиду недостаточного анализа обстановки 116 мин было выставлено на подходах к порту Сулина, в то время как основной поток транспортов шел через Констанцу, где было выставлено только 10 мин.

Всего в ходе Крымской операции для решения ударных и обеспечивающих задач авиация выполнила более 6 тыс. вылетов, потопив около 60 кораблей и судов. За время Крымской операции морские коммуникации противника были серьезно нарушены, однако прервать их полностью, как требовала Ставка, из-за ограничен­ного количества выделенных сил, слабости разведки в ночное время, перебоев в ма­териально-техническом обеспечении, а также из-за просчетов оперативного харак­тера не удалось. Но флот нанес противнику ощутимый урон, в том числе и в живой силе, что особенно сказалось на характере последующих операций наших сухопут­ных войск Только с 3 по 13 мая на переходе морем противник потерял 37 тыс. не­мецких и 5 тыс. румынских солдат и офицеров. В ночь на 11 мая вместо предпола­гаемой эвакуации войск удалось вывезти только командование и штаб 17-й армии. Всего же на переходе морем за весь период операции по самым скромным подсче­там противник потерял около 70 тыс. человек, в то время как в ходе самой опера­ции на суше потери составили около 20 тыс. убитыми, а 24 тыс. попали в плен. При этом безвозвратные потери 4-го Украинского фронта и Отдельной Примор­ской армии составили 17754 человека, а Черноморского флота — всего 226 человек. Хотя за период с 12 апреля по 8 мая немцам и удалось эвакуировать около 90 тыс. человек, в том числе 73 тыс. военнослужащих, следственные органы и командова­ние вермахта вплоть до ноября 1944 г. занимались расследованием причин неуда­чи крымской эвакуации.



#7 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 24 Ноябрь 2013 - 20:08

Черноморцы в битве за Кавказ


После разгрома советских войск под Харьковом и в Крыму в целях захвата Кавказа гитлеровскими генералами был разработан план под кодовым названием "Эдель­вейс". Для его реализации было привлечено 12 пехотных, 4 горнострелковых, 4 мо­торизованных, 3 кавалерийских, 5 танковых дивизий и более 1 тыс. самолетов 4-го воздушного флота. Советское же командование считало, что основная угроза Кавка­зу исходит с моря и готовилось к отражению крупного морского десанта. Но вскоре стало очевидным, что противник будет вести наступление не с моря, а с сухопутно­го направления. Это принципиально меняло все замыслы и планы. При этом флоту пришлось оказывать содействие сухопутным войскам при обороне Таманского по­луострова, Новороссийска, Туапсе и даже Главного Кавказского хребта. Быстрое продвижение противника на туапсинском, краснодарском и новороссий­ском направлениях и вдоль восточного побережья Азовского моря вынудило наше командование с середины августа 1942 г. перебросить на эти направления большую часть сил 47-й армии, оборонявших Таманский полуостров. В этих условиях вся тяжесть борьбы с противником легла на малочисленные силы Керченской военно- морской базы, которой командовал контр-адмирал П. А. Трайнин, и Азовскую во­енную флотилию под командованием контр-адмирала С. Г. Горшкова. В ночь на 2 сентября немцы начали форсировать Керченский пролив. Переправа проходила при незначительном противодействии наших войск. Из-за плохих ме­теоусловий действия нашей авиации были малоэффективными. В последующем погода ухудшилась. Обстановка осложнилась еще и тем, что к середине августа про­тивник вышел на подступы к Новороссийску, создав угрозу захвата его с суши и отсечения наших войск на Таманском полуострове. А с захватом Анапы возникли сложности с эвакуацией наших войск из Тамани. Почувствовав легкую добычу, немцы поспешили заявить, что находившиеся на Таманском полуострове совет­ские войска обречены на уничтожение и плен. Но флоту все же удалось до 5 сентяб­ря эвакуировать около 6 тыс. человек с личным оружием и вывезти 15 тонн боеза­паса. На полуострове осталось всего около 200 человек. Хотя оборона Тамани и бы­ла кратковременной, значение ее трудно переоценить. Именно этого времени хва­тило для вывода главных сил Азовской военной флотилии через Керченский про­лив в Черное море. Правда, часть транспортов и плавсредств пришлось все-таки за­топить.

К созданию сухопутной обороны Новороссийска приступили еще в 1941 г. Но в связи с тем, что не было четкого плана и не хватало сил и средств, к началу наступ­ления противника работы по созданию оборонительных рубежей завершены не бы­ли. 17 августа 1942 г., по примеру обороны Одессы и Севастополя, приказом ко­мандующего Северо-Кавказским фронтом был создан Новороссийский оборони­тельный район, которым вначале командовал генерал-майор Г. П. Котов, а с 8 сен­тября — генерал-майор А. А. Гречко. Заместителем командующего по морской части назначили контр-адмирала С. Г. Горшкова.

В состав оборонительного района входила 47-я армия, Темрюкская, Керченская и Новороссийская военно-морские базы, а также авиационная группа из 112 самоле­тов под командованием генерал-майора авиации П. П. Квадэ. К началу боев силы Новороссийского оборонительного района насчитывали около 15 тыс. человек, в том числе созданные в спешке бригады морской пехоты. Их вооружение состояло из 36 танков, 87 орудий береговой и 84 орудий зенитной артиллерии. С моря база прикрывалась силами охраны водного района и минными заграждениями. Про­тивник превосходил наши силы по личному составу в 4 раза, в орудиях и миноме­тах в 7 раз, а в танках и в авиации в 2 раза. Однако несмотря на такое превосходст­во и незавершенность оборонительных рубежей, немцам не удалось с ходу овладеть Новороссийском. На всех участках они встретили упорное сопротивление наших войск. Только после перегруппировки и ввода резервов 29 августа противник смог потеснить наши войска и к 5 сентября подойти к городу на 8—10 км. Наше коман­дование не заметило этой перегруппировки и оказалось не готовым к. отражению вражеского наступления. Вместо усиления Новороссийского оборонительного рай­она войска перебрасывались под Туапсе. 6 сентября на лидере "Харьков" и эскад­ренном миноносце "Сообразительный" была предпринята попытка доставки в Но­вороссийск 137-го морского полка общей численностью 2430 человек Но в связи с тем, что для этого полка не оказалось оружия ни в пункте его формирования, ни в самом Новороссийске, с половины пути корабли были возвращены в Поти. 7 сентября войскам противника удалось ворваться в город. На окраине и в самом Новороссийске завязались ожесточенные бои. В ночь на 9 сентября из Геленджика удалось доставить подкрепление, но было поздно. Оборона была прорвана. В ночь на 10 сентября наши войска оставили Новороссийск, отойдя на восточный берег Цемесской бухты. К концу сентября линия фронта стабилизировалась. Но против­ник до момента освобождения Новороссийска советскими войсками так и не смог использовать этот порт, поскольку вся Цемесская бухта контролировалась берего­вой артиллерией Новороссийской военно-морской базы.

После сдачи Новороссийска Туапсинская военно-морская база стала одним из важ­нейших пунктов базирования сил Черноморского флота. Противник это также осознавал и придавал захвату Туапсе исключительно большое значение. 23 августа 1942 г. был создан Туапсинский оборонительный район под командова­нием контр-адмирала Г. В. Жукова. В конце сентября немцы предприняли первое серьезное наступление на Туапсе, но были отбиты. В последующем противник не раз переходил в наступление, но всякий раз натыкался на прочную оборону, в рядах которой было около 10 тыс. морских пехотинцев. Последнее серьезное наступле­ние он предпринял 14 ноября, а к концу месяца после контрударов наших войск выдохся и вынужден был перейти к жесткой обороне на всем туапсинском направ­лении.

На протяжении всей обороны Туапсе, продолжавшейся с 25 сентября по 20 декабря 1942 г., флот обеспечил доставку более 70 тыс. солдат и офицеров и около 80 тыс. тонн воинских грузов. За это время морская авиация выполнила около 2 тыс. бое­вых вылетов для поддержки сухопутных войск Туапсинского оборонительного рай­она.

Всего же из состава Черноморского флота в обороне Кавказа участвовало около 40 тыс. морских пехотинцев, 200 зенитных и 150 береговых орудий, до 250 кораб­лей и судов и до 255 самолетов. Морская авиация поддерживала сухопутные войска в самые трудные дни обороны на подступах к Главному Кавказскому хребту. За пе­риод обороны Кавказа Черноморский флот обеспечил перевозку более 150 тыс. во­еннослужащих, .около 36 тыс. человек гражданского населения и более 250 тыс. тонн грузов.

С 1 января 1943 г. боевая деятельность Черноморского флота заключалась в содей­ствии войскам фронта при освобождении Кавказа и Тамани. В интересах сухопут­ных войск флот высаживал морские десанты, поддерживал приморские фланги ог­нем корабельной и береговой артиллерии, действиями авиации и морской пехоты, а также нарушением морских коммуникаций противника и обеспечивал перегруп­пировки и снабжение своих войск.

На конец января 1943 г. была спланирована наступательная операция по освобож­дению Новороссийска и Таманского полуострова и преграждению отхода против­ника в Крым через Керченский пролив. В ходе этого наступления после прорыва фронта флот должен был высадить в район Южной Озерейки — Станички крупный морской десант. На главном направлении, в районе Южной Озерейки, планирова­лось высадить двумя эшелонами две бригады морской пехоты, стрелковую бригаду, танковый и пулеметный батальоны и противотанковый артиллерийский полк. В районе Станички должен был высаживаться обеспечивающий десант силой до од­ного батальона морской пехоты. К участию в операции было привлечено более 70 кораблей и судов и 167 самолетов Черноморского флота и 5-й воздушной ар­мии. Командующим силами в операции назначили вице-адмирала Ф. С. Октябрь­ского.

27 января 1943 г. войска левого фланга Черноморской группы и Закавказского фронта, не завершив перегруппировку, перешли в наступление, однако не смогли прорвать линию фронта ни на одном из участков. Противник везде оказывал оже­сточенное сопротивление. В этой обстановке, вопреки заранее разработанному пла­ну, 30 января командующий фронтом генерал-лейтенант И. Е. Петров приказал на­чать высадку десанта. Вначале высадка была запланирована в ночь на 2 февраля, но затем ее перенесли на ночь с 3 на 4 февраля.

В 6 часов 30 минут 3 февраля в район высадки начал развертываться отряд кораб­лей прикрытия. Затем в течение дня в море вышли отряды поддержки, высадочных средств и демонстративных действий. Погода не благоприятствовала переходу. Сле­довавшие на буксирах болиндеры в результате сильного волнения часто отрывало, из-за чего было потеряно много времени. В этой обстановке командир сил высадки контр-адмирал Н. Е. Басистый попросил у командующего операцией перенести начало высадки десанта на полтора часа. Однако Ф. С. Октябрьский не подтвердил перенос времени высадки и приказал действовать по ранее утвержденному плану. Но это решение командующего дошло до исполнителей только через 30 минут по­сле первоначально планируемого времени начала высадки, что внесло неразбериху и полнейшую дезорганизацию в последующие действия сил.

Как предусматривалось в самом начале, в 0 часов-45 минут 4 февраля восемь само­летов нанесли удар по Южной Озерейке, а три "Дугласа" выбросили воздушный де­сант численностью 57 человек. По плану начал действовать и демонстративный от­ряд, в то время как по приказанию Н. Е. Басистого, державшего флаг на эскадрен­ном миноносце "Незаможник", артиллерийская подготовка началась на полтора ча­са позже ранее запланированного времени. Самолеты же прилетели в район для корректировки огня, придерживаясь старого плана, в связи с чем корабли стреляли по площади. Несмотря на то, что было выпущено более 2 тыс. снарядов, противо­десантная оборона противника подавлена не была. Когда в 3 часа 45 минут нача­лась высадка десанта, то он был встречен мощным артиллерийским, минометным и пулеметным огнем.

Из-за сильного противодействия командир отряда канонерских лодок капитан 1 ранга Г. А. Бутаков отошел к горе Абрау, где высадил две роты десантников. Но об изменении места высадки он никому не сообщил. Тем временем, не имея связи с высаженным десантом и ничего не зная о развитии обстановки на берегу, а также в связи с наступлением рассвета, контр-адмирал Н. Е. Басистый приказал прекра­тить высадку и дал сигнал об отходе. Это решение одобрил и командующий опера­цией вице-адмирал Ф. С. Октябрьский. Удалось высадить всего около 1500 человек и выгрузить 16 танков. При этом были потеряны сторожевой катер, 3 болиндера, 2 сейнера, буксир и 3 баркаса.

В первые же сутки операции противнику удалось отрезать десант от берега и окру­жить его. Двое суток десантники вели неравный бой с превосходящим в силах про­тивником. Некоторым удалось пробиться в район Станички, более 500 человек по­пали в плен, а 630 десантников погибли при высадке и в бою.

Более успешно события развивались в районе Станички, где действовал десантный отряд под командованием майора Ц. Л. Куникова. Этот отряд был сформирован только 10 января 1943 г. В него вошли 190 краснофлотцев, 70 старшин и сержантов и 16 человек командного и политического состава. Все были добровольцами и успели пройти через оборону Одессы и Севастополя, Керченско- Феодосийский десант, через продолжительные и упорные бои за Тамань и Кавказ. О бойцах отряда своей сестре Куников писал: "Я командую моряками. Если бы ты видела, что это за народ! Я знаю, что в тылу иногда сомневаются в точности газет­ных красок, но эти краски слишком бледны, чтобы описать наших людей". О муже­стве самого Куникова молва успела распространиться по всему фронту, многие знали о его дерзких рейдах по тылам врага еще в ноябре 1941 г. во время контрна­ступления советских войск под Ростовом.

Поздним вечером 3 февраля катера дивизиона капитан-лейтенанта Н. И. Сипягина приняли на борт отряд особого назначения. Перед посадкой Куников зачитал тор­жественную клятву, под которой подписались все бойцы. Первой стояла подпись Куникова.

В полночь катера подошли к месту высадки. После мощной десятиминутной ар­тиллерийской подготовки первыми высадились штурмовые группы под командо­ванием старших лейтенантов В. М. Пшеченко и А. Д. Тарановского. Они быстро по­давили сопротивление противника и обеспечили переход на берег командования и штаба десантного отряда. Немцы не выдержали столь дерзкого и внезапного удара и вынуждены были отступить, однако уже через полтора часа они сделали первую серьезную попытку сбросить куниковцев в море.

Зная, что отряд действует на обеспечивающем направлении, а главный удар нано­сится в районе Южной Озерейки, Куников приказал передать открытым текстом: "Полк высадился успешно. Продвигаемся вперед. Жду подкреплений". Умышленно завышая численность отряда, Куников хотел оттянуть на себя возможно большие силы противника. И действительно, такая радиограмма в стане противника вызва­ла замешательство, он начал спешно подтягивать к Станичке две дивизии. Но вско­ре обстоятельства сложились так, что демонстративный десант превратился во вспомогательный, а затем и основной.

В упорном бою к утру 4 февраля отряд захватил плацдарм 4 км по фронту и 2,5 км в глубину. В последующем он был назван Малой землей. А днем куниковцы отра­зили свыше десяти яростных атак противника. Ряды бойцов значительно поредели. Раненые отказывались выходить из боя. В ночь на 6 февраля на Малую землю уда­лось высадить 255-ю морскую стрелковую бригаду под командованием полковника А. С. Потапова. В последующем за несколько суток в район Станички было пере­правлено более 17 тыс. бойцов, 95 орудий и минометов, 86 пулеметов, 449 тонн боеприпасов и продовольствия. Бои на плацдарме приняли затяжной и упорный характер.

В одну из февральских ночей легендарный командир Цезарь Куников был смер­тельно ранен. Президиум Верховного Совета СССР за храбрость и блестящее руководство труднейшей операцией присвоил ему высокое звание Героя Советского Союза. Однако слова "посмертно" в указе не было, не упоминалось оно в статьях и очерках военных лет, соотечественники знакомились с ним как с живым. Куниковский отряд был преобразован в 393-й отдельный батальон морской пехоты имени Куликова.

В августе 1943 г. Ставка Верховного Главнокомандования дала указание командую­щему Северо-Кавказским фронтом начать подготовку наступательной операции для разгрома таманской группировки противника и недопущения его отхода в Крым. Первым этапом этого наступления явилась Новороссийская операция, в рамках которой одновременно с внезапными ударами по Новороссийску с востока и с Малой земли планировалось высадить крупный тактический десант прямо на причалы порта. С воздуха десант поддерживали 148 самолетов Черноморского фло­та и 4-й воздушной армии, а для артиллерийского обеспечения выделялось 208 орудий 18-й армии и Новороссийской военно-морской базы. Авиационную группировку возглавлял командующий военно-воздушными силами Черноморско­го флота генерал-лейтенант авиации В. В. Ермаченков, а артиллерийскую группу — командующий артиллерией 18-й армии генерал С. Г. Кариофилли. В десантные и обеспечивающие отряды входило около 150 катеров. Командиром сил высадки был назначен командир Новороссийской военно-морской базы контр-адмирал Г. Н. Холостяков, а всем десантом руководил командующий флотом вице-адмирал Л. А. Владимирский, будучи в оперативном подчинении у командующего Северо- Кавказским фронтом.

В ночь на 10 сентября, после мощной артиллерийской подготовки и атаки молов и порта торпедами, с катеров было высажено около 4 тыс. десантников из состава первого эшелона. С ожесточенными боями при поддержке артиллерии и авиации десантники приступили к расширению плацдарма на берегу. Но поскольку сухо­путным войскам не удалось прорвать линию фронта ни с восточного направления, ни с Малой земли, десант оказался в очень трудном положении. В следующую ночь удалось высадить около 2,5 тыс. человек из состава второго эшелона, что несколько улучшило положение наших войск. А к 16 сентября войска противника были выбиты из Новороссийска. Опасаясь окружения, немцы начали отход к Керченскому проливу. В этих условиях начался второй этап Новороссийско-Таманской наступательной операции. До этого была вновь сформирована Азовская военная флотилия, силы которой высадками десантов и артиллерийской поддержкой содействовали наступлению сухопутных войск на южном побережье Азовского моря. Черноморский флот также поддерживал сухопутные войска, преследовавшие неприятеля на побережье Черного моря. 3 октября наши войска освободили Тамань, а через шесть дней войска Северо-Кавказского фронта вместе с силами Черноморского флота и Азовской военной флотилии полностью очистили Таманский полуостров от немецко-фашистских захватчиков.

На втором этапе операции важнейшей задачей Черноморского флота и Азовской флотилии стало нарушение коммуникаций противника в Керченском проливе. В телеграмме от 4 февраля 1943 г. адмирал Н. Г. Кузнецов приказывал: "Действиями флота и авиации прервать коммуникацию противника между Таманским полуост­ровом и Крымом. Для этого все усилия авиации направить для действий в Керчен­ском проливе, а при благоприятной обстановке использовать также и катера".

Учитывая общую оперативно-стратегическую обстановку на южном фланге совет­ско-германского фронта, гитлеровские генералы с весны 1943 г. прорабатывали различные варианты отвода 400-тысячной группировки с Таманского полуострова. К середине июня 1943 г. немцы построили канатную дорогу между Еникале и мы­сом Чушка. Ее суточная пропускная способность достигла 1 тыс. тонн. К декабрю 1943 г. немцы планировали ввести в строй мост через Керченский пролив. Стянув в район Керченского пролива крупные наземные, воздушные и морские силы, они закрепились в этом районе и удерживали его до полного вывода своих войск. Толь­ко с 7 сентября по 9 октября 1943 г. с Таманского полуострова в Крым было пере­везено более 202 тыс. человек, свыше 60 тыс. лошадей и крупного рогатого скота, 15 тыс. автомашин, 20 тыс. повозок, 1200 орудий и 95 тыс. тонн воинских грузов. Задействовав примерно 250 транспортных самолетов, немцы перебросили около 70 тыс. человек. В отдельные дни на самолетах вывозили до 4300 солдат и офицеров.

В целом силам Черноморского флота и Азовской флотилии не удалось прервать коммуникации противника, как этого требовал нарком. Сказались и просчеты в планировании боевых действий и недостаток в силах и средствах. Крупный промах был допущен и на конечном этапе операции. Немцы без потерь смогли перебази­ровать одновременно в трех крупных конвоях до 250 кораблей и судов из Керчи в Севастополь, а затем использовать их для эвакуации 17-й армии из Крыма в порты Румынии.



#8 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 24 Ноябрь 2013 - 20:36

В борьбе за морские коммуникации

На протяжении всей войны черноморскому флоту приходилось решать задачи как по нарушению морских коммуникаций противника, так и по защите своих мор­ских перевозок. Особенно напряженно обстановка складывалась в период обороны Одессы и Севастополя, а также в ходе битвы за Крым и Кавказ. С первых дней войны на коммуникациях противника действовали подводные лод­ки, для которых вначале были нарезаны двенадцать позиций. Только три из этих позиций находились вблизи побережья противника, а остальные были нарезаны в 25—45 милях от берега. В связи с этим более чем за полуторамесячный период ни одно неприятельское судно не было атаковано или потоплено. Следует также учесть, что в первые месяцы войны противник резко сократил перевозки морем, а те, кото­рые бывали, проходили вблизи берега.

Первого боевого успеха на Черном море добилась подводная лодка Щ-211 под ко­мандованием капитан-лейтенанта А. Д. Девятко. 15 августа 1941 г. вблизи западно­го побережья Черного моря командир обнаружил два транспорта и с дистанции 3 кабельтова произвел двухторпедный залп, в результате которого был потоплен транспорт "Пелес".

В последующем, в связи с продвижением немецких войск в глубь нашей страны, воинские морские перевозки для противника приобрели исключительно большое значение. Особенно это стало заметно с лета 1942 г. Именно с этого времени под­водные лодки активизировались на его коммуникациях. Вместо позиционного ме­тода стал применяться метод крейсерства в назначенном районе. Командиры стали шире применять залповые способы стрельбы, выпуская от двух до четырех торпед. К этому времени был получен и некоторый опыт. Все это привело к повышению эффективности в действиях подводных лодок. За июль—декабрь 1942 г. они со­вершили 102 боевых похода, выполнили 41 атаку, в ходе которых 28 завершились выпуском торпед. При этом половина атак прошла успешно. Были потоплены тан­кер, три транспорта, буксир, колесный пароход и паровая шаланда, а несколько су­дов были повреждены. За это же время Черноморский флот потерял восемь под­водных лодок.

В 1943 г. лодки действовали еще более результативно. С 1 января по 1 октября 1943 г. они выполнили 102 боевых похода, 57 раз встречались с противником и в 27 случаях добивались успеха. По вполне достоверным данным были потоплены 5 транспортов, 5 десантных барж и 2 шхуны. При это была потеряна всего одна под­водная лодка.

Черноморские подводники вынуждены были действовать в исключительно слож­ных условиях: коммуникации противника проходили в мелководных районах глу­биной не более 50 м. Лодкам приходилось буквально ползать по грунту. В районах коммуникаций было полно мин. По далеко не полным данным противником было выставлено до 20 тыс. мин и минных защитников. Кроме того, перевозки осущест­влялись на судах с осадкой до 2 м. Попасть торпедой в такое судно было чрезвы­чайно сложно. Для убедительности приведем несколько примеров из боевой дея­тельности только одной подводной лодки М-35.

26 октября 1941 г. эта подводная лодка под командованием старшего лейтенанта М. В. Грешилова, находясь на позиции в районе Сулины, обнаружила три буксира с двумя паромами каждый. Командир начал маневрировать для выхода в торпедную атаку. Но через 30 минут лодка коснулась грунта и командир отказался от торпед­ной атаки. Отойдя на большие глубины, он стал преследовать конвой, чтобы атако­вать его артиллерией. С наступлением сумерек подводная лодка всплыла и с дис­танции 3 кабельтова открыла огонь из 45-мм орудия и пулемета. Было отмечено четыре попадания. Один паром был потоплен, другой П9врежден. Это был первый случай потопления и повреждения судов противника артиллерией подводных лодок Черноморского флота.

На следующий день около 17 часов командир обнаружил стоящий на якоре у Сули­ны охотник за подводными лодками "Лола". Несмотря на предельно малые глуби­ны, лодка вышла в атаку. Касаясь грунта, М-35 более трех часов занимала позицию залпа, затем всплыла в позиционное положение, произвела выстрел двумя торпеда­ми и погрузилась. Одна торпеда попала в охотник, но не взорвалась, вторая прошла под кораблем и взорвалась у причала.

13 сентября 1942 г. подводная лодка М-35 под командованием капитан-лейтенанта М. В. Грешилова вышла из Поти на позицию в район Бургаса. На переходе в район при срочном погружении лодка провалилась на глубину 100 м и была на грани ги­бели. Но быстрые, четкие и правильные действия трюмного машиниста старшего краснофлотца А. С. Морухова предотвратили дальнейшее погружение подводной лодки и спасли ее и экипаж от гибели. В последующем Морухову было присвоено звание Героя Советского Союза.

20 сентября в 2 часа 50 минут подводная лодка в районе бухты Жебриянская встре­тила конвой в составе транспорта и двух сторожевых кораблей. В условиях мелко­водья лодка смогла выйти в атаку. Но из-за малой осадки судна торпеда в цель не попала. В ночь на 21 сентября во время зарядки аккумуляторной батареи Грешилов обнаружил вражеский транспорт в охранении сторожевого катера. Более двух часов М-35 преследовала конвой и в конце концов одной торпедой все же повредила транспорт.

21 октября 1942 г. около 18 часов подводная лодка М-35 обнаружила южнее Сули­ны танкер "Ле Прогресс" в охранении канонерской лодки и двух катеров-тральщи­ков. Снова в условиях мелководья с дистанции всего 4 кабельтова лодка выпустила две торпеды по танкеру и затем, не выходя из района, легла на грунт. От попадания двух торпед танкер затонул. Спустя три минуты корабли охранения начали бомбо­метание. Бомбы рвались вблизи лодки. Всего было сброшено 32 глубинные бом­бы. Через три часа корабли охранения покинули район и М-35 смогла отойти в море.

Всего за войну подводные лодки Черноморского флота совершили 427 боевых по­ходов, в ходе которых 191 раз атаковали противника торпедами, 19 раз артилле­рией и 30 выходов было выполнено для минных постановок. При этом израсходовали 404 торпеды, 699 снарядов и 578 мин. В результате подводными лодками было потоплено около 50 кораблей и судов противника. Наш флот потерял 22 подводные лодки.

Исходя из опыта первой мировой войны, когда широко практиковались набеговые действия надводных кораблей на побережье и морские коммуникации Турции, пе­ред Черноморским флотом также систематически ставили подобную задачу. Уже в первый день войны нарком ВМФ распорядился о подготовке набега надводных ко­раблей на Констанцу. И несмотря на то, что эта форма применения сил уже себя изжила, командование Черноморского флота вплоть до конца 1943 г. планирова­ло и проводило набеговые действия на морские пути сообщения и порты против­ника.

Всего надводными силами флота было выполнено 26 набегов, в которых приняли участие крейсера, лидеры, эскадренные миноносцы, сторожевые корабли и траль­щики. Чаще набеги совершались на порты Крыма: Ялту и Феодосию, реже на Ана­пу. Все набеги выполняли по принципу внезапности, которая, однако, не всегда удавалась. Некоторые набеги обеспечивались авиацией, которая либо наносила предварительные удары, либо привлекалась для корректировки артиллерийского огня, освещения портов и истребительного прикрытия. Превосходство авиации противника вынуждало осуществлять набеги в темное время суток О набеге в июне 1941 г. на Констанцу уже рассказывалось. Остановимся на двух набегах, выполнен­ных в 1942 и 1943 гг. на Феодосию.

В ночь на 3 августа 1942 г. по приказанию командующего флотом бригада крейсе­ров в составе крейсера "Молотов" и лидера "Харьков" совершила набег на Феодосию в целях уничтожения сосредоточенных в порту плавсредств. Уже на этапе разверты­вания корабли дважды обнаруживались воздушной разведкой противника. Оба раза корабли меняли курс, имитируя переход в Новороссийск Перед подходом отряда к Феодосии город и порт подверглись ударам нашей авиации. Около 1 часа ночи в те­чение 5 минут лидер "Харьков" выпустил по порту 59 снарядов 130-мм калибра. Спустя 5 минут по кораблям открыла огонь вражеская береговая батарея. С крейсе­ра обнаружили катер противника. Затем появилась немецкая авиация. Корабли ста­ли отходить. Вражеские самолеты-торпедоносцы и торпедные катера непрерывно атаковали корабли. В 1 час 26 минут в "Молотов" попала торпеда. Взрывом было оторвано 20 м кормовой части корабля вместе с рулем. Управляясь машинами, крейсер продолжал отходить 14-узловым ходом. В 5 часов 10 минут над кораблями появились наши истребители, а затем и корабли охранения. Отход поврежденного крейсера обеспечивали эскадренный миноносец "Незаможник", сторожевой ко­рабль "Шквал", тральщик "Конка", 13 торпедных и 8 сторожевых катеров и спа­сательное судно "Юпитер". В целом выход явился бесцельной демонстрацией, за ко­торую флот поплатился выводом из строя на длительное время крейсера "Моло­тов".

В октябре 1943 г. лидер "Харьков" и эскадренные миноносцы "Беспощадный" и "Способный" снова совершили набег на Ялту и Феодосию с такими же целями. И снова уже на этапе развертывания противнику удалось обнаружить наши корабли и подготовиться к их отражению. На рассвете 6 октября в 8 милях от Феодосии эс­минцы вначале были атакованы торпедными катерами, а затем обстреляны берего­выми батареями из района Коктебеля. Не выпустив ни одного снаряда по порту, эсминцы начали отход. После обстрела Ялты к ним присоединился лидер "Харь­ков". Около 8 часов утра истребителям прикрытия удалось сбить немецкий само­лет-разведчик Но вместо того чтобы форсированным ходом отходить из зоны дей­ствия немецкой авиации под прикрытие своих истребителей, корабли легли в дрейф и начали вылавливать немецких летчиков. Именно в это время корабли и были атакованы "Юнкерсами", появившимися со стороны солнца. Атака оказалась неожиданной. Три бомбы попали в "Харьков". Лидер потерял ход и был взят на бук­сир эсминцем "Способный".

Около полудня немецкие самолеты нанесли повторный удар. На этот раз были по­вреждены эсминцы "Способный" и "Беспощадный", причем последний лишился хода. В этих условиях эсминец "Способный" стал поочередно буксировать по­врежденные корабли. Примерно через два часа вновь появились немецкие самоле­ты. Вначале они потопили лежавший в дрейфе "Беспощадный", а затем нанесли удар по "Способному". От полученных повреждений и этот корабль лишился хода. Неподвижные цели стали легкой добычей немецких летчиков. Чуть более чем через час они потопили лидер "Харьков". Командир "Способного" приступил к спасению экипажей погибших кораблей. В 18 часов 10 минут последовал самый крупный на­лет "Юнкерсов". В ударе участвовало 25 самолетов. От двух прямых попаданий авиабомб и третий корабль затонул.

Высланные для спасения личного состава погибших кораблей торпедные и сторо­жевые катера, тральщики и гидросамолеты подобрали всего 123 человека. Потери составили 780 краснофлотцев, старшин и офицеров. После этого Ставка запретила использовать крупные корабли без ее разрешения.

В целом в ходе набеговых действий боевых кораблей на порты и коммуникации противника удалось потопить всего 4 транспорта суммарным тоннажем чуть более 3 тыс. брутто регистровых тонн. При этом было потеряно 2 лидера и 2 эскадренных миноносца.

Более успешно на коммуникациях противника действовала морская авиация. С на­чала войны и вплоть до 1943 г. почти вся авиация Черноморского флота была вы­нуждена оказывать содействие сухопутным войскам. А с 1943 г. она заняла ведущее место в действиях на морских коммуникациях и особенно эффективными были ее удары по портам и военно-морским базам противника. Выполнив за войну более 21 тыс. боевых вылетов, черноморские летчики уничтожили более 100 транспортов и почти 200 боевых кораблей и вспомогательных судов, потеряв при этом 303 са­молета. В действиях на коммуникациях особенно отличились Герои Советского Со­юза М. В. Авдеев, К. С. Алексеев, А. А. Гнедой, И. Е. Корзунов, Е. И. Лобанов, И. С. Любимов, В. И. Минаков, В. П. Рукавицын, В. А. Скугарь, Я. 3. Слепенков, П. Ф. Стрелецкий.

Значительное место в боевой деятельности Черноморского флота занимала защита своих морских сообщений. Если в ходе обороны Одессы флот с этой задачей спра­вился вполне успешно, то при обороне Севастополя противнику удалось блокиро­вать его не только с суши, но и с моря, что явилось одной из причин сдачи города. Не удалось в полном объеме решить эту задачу и в ходе эвакуации наших войск из Керченского полуострова на Таманский ни осенью 1941 г., ни весной 1942 г. Более успешно флот решил задачу защиты судоходства в период битвы за Кавказ. В условиях слабо развитых железных и шоссейных дорог морские перевозки приоб­ретали исключительно важное значение. Основную угрозу нашим перевозкам пред­ставляла немецкая авиация. Еще до начала наступления на кавказском направле­нии она нанесла несколько массированных ударов по нашим портам и военно-мор­ским базам. Так, днем 2 июля 1942 г. 64 "Юнкерса", сопровождаемые 15 "Мессершмиттами", нанесли удар по Новороссийской военно-морской базе, потопив лидер Ташкент", эскадренный миноносец "Бдительный", транспорты "Украина" и "Проле­тарий", буксир "Черномор" и повредив минный заградитель "Коминтерн", эскадрен­ные миноносцы "Сообразительный" и "Незаможник", подводную лодку Л-24, сторо­жевые корабли "Шторм" и "Шквал", 2 транспорта, плавдок и торпедный катер. 16 июля авиация противника совершила первый налет на Поти. В результате полу­чили новые повреждения минный заградитель "Коминтерн" и сторожевой корабль "Шторм", а также эскадренный миноносец "Бодрый". В последующем, благодаря принятым мерам по организации противовоздушной обороны, до окончания обороны Кавказа авиации противника удалось потопить только транспорт "Азов", буксир и катер.

С октября 1942 г. в районе наших коммуникаций стали появляться немецкие и итальянские торпедные катера. Но и они не добились серьезных результатов. Их торпедами были потоплены транспорт "Ян Томп", два морских буксира и сейнер. Всего за период обороны Кавказа по нашим морским коммуникациям были прове­дены 1831 транспорт, 915 буксиров, 459 барж, 1374 сейнера, шхуны и мотоботы. В перевозках войск участвовали и боевые корабли. Для этих целей они совершили 342 боевых похода. Для защиты судоходства корабли выполнили около 3 тыс. бое­вых походов, а морская авиация — 2057 самолето-вылетов. При этом было потеря­но всего б транспортов, плавдок, 3 буксира, 6 сейнеров, шхун и мотоботов, 2 катера и парусное судно!

В период проведения операции по освобождению Кавказа морские перевозки при­обрели еще большее значение. В январе—феврале 1943 г. флот обеспечил перевозку из Поти в Туапсе более 150 тыс. солдат и офицеров с боевой техникой и вооруже­нием и значительного количества боеприпасов и топлива. Если со второй полови­ны 1943 г. действия немецкой авиации на наших коммуникациях резко сократи­лись, а с 1944 г. они стали вообще эпизодическими, то подводные лодки наращива­ли свои усилия. Но благодаря принятым флотом мерам немецким подводникам удалось потопить только один танкер "Эмба" и серьезно повредить танкер "Кремль", стоявший на Сухумском рейде. Артиллерийским огнем подводных лодок против­ника были потоплены мотобот и военно-лоцманский бот.

С 1943 г. активизировали свою боевую деятельность и торпедные катера противни­ка, численность которых была доведена до 20 единиц. Они действовали мелкими группами от 2 до 5 катеров, как правило, ночью. Основным был метод "засады". В отдельных случаях катера взаимодействовали с самолетами, которые освещали об­наруженные цели светящимися авиационными бомбами.

Воспользовавшись слабым обеспечением перевозок на Малую землю, немецкие торпедные катера в ночь на 27 февраля атаковали торпедами и потопили во время разгрузки тральщик "Груз" и канонерскую лодку "Красная Грузия". Утром следую­щего дня у Суджукской косы они потопили буксир "Миус", в последующем 2 шху­ны, 2 буксира, 2 катера-тральщика и торпедный катер. При этом было потоплено 2 и повреждено 13 вражеских торпедных катеров.

В целом Черноморский флот задачу обеспечения морских перевозок выполнил полностью. А всего за годы войны флот обеспечил переход морем более 6600 транспортов. На этих транспортах, а также на боевых кораблях было перевезено около 2 млн человек, более 1700 танков, свыше 7500 орудий, 320 тыс. тонн боепри­пасов и более 2,6 млн тонн различных воинских грузов.



#9 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 24 Ноябрь 2013 - 20:45

Черноморцы в освобождении Румынии и Болгарии

Летом 1944 г. перед Черноморским флотом была поставлена задача в ходе Ясско- Кишиневской наступательной операции, назначенной на 20 августа, содействовать войскам 3-го Украинского фронта высадками морских десантов, нанесением уда­ров по кораблям и судам противника в море и в военно-морских базах Констанцы и Сулины, а также оказанием помощи в форсировании Дуная и Днепровского ли­мана. За день до начала общего наступления войск морская авиация нанесла отвле­кающий удар по Сулине, где находилось до 50 плавсредств. Были также атакованы посты службы наблюдения и связи и радиолокационная установка на острове Фидониси. Удар по Констанце был назначен на 20 августа. По данным разведки в этой базе находилось до 150 кораблей и судов. В ночь перед нанесением главного удара для изматывания средств противовоздушной обороны противника бомбардиров­щики произвели семь одиночных налетов на эту базу.

Первой вылетела из Евпатории демонстративная группа. Не встретив противодей­ствия со стороны истребителей противника, она возвратилась на аэродром. За пол­часа до удара главных сил по Констанце группа штурмовиков Ил-2 под прикрыти­ем истребителей нанесла четыре последовательных удара по Сулине. За 5 минут до удара 9 бомбардировщиков сбросили на порт 70 дымовых авиабомб, которые осле­пили некоторые зенитные батареи противника. Следом за дымзавесчиками специ­альная группа бомбардировщиков нанесла удар по подводным лодкам. Главный удар по Констанце был нанесен в 11 часов. В ударе участвовали 59 пики­рующих бомбардировщиков и 77 истребителей. Выход на цель самолеты произво­дили с различных направлений двумя эшелонами, что обеспечивало минимальное время нахождения самолетов на боевом курсе и рассредоточение зенитного огня противника. Всего в этот день на порт, корабли и суда было сброшено 234 бомбы, в результате чего было уничтожено более 40 кораблей и судов. Затем до 25 августа включительно авиация бомбила Констанцу и Сулину, выполнив в общем 687 бое­вых вылетов и сбросив более 1 тыс. бомб общим весом 175 тонн. Из состава немец­ко-румынского флота было потоплено и повреждено 85 кораблей и судов. К исходу второго дня Ясско-Кишиневской операции возникла ситуация, при кото­рой нашим войскам предстояло форсировать Днепровский лиман. Дунайской воен­ной флотилии второго формирования, в командование которой вступил контр-ад­мирал С. Г. Горшков, предстояло через достаточно широкую преграду протяженно­стью до 12 км, в условиях сильного противодействия противника перебросить бо­лее 8 тыс. человек с личным вооружением, 10 танков, 122 орудия, 73 миномета и значительное количество боеприпасов.

Первыми должны были высадиться 250 бойцов 369-го батальона морской пехоты Дунайской флотилии. Им предстояло захватить плацдарм высадки и удерживать его до окончания переправы всех войск и боевой техники. Для огневого обеспече­ния переправы от флотилии было выделено 26 орудий калибром от 122 до 152 мм. В отряд кораблей поддержки вошли 4 бронекатера, а группы высадочных или пере­правочных сил насчитывали более 500 плавсредств.

Форсирование лимана началось в ночь на 22 августа. С боем морские пехотинцы захватили плацдарм. Сразу же началась переправа войск и боевой техники. К концу суток удалось занять все западное побережье Днепровского лимана. А к концу дня 23 августа главные силы 3-й румынской армии, действовавшие на приморском на­правлении, были окружены и прижаты к морю. Прорывом кораблей в реку Дунай и высадкой десанта в село Жебрияны были отрезаны последние пути отступления противника, который в сложившейся ситуации вынужден был сложить оружие. В плен попало около 5 тыс. солдат и офицеров. Затем высадкой десанта в Вилково снова было пленено 2 тыс. человек. На рассвете 25 августа с отряда бронекатеров был высажен десант в порт Новая Килия, где было захвачено еще 2 тыс. румынских солдат и офицеров. 26 августа капитулировала румынская речная флотилия, а к ис­ходу 28 августа операция по существу завершилась. Румынская армия полностью капитулировала, а из 25 немецких соединений 18 были окружены и уничтожены. Заметим, что в ходе этой операции силами Дунайской флотилии через реку бы­ло переправлено более 178 тыс. военнослужащих, 8159 автомашин, 340 танков, 422 трактора и тягача, 2204 орудия и большое количество боеприпасов. В ходе освобождения Болгарии силы Черноморского флота вначале блокировали порты Варна и Бургас, а затем высадками десантов овладели этими портами до подхода сухопутных войск, чем сорвали эвакуацию войск противника и вывоз ма­териальных ценностей. В этой обстановке более 70 немецких кораблей и судов бы­ли затоплены вблизи Варны, а три подводные лодки немцы затопили у берегов Турции. В 22 часа 00 минут 9 сентября боевые действия в Болгарии были прекра­щены, а 16 сентября 1944 г. завершились военные действия на Черном море. Чер­номорский флот был исключен из состава действующих флотов.

#10 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 24 Ноябрь 2013 - 21:01

ЧЕРНОМОРЦЫ - ГЕРОИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

Абдрахманов Асаф Кутдусович, старший лейтенант (22 января 1944 г.)

Абдулмеджидов Ахмет Добироёич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Авдеев Михаил Васильевич, гвардии капитан (14 июня 1942 г.)

Авраменко Михаил Иванович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Агафонов Георгий Матвеевич, старшина 1-й статьи (20 апреля 1945 г.)

Аглотков Федор Николаевич, гвардии капитан (5 ноября 1944 г.)

Адамия Ной Петрович, старшина 1-й статьи (24 июля 1942 г.)

Алексеев Борис Андреевич, капитан 2 ранга (22 июля 1944 г.)

Алексеев Константин Степанович, гвардии капитан (14 июня 1942 г.)

Артемов Павел Петрович, младший сержант (20 апреля 1945 г.)

Африканов Алексей Федотович, капитан 3 ранга (18 сентября 1943 г.)

Ашик Михаил Владимирович, лейтенант (15 мая 1946 г.)

Барциц Ражден Михайлович, матрос (16 мая 1944 г.)

Бачурин Василий Иванович, старшина 1-й статьи (20 апреля 1945 г.)

Белозеров Иван Павлович, гвардии старший лейтенант (16 мая 1944 г.)

Беляков Николай Александрович, капитан (17 ноября 1943 г.)

Бондарент Михаил Григорьевич, капитан-лейтенант (22 января 1944 г.)

Борисов Михаил Алексеевич, младший лейтенант (6 мая 1965 г.)

Ботылев Василий Андреевич, капитан-лейтенант (18 сентября 1943 г.)

Бочкович Кирилл Васильевич, старшина 2-й статьи (20 Апреля 1945 г.)

Бувин Борис Петрович, лейтенант (16 мая 1944 г.)

Буров Герман Петрович, старшина 2-й статьи (16 мая 1944 г.)

Вансецкий Павел Федорович, старшина 2-й статьи (20 апреля 1945 г.)

Василевский Владимир Гаврилович, капитан (5 ноября 1944 г.)

Великий Виктор Иванович, старший лейтенант (22 января 1944 г.)

Вишневский Борис Степанович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Войтенко Стефан Ефимович, гвардии майор (5 ноября 1944 г.)

Воловодов Борис Наумович, лейтенант (17 ноября 1943 г.)

Волошко Григорий Семенович, лейтенант (20 апреля 1945 г.)

Воробьев Константин Иванович, гвардии старший лейтенант (22 января 1944 г.)

Габлия Варлам Алексеевич, старший сержант (15 мая 1946 г.)

Гегешидзе Аркадий Спиридонович, гвардии лейтенант (23 октября 1942 г.)

Герасимов Филипп Филиппович, гвардии лейтенант (14 июня 1942 г.)

Глухое Дмитрий Андреевич, капитан 3 ранга (22 января 1944 г.)

Гнатенко Григорий Иванович, капитан 3 ранга (22 января 1944 г.)

Гнедой Александр Алексеевич, капитан (6 марта 1945 г.)

Говорухин Ивам Ильич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Голенев Степан Трофимович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Головкин Алексей Иванович, старший матрос (29 октября 1943 г.)

Головлев Алексей Федорович, капитан (20 апреля 1945 г)

Голубец Иван Карпович, старший матрос (14 июня 1942 г.)

Гребешок Никита Андреевич, старшина 2-й статьи (20 апреля 1945 г.)

Греишлов Михаил Васильевич, капитан 3 ранга (16 мая 1944 г.)

Гриб Михаил Иванович, старший лейтенант (23 октября 1942 г.)

Дягтерев Владимир Арсентьевич, майор (16 мая 1944 г.)

Дейкало Петр Григорьевич, лейтенант (17 ноября 1943 г.)

Дементьев Иван Павлович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Демьяненко Илья Сергеевич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Денисов Вячеслав Николаевич, гвардии старший лейтенант (22 января 1944 г.)

Денисов Константин Дмитриевич, майор (23 октября 1942 г.)

Державин Павел Иванович, капитан 3 ранга (22 января 1944 г.)

Дермановский Георгий Дмитриевич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Дибров Кирилл Селивестрович, младший лейтенант (31 мая 1944 г.)

Дубинда Павел Христофорович, гвардии старшина (29 июля 1945 г.)

Дубковский Николай Андреевич, матрос (17 ноября 1943 г.)

Дуплий Сергей Прокофьевич, гвардии майор (5 ноября 1944 г.)

Дьяченко Фёдор Сергеевич, капитан-лейтенант (22 января 1944 г.)

Евтеев Иван Алексеевич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Елизаров Алексей Андреевич, старшина 2-й статьи (22 января 1944 г.)

Ельцов Иван Сергеевич, капитан (24 марта 1945 г.)

Емельяненко Анатолий Дмитриевич, старшина 2-й статьи (22 января 1944 г.)

Ефимов Мирон Ефимович, старший лейтенант (14 июня 1942 г.)

Жестков Александр Иванович, гвардии старший лейтенант (5 ноября 1944 г.)

Закудряев Владимир Петрович, главный старшина (17 ноября 1943 г.)

Зацепин Алексей Владимирович, старший лейтенант (24 марта 1945 г.)

Земцов Николай Андреевич, мичман (22 января 1944 г.)

Зюзин Дмитрий Васильевич, гвардии старший лейтенант (16 мая 1944 г.)

Иванов Яков Матвеевич, младший лейтенант (17 января 1942 г.)

Ильин Илья Иванович, капитан (16 мая 1944 г.)

Индык Иван Степанович, старшина 2-й статьи (20 апреля 1945 г.)

Иосселиани Ярослав Константинович, капитан 3 ранга (16 мая 1944 г.)

Казаченок Николай Иванович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Калинин Дмитрий Семенович, капитан (31 мая 1944 г.)

Калинин Федор Алексеевич, лейтенант (17 ноября 1943 г.)

Кананадзе Александр Георгиевич, старший лейтенант (16 мая 1944 г.)

Канарев Виктор Павлович, гвардии подполковник (16 мая 1944 г.)

Карпов Александр Дмитриевич, лейтенант (6 марта 1945 г.)

Кесаев Астан Николаевич, капитан-лейтенант (31 мая 1944 г.)

Кипенко Владимир Иванович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Кириллов Николай Павлович, младший лейтенант (31 мая 1944 г.)

Киселев Николай Давидович, старшина (17 ноября 1943 г.)

Кисляк Николай Александрович, гвардии капитан (6 марта 1945 г.)

Киценко Иван Иванович, гвардии старший лейтенант (6 марта 1945 г.)

Клюшкин Алексей Степанович, старший лейтенант (22 января 1944 г.)

Ковальчук Иван Иванович, капитан (6 марта 1945 г.)

Ковтун Григорий Иванович, старший матрос (20 апреля 1945 г.)

Кологривов Михаил Михайлович, гвардии капитан (5 ноября 1944 г.)

Кондрашин Андрей Кузьмич, капитан (31 мая 1944 г.)

Коновалов Михаил Васильевич, старшина 2-й статьи (20 апреля 1945 г.)

Корда Василий Егорович, младший лейтенант (20 апреля 1945 г.)

Корзунов Иван Егорович, майор (24 июля 1943 г.)

Корницкий Михаил Михайлович, младший сержант (17 апреля 1943 г.)

Костенко Павел Иванович, главный старшина (16 мая 1944 г.)

Котанов Федор Евгеньевич, майор (20 апреля 1945 г.)

Котов Иван Ильич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Котов Сергей Николаевич, капитан-лейтенант (16 мая 1944 г.)

Кочиев Константин Георгиевич, капитан-лейтенант (16 мая 1944 г.)

Красносельский Иван Михайлович, матрос (23 октября 1942 г.)

Кривенко Николай Александрович, сержант (17 ноября 1943 г.)

Крученых Севастьян Петрович, майор (24 июля 1943 г.)

Кудерский Афанасий Иович, капитан-лейтенант (16 мая 1944 г.)

Куликов Виктор Николаевич, капитан (23 октября 1942 г.)

Куников Цезарь Львович, майор (17 апреля 1943 г.)

Куприянов Алексей Иванович, старшина 2-й статьи (20 апреля 1945 г.)

Куропятников Григорий Александрович, старшина 2-й статьи (24 июля 1943 г

Лаврищев Василий Алексеевич, капитан (23 сентября 1944 г.)

Лариков Егор Григорьевич, старший лейтенант (20 апреля 1945 г.)

Лебедев Дмитрий Максимович, капитан (24 июля 1943 г.)

Левин Дмитрий Павлович, лейтенант (22 января 1944 г.)

Леднев Иван Васильевич, капитан-лейтенант (22 января 1944 г.)

Липовенко Петр Николаевич, матрос (24 июля 1942 г.)

Лисицын Юрий Егорович, старшина 1-й статьи (20 апреля 1945 г.)

Литвинчук Борис Михайлович, гвардии капитан (16 мая 1944 г.)

Лишаков Григорий Иванович, старший матрос (29 октября 1943 г.)

Лобанов Евгений Александрович, гвардии капитан (22 января 1944 г.)

Лобанов Евгений Иванович, старший лейтенант (14 июня 1942 г.)

Лобозов Василий Андреевич, майор (16 мая 1944 г.)

Любимов Иван Степанович, гвардии подполковник (22 января 1944 г.)

Лютый Александр Сергеевич, старший матрос (20 апреля 1945 г.)

Макиенок Иван Андреевич, старшина 2-й статьи (20 апреля 1945 г.)

Мамедов Али Ага-оглы Кафарович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Мамедов Кафур Насырович, матрос (31 марта 1943 г.)

Марков Анатолий Сергеевич, старший лейтенант (22 января 1944 г.)

Мартынов Дмитрий Дмитриевич, майор (24 марта 1945 г.)

Марченко Иван Тимофеевич, капитан (5 ноября 1944 г.)

Мевш Михаил Павлович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Медведев Николай Яковлевич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Миловатский Василий Григорьевич, лейтенант (31 марта 1943 г.)

Минаков Василий Иванович, гвардии старший лейтенант (5 ноября 1944 г.)

Миненков Василий Семенович, старший матрос (20 апреля 1945 г.)

Минчуков Дмитрий Михайлович, гвардии майор (24 июля 1943 г.)

Мирошниченко Алексей Денисович, старшина 1-й статьи (6 марта 1945 г.)

Мордин Василий Александрович, капитан (24 июля 1943 г.)

Морозов Петр Андреевич, старшина 1-й статьи (24 марта 1945 г.)

Морухов Александр Сергеевич, старший матрос (22 июля 1944 г.)

Москаленко Георгий Васильевич, старший лейтенант (14 июня 1942 г.)

Мочалин Николай Гаврилович, лейтенант (20 апреля 1945 г.)

Мурадов Бедир Беимодович, рядовой (20 апреля 1945 г.)

Мусаев Саадул Исаевич, сержант (16 мая 1944 г.)

Мусатов Николай Алексеевич, гвардии подполковник (15 мая 1946 г.)

Наржимский Владимир Александрович, гвардии капитан (6 марта 1945 г.)

Наумов Николай Александрович, подполковник (14 июля 1942 г.)

Недогибченко Леонид Васильевич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Николаев Николай Иванович, гвардии капитан (16 мая 1944 г.)

Новожилов Лаврентий Иванович, лейтенант (17 ноября 1943 г.)

Одинцов Даниил Сидорович,матрос (23 октября 1942 г.)

Окатенко Федор Алексеевич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Ольшанский Константин Федорович, старший лейтенант (20 апреля 1945 г.)

Осипов Павел Дмитриевич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Остряков Николай Алексеевич, генерал-майор авиации (14 июня 1942 г.)

Очаленко Владимир Николаевич, младший сержант (20 апреля 1945 г.)

Павлов Ефим Митрофанович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Пархомнук Ефим Онуфриевич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Паршин Юрий Константинович, матрос (23 октября 1942 г.)

Перов Иван Степанович, мичман (22 июля 1944 г.)

Першин Борис Максимович, капитан-лейтенант (5 ноября 1944 г.)

Петрова Галина Константиновна, главный старшина (17 ноября 1943 г.)

Петрухин Николай Дмитриевич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Пшшпенко Владимир Степанович, старший лейтенант (16 мая 1944 г.)

Подымахин Матвей Прокопьевич, старший лейтенант (5 ноября 1944 г.)

Поляков Василий Васильевич, мичман (22 января 1944 г.)

Почиваяин Николай Михайлович, матрос (15 мая 1946 г.)

Прокофьев Тимофей Ильич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Пьянзин Иван Семенович, старший лейтенант (24 июля 1942 г.)

Райкунов Александр Васильевич, капитан-лейтенант (18 сентября 1943 г.)

Рогачевский Георгий Алексеевич, старший лейтенант (16 мая 1944 г.)

Рожков Александр Евгеньевич, капитан (6 марта 1945 г.)

Рубаха Фишлп Яковлевич, старшина 1-й статьи (22 января 1944 г.)

Рукавицын Владимир Павлович, старший лейтенант (16 мая 1944 г.)

Рыжов Андрей Иванович, полковник (7 мая 1965 г.)

Рыжов Евграф Михайлович, капитан (23 октября 1942 г.)

Рыхлое Александр Дмитриевич, старший лейтенант (16 мая 1944 г.)

Севрюков Леонид Иванович, сержант (23 октября 1942 г.)

Сипягин Николай Иванович, капитан 3 ранга (18 сентября 1943 г.)

Скворцов Николай Александрович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Скугарь Владимир Антонович, капитан (16 мая 1944 г.)

Снесарев Владимир Семенович, гвардии старший лейтенант (16 мая 1944 г.)

Соколов Михаил Андрианович, лейтенант (22 января 1944 г.)

Стариков Дмитрий Александрович, гвардии старший лейтенант (22 января 1944 г.)

Старшинов Николай Васильевич, капитан (22 января 1944 г.)

Стронский Кирилл Федорович, лейтенант (17 ноября 1943 г.)

Стрюков Андрей Георгиевич, матрос (3 июня 1944 г.)

Судейский Сергей Николаевич, старшина 1-й статьи (20 апреля 1945 г.)

Сутырин Александр Александрович, капитан-лейтенант (22 января 1944 г.)

Терещенко Николай Владимирович, старший лейтенант (24 марта 1945 г.)

Тесленко Илья Алексеевич, майор (17 апреля 1943 г.)

Толмачев Александр Фёдорович, гвардии майор (24 июля 1943 г.)

Тургенев Федор Николаевич, капитан (24 июля 1942 г.)

Тященко Гавриил Елизарович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Удод Иван Михайлович, рядовой (20 апреля 1945 г.)

Ус Виктор Георгиевич, гвардии матрос (22 января 1944 г.)

Фадеев Николай Александрович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Фильченков Николай Дмитриевич, политрук (23 октября 1942 г.)

Фокин Афанасий Иванович, майор (16 мая 1944 г.)

Хайюрдинов АкремМингазович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Хакимов Михаил Кабирович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Халиков Ислам Рашмович, старший сержант (24 марта 1945 г.)

Хлебов Николай Павлович, матрос (20 апреля 1945 г.)

Ходаков Дмитрий Дмитриевич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Ходосов Николай Яковлевич, гвардии старшина (24 марта 1945 г.)

Ходырев Валентин Васильевич, старший матрос (20 апреля 1945 г.)

Хомяков Максим Игнатьевич, капитан-лейтенант (16 мая 1944 г.)

Хряев Василий Ильич, старший лейтенант (23 октября 1942 г.)

Цибизов Иван Андреевич, старший лейтенант (17 ноября 1943 г.)

Цибулько Василий Федосеевич, матрос (23 октября 1942 г.)

Цурцумия Александр Пехувич, майор (22 февраля 1944 г.)

Цымбал Василий Тимофеевич, гвардии старшина (17 ноября 1943 г.)

Черниенко Георгий Георгиевич, гвардии майор (24 июля 1943 г.)

Черцов Андрей Тимофеевич, старший лейтенант (31 мая 1944 г.)

Чумаченко Владимир Ильич, младший лейтенант (20 апреля 1945 г.)

Чуц Абубачир Бартибиевич, матрос (20 апреля 1945 г.)

Швачко Яков Яковлевич, старшина 2-й статьи (22 января 1944 г.)

Шенгур Иван Петрович, старший лейтенант (5 ноября 1944 г.)

Шип Пантелей Семенович, младший сержант (20 апреля 1945 г.)

Шпак Кузьма Викторович, старшина 1-й статьи (20 апреля 1945 г.)

Шумский Алексей Денисович, лейтенант (17 ноября 1943 г.)

Щербаков Виктор Иванович, гвардии старший лейтенант (6 марта 1945 г.)

Щербаков Николай Митрофанович, матрос (20 апреля 1945 г.)

#11 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 24 Ноябрь 2013 - 21:46

НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ СИПЯГИН

Родился в 1911 году в городе Ставрополе.

Русский. Член КПСС с 1943 года.

Герой Советского Союза (18.9.1943).

Награжден орденом Ленина,

двумя орденами Красного Знамени,

орденом Отечественной войны I степени.


О море он мечтал с дет­ства. И хотя его рядом с родным городом не было, мысленно юноша бороздил моря и океаны, читая кни­ги о морских путешествиях.

В 18 лет Николай Сипягин уже наяву бороздил морские просторы в качестве штурманского практикан­та. В 25 лет Н. И. Сипягин — помощник капитана на теплоходе «Абхазия», лучшем из судов советского граж­данского флота. Затем он был штурманом и капита­ном на других судах дальнего плавания, повидал пор­ты многих континентов, узнал важнейшие морские и океанские дороги земного шара.

В 1939 году Сипягина призвали на службу в Военно- Морской Флот, и попал он на Черноморский флот. В первые дни Великой Отечественной войны он — коман­дир тральщика «Каховка», затем тральщика «Ост». А в октябре 1942-го Н. И. Сипягин принял прославлен­ный в боях 4-й дивизион сторожевых катеров. Вско­ре ему было приказано эвакуировать советских воинов из района Станички и перебросить их на поддержку войск, занявших оборону у цементных заводов Ново­российска. В это время гитлеровцы уже вошли в Но­вороссийск и взяли под прицел своей артиллерии всю Цемесскую бухту. Командир 4-го дивизиона старший лейтенант Сипягин успешно выполнил боевую зада­чу. Под обстрелом врага корабли дивизиона перепра­вили всех морских пехотинцев с их техникой и бое­припасами из района Станички на восточный берег бухты. Ни один человек не остался на западном бе­регу и ни один катер в ходе этой операции не вышел из строя.

Под Новороссийском фронт стабилизировался. Но­вые задачи вставали и перед катерниками.

В боевой биографии Н. И. Сипягина особое место занимают три десантные операции.

В ночь на 4 февраля 1943 года катера под коман­дованием Сипягина высадили десантный отряд майо­ра Куникова на западный берег Цемесской бухты. На­кануне десанта сам командир дивизиона на двух ка­терах провел тщательную разведку Суджукской косы: оттуда противник мог огнем помешать высадке десан­та. Разведка показала, что огневых средств на этой косе противник не имеет.

Замечательные качества морского офицера Н. И. Си­пягин особенно ярко проявил во время дерзкой по за­мыслу и искусно осуществленной высадки десанта в Новороссийск 10 сентября 1943 года.

Почти год сидели гитлеровцы в Новороссийске. Они превратили город и окрестные высоты в крупные уз­лы сопротивления. В черте города и порта было построено свыше 500 оборонительных сооружений, ус­тановлено около 30 тысяч мин и фугасов. На всех пристанях и молах, в портовых постройках были установлены орудия и пулеметы, прикрывавшие бухту мно­гослойным огнем. Вход в порт был закрыт боносетевыми заграждениями и минами.

4-й дивизион катеров охраны водного района Но­вороссийской военно-морской базы Черноморского фло­та под командованием капитан-лейтенанта Сипягина высаживал десант непосредственно в Новороссийский порт. Ему удалось прорвать линию боновых ворот и высадить в порту 304 бойца с боевой техникой. За этот подвиг Н. И. Сипягин был удостоен звания Ге­роя Советского Союза.

Последний десант, в котором принял участие капи­тан 3 ранга Сипягин, был десант в Крым, вошедший в историю как «Эльтигенский десант». В ночь на 1 ноября 1943 года при обеспечении высадки десантни­ков на крымскую землю Николай Иванович Сипягин погиб.

Он навечно зачислен в списки одной из частей Краснознаменного Черноморского флота.

Имя Героя носят поселок в Крыму, улицы в Но­вороссийске и Владивостоке, рыбный завод и Дворец пионеров в Новороссийске, пограничный корабль, суд­но Министерства рыбного хозяйства СССР.

Литература:
Герои боев за Крым Симферополь. [972. С. 228.
Герои Советском) Союза Военно-Морского Флота 1937 - 1945. М., 1977. С. 432.
Их имена никогда не забудутся. Станрополь. 1969. Кн. 2. С. 115—116.
Навечно в строю. М . 1961. Кн. 3. С. 167 183.
Подвиги Героев Советского Союза М , 1981. С. 23 - 27.
Фелировский Г. А Их именами названы... Симферополь. 1972. С. 35 36.

#12 Olga Pankova

Olga Pankova

    Полковник

  • Moderator
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 22 481 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Армавир
  • Интересы:История России, история семьи.

Отправлено 13 Январь 2014 - 15:25

Мирошников Иван Дмитриевич
Архивная справка. Мирошников Иван Дмитриевич старшина машинистов,призван из запаса,прибыл из Черноморского флотского экипажа. Место службы указано: \\ Из ФПЭ Новороссийской ВМФ для выполнения специального задания на Феодосийском участке фронта// Пропал без вести 3 июля 1942. Это все , что прислали из ЦВМА. Отправил ещё запрос в Севастопольский архив ВМФ.
http://www.polk.ru/p...e-najjti/24539/
Код запроса: 24539

76155723
Информация из картотеки
Фамилия Мирошников
Имя Иван
Отчество Дмитриевич
Последнее место службы ЧФ, СОР
Воинское звание старшина
Причина выбытия пропал без вести
Дата выбытия 03.07.1942 г.
Название источника информации ЦВМА
Картотека безвозвратных потерь.
http://www.obd-memor...49/00001857.JPG
http://www.obd-memor...49/00001858.JPG
76447958
Информация из донесения о безвозвратных потерях
Фамилия Мирошников
Имя Иван
Отчество Дмитриевич
Последнее место службы ЧФ, СОР
Воинское звание старшина
Причина выбытия пропал без вести
Дата выбытия 03.07.1942
Название источника информации ЦВМА
Номер фонда источника информации 1250
Номер описи источника информации 2
Номер дела источника информации 137-Б
http://www.obd-memor...-Б/00000210.jpg
76747762
Информация из донесения о безвозвратных потерях
Фамилия Мирошников
Имя Иван
Отчество Дмитриевич
Последнее место службы ЧФ, Севастопольский ОР
Воинское звание старшина
Причина выбытия пропал без вести
Дата выбытия 03.07.1942
Название источника информации ЦВМА
Номер фонда источника информации 864
Номер описи источника информации 1
Номер дела источника информации 124
http://www.obd-memor...24/00000298.jpg
В документах ничего не написано "о специальном задании"...
Виктор Юрьевич. Москва. · 02.03.2013 15:38:04 ·

Здравствуйте!
А у этого воина год и место рождения, год и РВК призыва, номер части, ППС, фамилии и имена его родителей (или жены), их адрес проживания ИЗВЕСТНЫ?!
Виктор Юрьевич. Москва. · 02.03.2013 15:32:26 ·

Прикрепленные файлы



#13 Михаил

Михаил

    Новобранец

  • Members
  • 2 сообщений

Отправлено 09 Май 2014 - 12:29

 Куц Алексей Федорович ,1908 года рождения,командира взвода арт.дивизиона 83 морской бригады.Пропал без вести предположительно в июне 1942 года.Призывался из Краснодара.

Прикрепленные файлы



#14 Olga Pankova

Olga Pankova

    Полковник

  • Moderator
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 22 481 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Армавир
  • Интересы:История России, история семьи.

Отправлено 10 Июль 2014 - 13:19

Наливайко Николай Петрович
Интересует любая информация о пропавшем без вести Наливайко Николае Петровиче уроженце с.Понорница, Коропского р-на,Черниговской обл. На момент начала ВОВ проходил срочную службу моряком на Черноморском флоте в г.Севастополе. Это родной брат моего отца. Помогите!
Код запроса: 16664
76170523
Информация из картотеки
Фамилия Наливайко
Имя Николай
Отчество Петрович
Дата рождения/Возраст __.__.1915
Место рождения Украинская ССР, Черниговская обл., г. Понорница
Дата и место призыва Андижанский РВК
Последнее место службы ЧФ, бр. траления и заграждения 'Груз'
Воинское звание гл. старшина
Причина выбытия пропал без вести
Дата выбытия 27.02.1943
Название источника информации ЦВМА
Номер ящика Картотека безвозвратных потерь
76458412
Информация из донесения о безвозвратных потерях
Фамилия Наливайко
Имя Николай
Отчество Петрович
Дата рождения/Возраст __.__.1915
Место рождения Украинская ССР, Черниговская обл., г. Панорница
Дата и место призыва __.__.1937 Аджанский РВК, Узбекская ССР
Последнее место службы ЧФ, бр. травления и заграждения "Груз"
Воинское звание гл. старшина
Причина выбытия пропал без вести
Дата выбытия 27.02.1943
Название источника информации ЦВМА
Номер фонда источника информации 1250
Номер описи источника информации 2
Номер дела источника информации 162
В донесениях написано: пропал без вести при торпедировании корабля, проще говоря - утонул.
Olga Pankova · 09.07.2014 12:02:46 · 
Администрация · 27.05.2010 01:57:23 · 


#15 Olga Pankova

Olga Pankova

    Полковник

  • Moderator
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 22 481 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Армавир
  • Интересы:История России, история семьи.

Отправлено 21 Август 2014 - 07:47

Кузнецов Георгий Евгеньевич
Здравствуйте, помогите, пожалуйста,узнать о судьбе Кузнецова Георгия Евгеньевича, 1921г.р. Уроженец УССР, Николаевской обл.,с. Прогноев.Призван в Севастополе,был краснофлотцем, рулевым канонерских лодок. Пропал без вести 04.02.1943.
Код запроса: 15499
76839427
Информация из донесения о безвозвратных потерях
Фамилия Кузнецов
Имя Георгий
Отчество Евгеньевич
Дата рождения/Возраст __.__.1921
Место рождения Украинская ССР, Николаевская обл., с. Прогноев
Дата и место призыва __.__.1940 Севастопольский ГВК, Крымская АССР, г. Севастополь
Последнее место службы ЧФ, отд. д-н кан. лодок
Воинское звание краснофлотец
Причина выбытия пропал без вести
Дата выбытия 04.02.1943
Название источника информации ЦВМА
Номер фонда источника информации 1250
Номер описи источника информации 2
Номер дела источника информации 419
В донесении написано: пропал без вести при высадке десанта в районе Озерейки. Скорее всего утонул, тело не нашли и не захоронили, поэтому считается пропавшим без вести
Olga Pankova · 21.08.2014 07:43:08 · 
Администрация · 27.05.2010 01:57:23 ·


#16 Olga Pankova

Olga Pankova

    Полковник

  • Moderator
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 22 481 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Армавир
  • Интересы:История России, история семьи.

Отправлено 20 Сентябрь 2014 - 12:56

Галкин Сергей Семенович
Здравствуйте! Помогитеустановить судьбу Галкина Сергей Семеновича, нашего отца, деда и прадеда, пропавшего без вести во время ВОВ в 1942 г. Срочную службу проходил с 1931 г. по 1935 г.на Черноморском флоте в г. Севастополь. В ноябре 1941 г. был призван Кировским Рвк в г. Астрахани Сталинградской области. В письмах, которые приходили жене, Галкиной Варваре Артемовне, он сообщал, что находится в Севастополе. В данных ОБД "Мемориал" имеется 6 записей, касающихся нашего деда.В сводной информации о человеке № 576737318 подтверждается место службы:Черноморский флот, Севастопольский ОР, БО-4, воинское звание - краснофлотец. пропал без вести 03.07.1942 г. В донесении о безвозвратных потерях он числится за №1350. Просим Вас помочь в установлении номера части, в которой воевал Галкин Сергей Семенович или указать направление далнейшего поиска с целью установления более точного места и времени его гибели.
Код запроса: 14259
75610881
Информация из картотеки
Фамилия Галкин
Имя Сергей
Отчество Семенович
Дата рождения/Возраст __.__.1911
Дата и место призыва Кировский РВК, Сталинградская обл., Кировский р-н
Последнее место службы ЧФ, БО-4
Воинское звание краснофлотец
Причина выбытия пропал без вести
Дата выбытия 03.07.1942
Название источника информации ЦВМА
Номер ящика Картотека безвозвратных потерь
Севастопольский оборонительный район Черноморского флота.БО -4 
БЕРЕГОВАЯ ОБОРОНА 4
Olga Pankova · 20.09.2014 12:53:00 · 
Администрация · 27.05.2010 01:57:23 · 


#17 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 10 Ноябрь 2014 - 02:43

Накануне Великой Отечественной войны была проведена тактическая реорганизация Черноморского флота СССР. В результате реорганизации крупные надводные корабли были объединены в эскадру, базировавшуюся на Севастополь и включавшую в себя линкор «Парижская Коммуна», Отряд лёгких сил и бригаду крейсеров. Крейсер «Красный Крым» был включён в бригаду крейсеров. 

http://www.odnoklass.../52052415283292

Бойцы Красной армии на пути в Севастополь на палубе легкого крейсера «Красный Крым». Время съёмки: 13.03.1942

Прикрепленные файлы



#18 NikolayK

NikolayK

    Рядовой

  • Members
  • 24 сообщений

Отправлено 11 Ноябрь 2014 - 18:53

         КРУГОСВЕТНЫЙ  ПОХОД ВСПОМОГАТЕЛЬНОГО КРЕЙСЕРА  «МИКОЯН»

                                              ЧЕРНОМОРСКОГО ФЛОТА

                                          25 ноября 1941г. – 30 ноября 1942г.

                             

    Кругосветное плавание – это плавание корабля (судна) вокруг Земного шара с пересечением всех его меридианов и основных океанов. В российском флоте первое кругосветное плавание на кораблях «Надежда» (командир капитан-лейтенант И.Ф.Крузенштерн) и «Нева» (командир капитан-лейтенант Ю.Ф.Лисянский), под общим  командованием И.Ф.Крузенштерна, было совершено в 1803-1806гг. Всего до начала 20 века русские военные моряки совершили около 30 таких плаваний. Продолжались они очень долго, не менее двух, а иногда более трёх лет и были сопряжены с немалыми опасностями. Проводились в целях изучения океанов, в военных и экономических целях.  Обычно проводились специально подготовленными для этих плаваний кораблями и судами.

  В советском Военно-Морском флоте единственное кругосветное плавание (кроме атомных подводных лодок), было совершенно во время войны в 1941-1942 гг. черноморским вспомогательным крейсером «Микоян» (бывший линейный ледокол) под командованием  капитана 2 ранга С.М.Сергеева. Кстати, "Микоян" был единственным за всю историю ВМФ СССР вспомогательным крейсером. Одна из самых ярких страниц в истории отечественной военно-морской истории - прорыв  ледокола-вспомогательного крейсера "А.Микоян", вышедшего из Чёрного моря через Эгейское в Средиземное, поход через Суэцкий канал, Индийский, Атлантический, Тихий и Северный Ледовитый океан в Молотовск (ныне Северодвинск), до 60-х годов имел гриф  «секретно». (Как и все совместные операции с союзниками по антигитлеровской коалиции).

                                    

                                           РУССКИЕ И СОВЕТСКИЕ АРКТИЧЕСКИЕ ЛЕДОКОЛЫ

   Линейный ледокол – это специально построенное судно для поддержания навигации в замерзающих морях. П е р в ы й  в мире ледокол был построен в России. В 1864 году кронштадский промышленник М.О.Бритнев на принадлежащем ему пароходе «Пайлот» он подрезал носовую часть так, чтобы он мог наползать на лёд сверху  и ломать его. Это небольшое судно, с паровой машиной в 85 л.с. продлило навигацию между Кронштадтом и Петербургом на несколько недель. За «Пайлотом» последовали другие, более мощные ледоколы…

В 1897 году русский флотоводец и учёный С.О.Макаров выдвинул идею освоения Арктики с помощью ледокола. 9 января он подал обстоятельную записку управляющему Морским министерством вице-адмиралу П.П.Тыртову. «Ни одна нация не заинтересована  в ледоколах столько, сколько Россия…», «Полагаю, что содержание большого ледокола на Ледовитом океане может иметь стратегическое значение, дав нам при нужде передвинуть флот на Тихий океан кратчайшим и безопаснейшим в военном отношении путем». Но все эти доводы дальновидного адмирала чиновники от флота считали неосуществимой фантазией.

  Но С.О.Макаров добился своего. Благодаря его настойчивости, 14 ноября 1897 года министр финансов С.Ю.Витте доложил Николаю II об ассигновании трёх миллионов рублей на строительство мощного ледокола. Согласие царя было дано, причём быстро и охотно.

   Заказ на создание ледокола был отдан известной британской фирме «Армстронг и Витворт». Название ледоколу было дано «Ермак». В 1898 году он был спущен на воду.   19 февраля 1899 года Макаров поднял на ледоколе коммерческий флаг. («Ермак» в состав военного флота не входил.)   Это был   п е р в ы й   в мире арктический ледокол. 21 февраля «Ермак» вышел на родину и 3 марта прибыл в Кронштадт.

     8 мая «Ермак»  вышел в первое арктическое плавание. Он стал первым в мире ледоколом, осмелившимся бросить вызов арктическим льдам. После нескольких неудачных попыток   напрямую пройти к Северному полюсу и к устью Енисея, «Ермак» был отозван на Балтику. Министерство финансов распорядилось: «1) ограничить деятельность ледокола «Ермак» проводкою судов Балтийского моря и 2) передать ледокол в ведение Комитета по портовым делам, с освобождением вице-адмирала Макарова от лежащих на нём обязанностей по отношению к опытным плаваниям во льдах». С.О.Макарова унизительно отставили от им же начатого дела. А главное – само-то дело забросили. Только гибель на броненосце «Петропавловск» 31 марта 1904 года помешала С.О.Макарову продолжить борьбу за освоение Арктики.

  Ледокол «Ермак» надолго пережил своего создтеля. За первые 12 лет он провёл сквозь

льды Балтики около 1000 судов. Участвовал в первой мировой войне и Февральской буржуазно-демократической революции. 25 октября 1917 года перешёл на сторону Советской власти. В феврале 1918 года обеспечивал переход  нескольких кораблей из Ревеля (Таллинна) в Гельсингфорс (Хельсинки), а в марте-апреле переход Балтийского флота из Гельсингфорса в Кронштадт. Всего из финских портов было выведено 236 кораблей и судов, тем самым предотвратив захват их германскими войсками.                                                                                                                                                                                                                                           

    В  20-х годах «Ермак» был переведён на Север. В декабре 1939 года, пройдя зону боевых действий, перешёл из Мурманска в Ленинград. Участвовал в Финской и Великой Отечественной войнах. В 1949 году был награждён орденом Ленина. В 1964 году выведен из эксплуатации и в Мурманске был разобран на металл.

     С началом Первой Мировой войны пришлось вспомнить о предложении С.О.Макарова иметь на Севере мощные ледоколы. В 1914 году Балтийские и Черноморские порты оказались отрезанными от военных поставок союзников. Россия стали зависеть от замерзающего на полгода Архангельска, и от Владивостока, находящегося в 10 тысячах километров от театра военных действий, и связанного с европейской частью  России только ниткой транссибирской магистрали. В ходе войны  российскому правительству пришлось построить и купить в Англии и Канаде 6 ледоколов  2 ледореза и  5 ледокольных пароходов. В ходе иностранной интервенции 2 ледокола и ледорез были захвачены и уведены англичанами, в том числе и самый мощный ледокол «Святогор». В 1921 году он был выкуплен советским правительством и переименован в «Красин».

      В 1928 году, за участие в спасении экипажа дирижабля «Италия», был награждён орденом Трудового Красного Знамени. В годы Великой Отечественной войны обеспечивал ледовые проводки отечественных и союзных конвоев по Северному морскому пути, в Белом, Баренцевом и Карском морях. В 1972 году был выведен из эксплуатации. В настоящее время корабль-музей.

  В 20-х годах  на Севере были открыты богатейшие залежи цветных металлов,  угля и других полезных ископаемых. Началось широкомасштабное освоение этих районов. Необходимость освоения Северного морского пути стала безотлагательной. 17 декабря 1932 года постановлением Совнаркома СССР был образован единый транспортно-хозяйственный орган – Главное управление Северного морского пути, на который возлагалось техническое оснащение трассы, организация регулярных перевозок и обеспечение безопасности плавания. В 1932 году ледокольный пароход «А.Сибиряков» за одну навигацию прошёл Северный морской путь. В 1933 году для первого сквозного перехода по Северному морскому пути, под руководством О.Ю.Шмидта была направлена экспедиция на обычном пароходе «Челюскин». Его гибель показала, что плавание по Северному морскому пути без проводки ледоколами возможна лишь для судов специальной постройки. Проводка судов во льдах осуществлялась ледоколами, способными работать в арктических льдах и расставленных на наиболее тяжёлых участках пути.  Но их было мало, а самыми мощными были «Красин», «Ермак» и ледорез «Ф.Литке».

  В 1934 году Совнарком СССР принял решение пополнить арктический флот мощными

ледоколами. Коллектив «Судопроекта» под руководством К.К.Боханевича подготовил проект №51 нового судна, а рабочий -  сотрудники Конструкторского бюро ленинградского судостроительного завода имени  Серго Орджоникидзе. Чертежи машин приобрели у английской фирмы «Армстронг».

                                                                                                                                                                                                                                                  

  В основу конструкции взяли ледокол «Красин»,  отлично зарекомендовавший себя в Арктике. Но и по конструкции и по внешнему виду новый ледокол существенно отличался от своего прототипа. Имел следующие данные: водоизмещение 11242т., длина 106,7м., ширина 23,2м., осадка носом - 9,0м. и 9,15м. - кормой. Корпус яйцевидной формы, изготовленный из высокопрочной стали, предохранял судно от сжатия во льдах.  Клёпаный корпус построен на высший класс Регистра. Ледоколу разрешалось плавать во льдах в любое время года. На нём были установлены три самые мощные судовые паровые машины, построенные в СССР. Каждая мощностью 3300л.с., работали на 3 винта и позволяли развить скорость 15,5 узла на чистой воде. Благодаря 3 винтам, ледокол обладал стремительной поворотливостью и малой циркуляцией - маневренными качествами, необходимыми для плавания во льдах. Девять современных паровых котлов работали  на угле, запас которого в 2800 тонн обеспечивал дальность плавания в 6000 миль. Имелись две основные и одна резервная электростанции, последняя располагалась на верхней палубе. Три мощные радиостанции - длинноволновая, коротковолновая и аварийная,  имели большую дальность действия. Так, Ледокол «И.Сталин» на испытаниях в Финском заливе, поддерживал связь с «Ермаком», работавшим в Арктике По проекту предпологалось разместить в кормовой части ангар и три гидросамолёта для ледовой разведки. Но в ходе строительства от самолётов отказались. Спасательные средства включали 2 моторных катера и 6 шлюпок. Судовая мастерская имела различные станки, оборудование, инструменты и материалы, позволяющие выполнять сложные ремонтные    работы. В распоряжении капитана, его помощников и штурманов были новейшие навигационные и мореходные инструменты и аппаратура. Для научных работ оборудовались специальные лаборатории. Это позволяло гидрологам, биологам, гидрографам, гидрохимикам вести научные работы. Рефрижераторное отделение рассчитано на хранение годового запаса продуктов. Кроме того, было предусмотрено помещение для содержания живого скота.

  Особое внимание было уделено условиям жизни экипажа, насчитывающего 138 человек (по штату мирного времени). В отличие от «Красина» большая площадь надстроек и увеличенный на 10 метров корпус, позволили удобно разместить команду и научных работников. На ледоколе было 126 кают, из которых 60 жилых. Двух- и четырёхместные каюты были отделаны ценными породами древесины, комфортабельно обставлены: картины, койки с пружинными сетками, шкафы для одежды и белья, письменные столы, полки для книг, зеркала. Кают-компания с киноустановкой, столовая, библиотека, механизированная кухня, души, баня. Всё этот делало ледоколы самыми комфортабельными на флоте.

   Правительство приняло решение построить 4 судна этого типа. 20 октября 1935 года на ленинградском судостроительном заводе имени С.Орджоникидзе были заложены «И.Сталин»  (головной) и «В.Молотов». Через месяц на Николаевском судостроительном заводе имени А.Марти были заложены «Л.Каганович» и «О.Ю.Шмидт» (строители А.Ф.Осадчий, Е.В.Кашик).  28 апреля 1938г. «О.Ю.Шмидт» был спущен на воду, в 1939г. переименован в «А.Микоян». 24 августа 1938 года  «И.Сталин» вышел в первый арктический рейс. В январе 1939 года «Л.Каганович» вступил в строй и ушел на Север.

  Строительство «А.Микояна» затянулось. Завод был перегружен военными заказами в связи с выполнением Программы развития Военно-Морского флота на 1937-1943гг.

 

                                                                    ЛЕДОКОЛ   СТАНОВИТСЯ   КРЕЙСЕРОМ                                

   

 В июне 1941 года шли испытания ледокола, проводимые сдаточной командой завода. После чего должны были быть Государственные испытания и приёмка Государственной Комиссией. Вступление «А.Микояна» в строй планировалось в четвёртом квартале 1941 года, после чего он должен был перейти на Дальний Восток.

 Начавшаяся 22 июня война перепутала все мирные планы. Решением Верховного Совета СССР в стране с 00.00 часов началась мобилизация. Но на Чёрном море она началась ещё днём после получения соответствующей телеграммы Наркома ВМФ Н.Г.Кузнецова - "Отмобилизуйте в установленные схемой оргмобразвёртывания 1941г. сроки весь призываемый от гражданских наркоматов судовой состав;..." 28 июня был мобилизован и «А.Микоян». Вне всяких планов на заводе началось переоборудование его во вспомогательный крейсер. Планировалось использовать его для действий на коммуникациях и обороне побережья от вражеских десантов. Одновременно продолжались наладочные работы и испытания. О довоенных планах пришлось забыть.

  Командиром корабля был назначен капитан 2 ранга Сергей Михайлович Сергеев. Службу на флоте С.М.Сергеев начал на крейсере «Россия» Балтийского флота. В 1918-1919гг. бойцом матросского полка воевал  против белогвардейцев на Восточном фронте, а в 1920г. на Южном. Был ранен и контужен. После Гражданской войны окончил Военно-морское училище им. Фрунзе. С октября 1926г. по январь1931г. служил на Амурской флотилии. В1929-1930гг. во время конфликта на КВЖД командовал минным заградителем «Сильный», принявшим участие в боях на реке Сунгари (Фугдинская операция).

    В 1931-1935гг. командовал дивизионом быстроходных тральщиков Черноморского флота. В 1935-1937гг. слушатель Курсов командиров эсминцев при Военно-морской академии. В 1937г. командир эскадренного миноносца Черноморского флота.            

 В 1937 - 1939гг. – Особая Правительственная командировка в Испанию. Под именем дон Корнели Гуардия Лопес советник начальника штаба дивизиона эсминцев республиканского флота. (По другим данным – командира флотилии миноносцев, командира эсминца «Гравина»). Принимал личное участие во многих боевых операциях. За умелое руководство боевыми действиями кораблей и личное мужество был награжден орденами Красного Знамени и Красной Звезды. По возвращении из Испании, 25 мая 1938 года был назначен начальником штаба бригады крейсеров Черноморского флота. С мая 1939 года командир 2-го, а затем 3-го дивизиона эсминцев эскадры Черноморского флота. Командующий эскадрой контр-адмирал Л.А.Владимирский высоко ценил его как отличного моряка.  Войну встретил на Чёрном море в звании капитана 2 ранга. 1 июля из Севастополя в Николаев вышли 2 транспорта с боеприпасами в охранении эсминца "Быстрый" ( корабль вышел из ремонта на Севастопольского завода №-201) Старшим на борту корабля и командиром конвоя на нём выходил капитан 2 ранга С.М.Сергеев.(Эсминцем командовал помощник командира капитан-лейтенант С.П.Петров). Накануне бухта и фарватер были протралены. Около 14.00 эсминец вышел из Южной бухты. В 14.10 при прохождении первой линии бонов корабль подорвался на донной мине, выставленной немецким самолётом. Командир сумел отвернуть в сторону от фарватера на мель у Константиновского равелина. 24 человека погибло, 81 был ранен. Командир получил контузию и после госпиталя получил приказ убыть в Николаев.             

  На «А.Микояне» полным ходом шли работы по превращению его в боевой корабль. Отечественные ледоколы всегда были готовы к ведению боевых действий в любых условиях. Они имели проектный мобилизационный план – заранее разработанную техническую документацию. При мобилизации были готовы разместить у себя на борту артиллерийское вооружение, переоборудовать нужные помещения под погреба боезапаса,   оснастить средствами и постами управления артиллерийским огнём.

  Положение на фронте ухудшалось, и Николаев оказался в сложном положении. Всё чаще в восточные порты уходили транспорты с заводским оборудованием, эвакуируемым населением. Переводились недостроенные военные корабли до предела загруженные механизмами, станками, рабочими с семьями…

  5 августа немецкие самолёты совершили первый налет на Николаев. Они начали бомбить порт и судостроительные заводы. Враг быстро подходил к городу. Капитан 2 ранга С.М.Сергеев принимает  решение: не дожидаясь приёмных испытаний,  вывести «А.Микоян» из-под ударов вражеской авиации. 26 августа, с командой из заводских рабочих он вывел ледокол от достроечной стенки завода в море. Риск  оказался оправданным. Благодаря искусному маневрированию в Бугском лимане, ледокол был спасён от попаданий бомб. и  благополучно пришёл в Севастополь. Действия командира сохранили новейший ледокол.

  На  Севастопольском Морском заводе работы по переоборудованию ледокола продолжились. Трюмы превратились в артиллерийские погреба, монтировались системы управления огнём главного и зенитного калибров, оборудовались кубрики. 24 августа установили солидное вооружение: три 130-мм орудия главного калибра, четыре 76,2-мм  универсальных орудия и четыре 7,62-мм пулемета. По вооружению не уступал нашим эсминцам. Началось комплектование экипажа.

  Был назначен командный состав: старший помощник командира корабля - капитан-лейтенант Никола Гаврилович Холин. Военный комиссар - старший политрук Михаил Фёдорович Новиков. Командиры боевых частей: штурманской - капитан-лейтенант Николай Никифорович Марлян; артиллерийской -  старший лейтенант Владимир Иванович Сидоров; связи – лейтенант Камаев Виктор Геннадиевич; электромеханической -  старший инженер-лейтенант Юзеф Миронович Злотник. Командир штурманской группы старший лейтенант Александр Иванович Фаворов, командир машинной группы Данаусов, командир котельной группы инженер-капитан Фаткула .Хамидулович .Хамидулин. Начальник санитарной службы майор Фёдор Кириллович Попков. Главный боцман – мичман Александр Давыдович Гройсман, старшина боцманской команды – мичман Тимофей Мороз. Секретарем партбюро был избран лейтенант Владимир Калистратович Барковский.

    Все они были опытными военными моряками. Капитан-лейтенант Н.Холин. На флоте с 1930 года. После окончания Военно-морского училища им. Фрунзе служил командиром торпедного катера, отряда и 2-го дивизиона Бригады торпедных катеров Черноморского флота. Войну встретил начальником штаба 3-го дивизиона БТКА. Постоянно выходил в море с отрядом катеров на поиск кораблей и транспортов противника.  Старший политрук М.Новиков. В 1931-1933гг. служил в Школе подводного плавания КБФ. После военно-политических курсов  политрук, секретарь партбюро, и.о. военкома на линейном корабле «Октябрьская Революция». 1937-1939гг. военком эсминца «Гневный» Балтийского флота. С сентября 1939г. военком, зам. командира по политчасти эсминца «Гремящий» Северного флота. С октября 1940г. слушатель Курсов усовершенствования политсостава ВМФ. С 23 июня по 12 июля 1941г. зам. командира по политической части тральщика «Щит»  ОВР  главной базы ЧФ. Командир БЧ-2 старший лейтенант В.И.Сидоров, на флоте

  с 1933 года,   после окончания  Военно-морского училища им. ЛКСМУ, с апреля 1937 года – командир башни линкора «Парижская коммуна»; с ноября 1939г. – командир БЧ-2 лидера «Ташкент»; с ноября 1940г. – слушатель Высших Специальных Курсов ВМФ. Командир штурманской группы старший лейтенант А.И.Фаворов на флоте с 1934 года. После окончания ВМУ имени М.Фрунзе ч августа 1938 года служил в Главном морском штабе. С мая 1939 года на Черноморском флоте: старший помощник командира плавбазы «Красная Кубань», командир БЧ-1 плавбазы «Волга», подводной лодки «Щ-209», эсминца «Фрунзе». Командир котельной группы инженер-капитан Ф.Х. Хамидулин на флоте с 1928 года. Служил на линкоре «Парижская коммуна» котельным машинистом, старшиной группы. С декабря 1938 года командир котельной группы крейсера «Молотов». Майор медицинской службы Ф.К.Попков на флоте с 1932 года. После учёбы в Военно-медицинской академии служил начальником санитарной службы на лидерах «Москва», «Харьков», 1-го дивизиона эсминцев. Главный боцман А.Д. Гройсман на флоте с 1931 года. Служил на крейсере «Профинтерн», главным боцманом учебного судна «Нева», эсминца «Бдительный», строящегося линейного корабля «Советская Украина».

  В состав экипажа, сформированного из краснофлотцев и старшин, добровольно вошли рабочие заводской сдаточной команды, пожелавшие бить врага «на своём корабле». Это было ценное пополнение: все они были настоящими мастерами своего дело, высококвалифицированными специалистами – Иван Стеценко, Фёдор Халько, Александр Калбанов, Михаил Улич, Николай Назаратий, Владимир Добровольский и другие. Прибыли и моряки, призванные из запаса. В начале сентября переоборудование было закончено. Ледокол в ранге вспомогательного крейсера был зачислен в состав ВМФ, получил название «Микоян» и поднял Военно-Морской флаг. Под Севастополем провели учебно-боевые стрельбы. Так линейный ледокол стал военным кораблём. Враг продолжал наступать, создалась реальная угроза захвата Одессы.

   21 августа Военный Совет Черноморского флота, учитывая сильный натиск противника на Одессу, решил привлечь к обороне Одессы крейсеры "Красный Кавказ", "Красный Крым", "Червона Украина", вспомогательный крейсер "Микоян" и 7 эсминцев. В дополнение к  ранее созданному Отряду кораблей Северо-Западного района, были созданы ещё три отряда кораблей артиллерийской поддержки защитников города. Приказом командующего флотом в первый отряд вошли - вспомогательный крейсер «Микоян» (командир капитан 2 ранга С.М.Сергеев), тральщики и 3 сторожевых корабля; во второй – крейсер «Красный Крым», 2 эсминца и 3 сторожевых корабля; в третий – крейсер «Червона Украина» и 3 эсминца.

 13 сентября в 11.40 «Микоян» снялся с якоря и в хранении двух малых охотников и двух самолётов МБР-2 и взял курс на Одессу, куда благополучно прибыл рано утром 14 сентября. В 8.10 на корабль прибыли флагманский артиллерист Одесской военно-морской базы капитан 2 ранга С.В.Филиппов и флагманский связист капитан 3 ранга Б.Л.Баратов. Командир корабля С.М.Сергеев получил приказ подключиться к артиллерийской поддержке восточного фланга обороны города. Необходимо было подавить вражеские батареи, бьющие по городу из района между Сухим Лиманом и селом Дофиновка, и обстрелять позиции врага. С.М.Сергеев вызвал командиров БЧ-1 и БЧ-2 и сообщил о полученном задании. Подготовившись к бою, «Микоян» снялся с якоря. Штурман капитан-лейтенант Н.Марлян точно вывел корабль в заданный район. В 12 часов 40 минут корабль лёг на боевой курс. Командир БЧ-2 старший лейтенант В.И.Сидоров ещё раз проверил расчёт стрельбы. Ошибки не должно было быть – враг находился рядом с передовой линией наших войск. Артиллеристы на снарядах написали: «Гитлеру – лично». В 12 часов 45 минут по команде В.И.Сидорова дали первый, пристрелочный выстрел по ненавистным захватчикам. Моряки вступили в бой с гитлеровскими захватчиками. Получив данные корректировщиков, перешли на поражение. Враг заметил появление в море «Микояна», и его последовательно атаковали три самолёта-торпедоносца. Но их вовремя заметили наблюдатели Гиндин и Жаворонков. Умелым маневром командир уклонился от торпед. Артиллеристы продолжили огонь по врагу. Действуя под Одессой, артиллеристы подавляли огневые точки, помогали защитникам отражать атаки вражеских танков и пехоты. В день проводили по нескольку стрельб, выпуская по врагу до 100 снарядов. Только за первые пять стрельб по врагу было выпущено 466 снарядов главного калибра.Зенитчики отражали многочисленные атаки вражеской авиации.

 Когда положение под Одессой сложилось особенно тяжёлым, крейсера «Красный Кавказ», «Красный Крым». «Червона Украина и вспомогательный крейсер «Микоян» провели 66 стрельб и обрушили на врага 8500 снарядов. Корабли вели огонь в основном по невидимым целям на дистанции от 10 до 14 кабельтовых.

 Но и враг активно противодействовал нашим  кораблям артиллерийским огнём с берега и атаками авиации. Боевой опыт в таких условиях приобретается быстро.  Командир «Микояна» и команда сумели полностью освоить новые для них, необычайные маневренные возможности корабля. Все дни действия под Одессой корабль постоянно подвергался атакам авиации противника. Особая маневренность помогала быстро выходить из-под обстрела, уклонятся от бомб  вражеских самолётов, атакующих грузный, широкий, хорошо видимый лётчикам корабль, казавшийся им лёгкой добычей. В одном из налётов «Микоян» атаковали сразу три «Юнкерса». Зенитным огнём один из них был подбит, загорелся и начал падать на корабль. «Микоян»  сманеврировал, самолёт врага рухнул в воду.

 Велико было напряжение всех моряков – кочегаров, машинистов, артиллеристов и на ходовом мостике. У командира на принятие решения – секунда, у экипажа привести в исполнение приказ – несколько секунд. Под атаками авиации, артиллеристы вели успешную дуэль с вражескими береговыми батареями.

  Четко и слаженно работали у орудий командоры Скибко, Зеленюк, Грачев, Дорошко, Инкелес и другие. За противником в воздухе и на берегу внимательно наблюдали Гиндин и Жаворонков. Именно они своевременно обнаружили выходившие в атаку два самолёта-торпедоносца. Умелым манёвром корабль сумел уклониться от двух торпед. У котлов и машин, не приспособленных к форсированной работе и маневренной перемене ходов, отлично работали подчинённые механиков Данаусова и Хамидулина: машинисты и кочегары  Башко, Курбатский, Мефодиев, Филинский, Парфенов, Стоян, Кузов, Федосеев, Степанец, Борисов, Лозовой, Мотолубов, Стаценко, Долженко, Лебедев. Грамотно действовали на своих боевых постах Гладуш, Десятников, Кужелев Тарасов, Силаценко, Коваль, Молочинский, Рузаков, Полищук, Симонов, Сизов и другие.

      Артиллеристы огнём главного калибра начали отражать и налеты вражеских самолётов. По предложению старшего инженер-лейтенанта Ю.Злотника, амбразуры в щитах артиллерийских установок были увеличины, угол возвышения орудий стал больше. Газорезка не брала броневую сталь, тогда бывший судостроитель Н.Назаратий прорезал амбразуры с помощью электросварочного аппарата. Кстати, это было сделано впервые на флоте.

  Не обошлось и без курьёзов. Находясь в районе стрельб, «Микоян», не получив предупреждения, начал обстрел подходившего, как позже выяснилось, нашего отряда торпедных катеров. Попав под огонь, катера отошли и легли в дрейф.

  Действуя под Одессой, «Микоян», с его, в отличии крейсеров, лидеров и эсминцев, небольшой скоростью – 12 узлов, не получил прямых попаданий бомб и снарядов, и не потерял ни одного человека. А бывали отчаянные положения, когда море вокруг кипело от взрывов авиабомб. Но от частого форсирования и перемены ходов, сотрясения   близких разрывов шесть из девяти котлов получили повреждения водогрейных трубок. Вот тут и пригодилось высокое мастерство моряков – бывших заводских специалистов. Они и предложили, не покидая боевой позиции, поочередно выводя повреждённые котлы из действия, устранить неисправности. Первым, в асбестовом костюме, в топку первого   котла при температуре 270 градусов вошёл инженер-капитан Ф.Х.Хамидулин. В короткий срок, работая по ночам, в асбестовых костюмах и капковых жилетах, смоченных водой, котельные машинисты (кочегары) устранили неисправность – прочеканили все трубки.

  В эти горячие дни на «Микояне находился фронтовой корреспондент газеты «Правда», писатель–маринист капитан 2 ранга Леонид Соболев.  На страницах газет «Правда» и «Красный флот» он рассказывал о боевых делах черноморцев.        

      Поддерживая огнём Приморскую армию, вспомогательный крейсер «Микоян» получил благодарность от командования Одесского оборонительного района. И только израсходовав весь боезапас, ночью 19 сентября ушёл в Севастополь. В боях под Одессой сплотился его экипаж, в полной мере проявился талант командира.

  22 сентября «Микоян» принял участие в высадке десанта у Григорьевки. Для этой операции Военный Совет Черноморского флота формировал два отряда кораблей: десантный отряд в составе крейсера "Красный Кавказ и эсминцев "Бойкий","Безупречный"."Дзержинский" и "Фрунзе, и отряд поддержки в составе вспомогательного крейсера "Микоян", канонерских лодок "Днестр"."Красная Грузия" и десяти сторожевых катеров. "Микоян" имел большую осадку и меньшую, чем у боевых кораблей скорость полного хода. Поэтому  он был включён в состав отряда артиллерийской поддержки. Совместно с канонерскими лодками «Днестр» и «Красная Грузия» поддерживал десантников 3-го полка морской пехоты. Позже экипаж узнал: своим огнём они подавили 2 вражеские батареи. В районе деревни Дофиновка зенитчики сбили два вражеских самолёта «Ю-88». До наступления рассвета "Микоян", имевший небольшую скорость хода, направился в Севастополь

  До получения приказа об эвакуации Одесского оборонительного района, «Микоян», непрерывно находясь под  атаками авиации  и огнём  береговых батарей, совместно с кораблями флота продолжал обстреливать позиции врага. Затем перешёл в Севастополь, где на заводе №-201 были качественно отремонтированы повреждённые котлы и механизмы.

  В октябре «Микоян» получил приказ перейти в Новороссийск. В Севастополе на него погрузили воинскую часть,36 стволов дальнобойных морских орудий и боеприпасы. Орудия имели очень большой вес, и перевезти их мог только «Микоян». Отразив на переходе атаку самолётов противника, 15 октября корабль прибыл в Новороссийск.

   Принял участие вспомогательный крейсер и в обороне Севастополя, систематически совершая рейсы из Новороссийска. Доставляя в осаждённый город пополнение, военные грузы, вывозил раненых и гражданское население. На нём эвакуировали личный состав и оружие 2-й бригады торпедных катеров, начали вывозить демонтированную художественную и историческую ценность – «Панораму обороны Севастополя. В октябре на нём было эвакуировано более 1000 раненых. В начале ноября на «Микояне» в Новороссийск перешёл штаб флота. Корабль вёл огонь и по позициям врага под Севастополем.. Не раз попадал он в тяжёлое положение. Но выручали трезвый расчёт командира корабля, трудовой энтузиазм и смекалка моряков. В сложных условиях личным составом была поставлена на место одна машина, сдвинутая с фундамента при бомбёжке, и отцентрирована линия вала.

  К этому времени вражеская авиация начала усиленно бомбить Новороссийск. Обычно перед налётом бомбардировщиков над портом пролетал самолёт-разведчик. Как только он улетал, капитан 2 ранга С.М.Сергеев менял место стоянки «Микояна». Этим он выводил корабль из-под удара, а зенитчики участвовали в отражении налета вражеских бомбардировщиков.

      Команда любила своего командира. Он был для всех примером мужества и решительности. Все знали, что во время гражданской войны в Испании их командир добровольцем, умело и храбро сражался с фашистами в рядах республиканских моряков. За что и был награждён двумя орденами, сверкавших на его кителе.

  Затем «Микоян» перебазировался в Поти. 5 ноября получили неожиданное приказание – полностью снять вооружение. Краснофлотцы, старшины, офицеры, помогая рабочим местного завода разоружить корабль, были недовольны этим и открыто высказывались  против того, чтобы отсиживаться в тылу, когда в это тяжкое  время их товарищи насмерть бьются с врагом. Они не знали, и не должны были знать, что началась подготовка к секретной операции. Государственный Комитет Обороны принял решение перевести крупнотоннажные танкеры и ледокол из Чёрного моря на Дальний Восток.

    За пять дней все орудия были демонтированы. Личный состав артиллерийской боевой части был списан на берег. Оставшиеся моряки тепло простились с боевыми товарищами, уходившими сражаться с врагом. Была списана на берег и часть командного состава. Вскоре потребовали сдать пулемёты, винтовки и пистолеты. Капитану 2 ранга С.М.Сергееву с большим трудом удалось оставить 9 пистолетов для офицеров. Из оружия на борту было ещё охотничье ружьё.

   На корабле начал работать особый отдел контрразведки флота. Каждый моряк проверялся самым тщательным образом. После такой проверки кое-кого в кубриках недосчитались. На замену прибыли новые, проверенные. У всех были отобраны документы, письма и фотографии родных и близких.

   Экипажу приказали уничтожить, сжечь военную форму. Взамен выдали со складов разнообразную гражданскую одежду. Всех сфотографировали и вскоре выдали мореходные книжки (паспорта) гражданских моряков. Военно-морской флаг спустили и подняли Государственный. (При этом «Микоян» продолжал оставаться вспомогательным крейсером Черноморского флота). Команда терялась в догадках по поводу всех этих действий. Но объяснений никто не давал.

  Так закончилась боевая служба вспомогательного крейсера «Микоян» на Чёрном море. Место его, как ледокола, было там, где через тяжёлые полярные льды нужно было прокладывать путь караванам морских судов - на Севере. Получили приказание перейти в Батуми.  

    В Батуми командир «Микояна» получил секретный приказ – готовиться к переходу в пролив Босфор. С.М.Сергеев собрал командный состав и сообщил о  приказании готовиться к выполнении особо важного задания. Начали готовиться к походу. Моряки соревновались за отличную подготовку к  рейсу. Ежедневно выпускали «Боевой листок». Пополнили до полного запасы продовольствия, воды, различного имущества, в том числе приняли 3000 тонн угля. Подготовка машин и котлов была поручена инженер-капитан Ф.Х.Хамидулину.  Самым тщательным образом провели ревизию и испытания  всех котлов, машин и механизмов. На корабль прибыл капитан-наставник Черноморского пароходства «Совтанкер» Иван Арсентьевич Боев.  Закончив подготовку, экипаж «Микояна» - 140 моряков, был готов выполнить любой приказ командования.

  Одновременно, под руководством начальника пароходства «Совтанкер» И.Г.Сырых, готовились танкеры «Варлаам Аванесов» (капитан Б.П.Осташевский). «Сахалин»  (капитан П.А.Померанец) и «Туапсе» (капитан В.И.Щербачев). Танкеры приняли 30 тысяч тонн нефтепродуктов.

  24 ноября в Батуми  под флагом командующего эскадрой Черноморского флота контр-адмирала Л.А.Владимирского прибыл отряд кораблей: лидер «Ташкент» (командир капитан 3 ранга В.Н.Ерошенко), эсминцы «Способный» (командир капитан 3 ранга А.Н.Горшенин) и «Сообразительный» (командир капитан-лейтенант С.С.Ворков).  На внешнем рейде боевые корабли стали на якорь.

    На борту лидера «Ташкент» инструктаж капитанов судов, идущих в Босфор, провели представитель Главного морского штаба капитан 2 ранга П.И.Тарадин и начальник пароходства «Совтанкер» И.Г.Сырых. К вечеру суда каравана и корабли охранения сосредоточились на внешнем рейде Батуми.

  

                                                                                           ПОХОД

                                                                                                  

                                                                                            А корабли не живут сами –

                                                                                            Их опять-таки ведут люди.                                                                                                            

                                                                                                 В.С.Пикуль  

 

   25 ноября 1941 года в 3 часа 45 минут конвой в составе ледокола, трёх танкеров и кораблей охранения под покровом ночи вышел в море. Некоторое время шли в сторону Севастополя, а затем взяли курс на Босфор. Головным шёл лидер «Ташкент» под флагом контр-адмирала Л.А.Владимирского За ним, в кильватере –  «Микоян» и танкеры. Справа от ледокола шёл эсминец «Способный», слева – эсминец «Сообразительный». Но боевые корабли могли сопровождать караван только до турецких территориальных вод. Турция, соблюдая нейтралитет, закрыла свои проливы для  военных кораблей и транспортных судов воюющих стран с чисто оборонительным вооружением – 1-2 кормовыми орудиями. По этой причине и был разоружен «Микоян».

     Конвой шёл примерно в 25 милях от турецких берегов.     Переход до Босфора протяженностью 575 миль, из-за незначительной скорости судов (в среднем около 10 узлов), планировали пройти за трое суток. Днём было спокойно, небо было затянуто тучами. К вечеру пошёл пошел дождь с мокрым снегом, поднялся ветер, разыгрался девятибалльным штормом. Море покрылось темными, пенными валами, началась качка. Ветер крепчал, кромешная тьма поглотила суда и корабли охранения. Командир то и дело отдавал команды: «Лево на борт! Стоп, так держать! Право руля!». Рулевой Г.Молочинский едва успевал их выполнять. Старший помощник Н.Холин вызвал на верхнюю палубу боцманскую команду во главе с А.Гройсманом. Необходимо было дополнительно крепить катера, шлюпки и другое имущество. Ночью шторм достиг 10 баллов. Шли со скоростью около 10 узлов – танкеры больше не могли, и особенно «Микоян» со своими угольными котлами, он и так всё время отставал. Загруженные по горловины танкеры держались хорошо, только порой волны накрывали их до ходовых мостиков. На «Микояне», с его яйцевидным корпусом, размах качки достигал 56 градусов. Но его мощному корпусу удары волн были нестрашны. Порой он, то зарывался носом в волну, то, переваливая через очередной огромный вал, обнажал винты. С.М.Сергеев вошел в штурманскую рубку

 - Как дела, Николай Никифорович? – спросил он капитан-лейтенанта Н.Н.Марляна.

  - Небольшая неувязка, Сергей Михайлович. Вот, посмотрите. – Штурман указал на карту.

  Командир молча проверил расчёты и сказал:

  - Будем идти намеченным курсом. 

 Вошедшему в рубку военкому М.Новикову предложил обойти вахты, а сам отправился в  котельные отделения, туда, где было особенно тяжело. Переходя от одного поста, к другому, беседовал с моряками. Для каждого матроса у него находились добрые слова. Закончив обход, командир вновь поднялся на мостик

  Военным кораблям пришлось туго. «Ташкент» кренило до 47 градусов при предельном крене 52 градуса. От ударов волн у него просела  палуба в носовой части и треснула по обоим бортам в районе миделя. Эсминцы с креном до 50 градусов почти ложились на борт. Исправляя полученные повреждения, шли вперед. Порой корабли и суда скрывались из вида за завесой дождя и густыми снежными шквалами. Командир отправился в радиорубку. Вахтенный радист краснофлотец Гладуш доложил, что связи с танкерами и кораблями охранения нет. 

   Ночью шторм иногда стихал. Неожиданно командир «Сообразительного» доложил, что обнаружены силуэты неизвестных судов. Корабли охранения приготовились к бою. «Сообразительный», по приказу  Л.А.Владимирского, сблизился с неизвестными судами. Оказалось, что это были три турецких транспорта. Чтобы не вышло трагической ошибки, они застопорили ход и осветили прожекторами накрашенные на бортах большие изображения национального флага. Разойдясь, конвой продолжил путь.

  Через трое суток шторм стал стихать, задержав прибытие судов в Стамбул на сутки. Утром 29 ноября показались турецкие берега. В 10 милях от Босфора корабли охранения подняли флажный сигнал «Желаем счастливого плавания» и повернули на обратный курс. В турецких территориальных водах встретили сторожевые корабли, которые некоторое время шли рядом, высматривая, нет ли на палубах судов вооружения.

  Вскоре караван стал на якоря на рейде Стамбула. Прибывшие на «Микоян» представители турецких портовых властей не слишком интересовались грузом и в трюма не заглянули. Прошлись по верхней палубе, в каюте капитана 2 ранга С.М.Сергеева оформили необходимые в таких случаях документы, выпили по доброй чарке русской водки и  покинули судно. Стамбул поразил моряков своей беспечной жизнью. Доносились звуки развесёлой музыки, по набережным разгуливала нарядно одетая публика. После пожаров Одессы и Севастополя всё это казалось чем-то нереальным. Командиру нанесли визиты представители союзников. Гости обходили «Микоян», в каюте С.М.Сергеев угощал их традиционной рюмкой русской водки. В приятном расположении духа гости возвращались на берег. Командир понимал, что за вежливыми улыбками скрывается полное неверие в успех рейса.

    На «Микоян» поднялся советский военно-морской атташе в Турции капитан 2 ранга Константин Константинович Родионов, а с ним и помощник английского военно-морского атташе капитан-лейтенант Роджерс. В каюте С.М.Сергеева состоялось совещание капитанов судов. К.К.Родионов сообщил о решении Государственного Комитета Обороны, в котором капитанам ставилась задача: прорваться в порт Фамагуста на острове Кипр, к союзникам. Танкерам предписывалось временно поступить в распоряжение союзного командования, а ледоколу следовать на Дальний Восток.

  Затем он доложил обстановку. Эгейское море полностью контролировалось итальянцами. На островах Лесбос, Кос, Самос и Родос базировались  сторожевые и  торпедные катера. На Родосе и Крите – бомбардировщики и торпедоносцы. Командующий итальянскими военно-морскими силами в Эгейском море адмирал Бъянкери заявил, что ни один военный корабль, ни одно торговое судно не пересечёт этот район без его ведома.

   По договорённости между Советским правительством и правительством Великобритании, от пролива Дарданеллы и до Кипра суда должны были сопровождать английские боевые корабли. Но никакого охранения, хотя и обещали, они дать не могли. Английский Средиземноморский флот в боях понёс большие потери. Попытка охранять на переходе советские суда заведомо означала гибель ещё нескольких кораблей и всех эскортируемых судов. Английское военно-морское командование брало на себя обязанность в обеспечение разведданными об итальянских ВМС, особенностями плавания до Кипра, и в охранении судов на Средиземном море на переходе от Кипра до Бейрута и Суэцкого канала.

  Положение осложнялось ещё и тем, что Турция, объявившая 25 июня о своём нейтралитете в войне между Германией и СССР, занимала прогерманскую ориентацию.   В восточных провинциях была проведена частичная мобилизация. Летом начали возникать отдельные вооруженные конфликты на советско-турецкой границе. 9 октября Турция и Германия заключили торговое соглашение, по которому Турция в обмен на поставляемые немцами военные материалы, обязалась поставлять Германии стратегическое сырьё – медь и хром. Но после длительных переговоров, не желая осложнять отношения с Советским Союзом и его союзниками, Турция, после длительных переговоров, разрешила проход проливов советским судам.

     Несмотря на все принятые меры секретности, обеспечить скрытность было невозможно.Стамбул был самым шпионским городом всех времён. Здесь действовали разведки многих стран, в том числе германская и советская. Агенты Абвера сообщали в Берлин сведения о том, кто и когда проследовал через Босфор. Едва наши суда стали на якоря, как множество всевозможных лодок, катеров и пароходиков с любопытными окружили танкеры и особенно ледокол, рассматривая необычное судно. Среди них были и десятки враждебных глаз. Немецкие агенты с разных сторон фотографировали ледокол и танкеры. Немецкий военно-морской атташе демонстративно обошел суда на своем катере.

  В таких условиях переход через враждебные воды, без всякого вооружения и охранения, был возможен лишь поодиночке, да и то чисто теоретически. Именно такой вариант действия предложили советский и английский атташе. Первым должен был идти «Микоян», а танкеры становились на разгрузку капитан нефтепродуктов. Для связи с английским морским командованием, на ледокол направлены капитан 3 ранга Хэркнесс, радист и два сигнальщика. Ничем иным союзники помочь не могли.

  В особой инструкции, вручённой К.К.Родионовым капитану 2  ранга С.М.Сергееву, категорически приказывалось: «…Корабль ни в коем случае не сдавать, взрывом топить, экипажу в плен не сдаваться».

После того, как К.К.Родионов и Роджерс покинули ледокол, С.М.Сергеев собрал командный состав, сообщил о полученном приказании. и об известной обстановке на пути предстоящего перехода.

  - Да, задача, - Первым, после недолгого молчания, заговорил военком М.Новиков. – Пройти нашему кораблю среди островов с наблюдательными постами, дело, скажу, мало выполнимое. А наша стоянка здесь не секрет для врага.

  - Всё это так, - помрачнел командир, - но приказ надо выполнить.

   Командира поддержали все, а парторг старший лейтенант В.К.Барковский, поднявшись, твёрдо заявил:

  - Надо идти! А если понадобится, будем драться!

  - Чем? Было бы вооружение, а так что, поленом? – Отозвался Новиков.

  - Моё решение, товарищи офицеры! – Поднялся С.М.Сергеев. – Обстановка всем понятна. Выходить на прорыв будем сегодня, в ночь на 30 ноября, без разрешения властей. А врага введём в заблуждение – будем имитировать длительную стоянку, а ночью тихо и незаметно уйти из  Стамбула на прорыв. С этой целью главному боцману мичману Гройсману и старшине боцманской команды мичману Морозу приказываю организовать на корме большую стирку, а затем и приборку верхней палубы. Старшему лейтенанту Барковскому организовать на баке репетицию художественной самодеятельности. Главная задача - старшему инженер-лейтенанту Злотнику подготовить материальную часть к длительному переходу. Старшему помощнику командира капитан-лейтенанту Холину и военкому старшему политруку Новикову  расписать всех моряков по противопожарным и аварийным группам.

  Экипаж был собран в столовой и С.М.Сергеев объявил о полученном задании, о своем решении, рассказал о всей опасности предстоящего прорыва, и приказе – при попытке захвата ледокола, сражаться до последней возможности, а при безвыходном положении – затопить, в плен никому не сдаваться. Предупредил – ночью на верхней палубе не курить и не разговаривать, соблюдать полное затемнение и радиомолчание. А к кочегарам обратился с просьбой – работать у котлов так, чтобы ни одна искра не вылетела из труб. Экипаж разделили на две группы: группу затопления и группу обороны, которая, как оружием, оснащалась пожарным инвентарем – топорами, баграми, ломами.

   Нельзя сказать, что предстоящий поход привел моряков в восторг. Такой переход на Дальний Восток и в мирное время довольно суровое испытание. А во время войны это была почти верная гибель. Сражаться с врагом они умели – за плечами был опыт боёв за Одессу. Но тогда они имели солидное вооружение. Но как сражаться с вражескими самолётами и кораблями, если на всех девять офицерских пистолетов и охотничье ружьё? Но иного выхода не было.

  Вскоре на корме развернулась большая стирка, и леера с развешанным матросским бельём были высоко подняты между мачтами и заполоскались на свежем ветерке. Затем началась приборка верхней палубы. Мощные струи воды, бившие из пожарных гидромониторов под  давлением в тридцать атмосфер на шестьдесят метров, быстро отогнали от бортов любопытных, среди которых были и враги. Приборку закончили и на баке собрались любители песен, танцев и музыки. Над Босфором зазвучали наши песни и музыка, сменяемые зажигательными плясками. Лодки, катера и пароходики с любопытными стали уходить – все увидели, что ледокол готовится стоять здесь долго.

   Тем временем у машин, котлов и механизмов кипела напряженная работа. Механики, машинисты, кочегары, трюмные готовили свою технику к длительному переходу. В штурманской рубке, разложив морские карты, капитан 2 ранга С.М.Сергеев, капитан-наставник И.А.Боев, старший штурман капитан-лейтенант Н.Н.Марлян и старший лейтенант А.И.Фаворов прокладывали и рассчитывали предстоящий маршрут.

  Наступила темная ночь на 30 ноября. Под присмотром мичмана Т.Мороза тихо заработал брашпиль, и в клюз медленно поползла якорь-цепь, ледокол начал      медленно двигаться вперёд. Как только якорь оторвался от грунта, С.М.Сергеев дал «малый ход». В ночи «Микоян» безмолвной тенью заскользил в сторону от берега. Выйдя на фарватер, командир дал «полный ход». Чтобы в темноте не наскочить на плавающие без всяких огней лодки или какой-либо плавающий предмет, С.М.Сергеев приказал выставить на носу и по бортам дополнительных наблюдателей. В темноте валивший из труб дым был не особо заметен. Тем более и кочегары старались изо всех сил – ни одна искра не вылетела из труб. На счастье, вскоре пошел моросящий дождь. Через полчаса Стамбул остался позади.

  В кромешной темноте, без огней, миновали Мраморное море, и подошли к теснине пролива Дарданеллы. Пролив извилист и узок, плавание в навигационном отношении довольно сложное. Опытные лоцманы даже днём вели здесь суда с большой осторожностью. А ледокол шёл вообще без лоцмана. В середине пролива, у Чанаккале, условия плавания исключительно трудные, особенно ночью - здесь пролив резко сужается до 7 кабельтовых и делает два крутых поворота. В самом опасном месте к штурвалу стал капитан-наставник И.А.Боев и успешно провёл ледокол. Дальше шли, придерживаясь европейского берега. Миновали обрывистый мыс Кумкале с мрачными силуэтами старинной турецкой крепости  – конец Дарданеллам.

  Вышли в Эгейское море, таившее в себе смертельную опасность. «Микоян» самым полным ходом устремился на юг. Под утро почти вплотную, насколько позволяла глубина, приткнулись к скалам маленького, безлюдного островка в Эдремитском заливе. Котлы притушили, чтобы дымом из труб не выдать себя. С ледокола просматривался остров Лесбос с расположенной на нём итальянской военно-морской базой Митилини. День прошел в тревожном ожидании, но рядом никто не появился, только далеко на горизонте несколько раз заметили промелькнувшие силуэты кораблей. Всё обошлось благополучно.

  Как только стемнело, «Микоян» двинулся в путь. Впереди лежали острова Греческого Архипелага – настоящий лабиринт из множества островов и островков. С.М.Сергеев сразу увёл ледокол с некогда «накатанной», обычной в мирное время трассы и повел его по разработанному в Стамбуле маршруту. (С мая 1940 года судоходство на Средиземноморском театре военных действий было официально прекращено.).  Шли без ходовых огней, стараясь держаться ближе к турецким берегам, петляя между гористых островков, ежеминутно рискуя в темноте, на незнакомом фарватере, напороться на подводную скалу или мину. Наружное наблюдение усилили: на баке несли вахту «впередсмотрящие», в «вороньем гнезде» находились сигнальщики. Шли по счислению, хотя ненастная погода помогла быть незамеченными, но в то же время скрывала ориентиры. В этом, крайне ответственном деле, штурманам помогал капитан-наставник И.А.Боев со своим богатым опытом морских и океанских плаваний.

   Едва начало светать, спрятались в широкую расщелину каменистого островка. Все понимали, что исчезновение ледокола из Стамбула давно обнаружено германской разведкой, и враг постарается перехватить их, захватить или уничтожить. Ледокол был желанной добычей для фашистов. Готовясь к бою, в судовой мастерской умельцы готовили оружие – отковали несколько десятков пик и другого холодного оружия. Радисты постоянно прослушивали эфир: не поднялась ли тревога. В напряженном ожидании прошел ещё один день.

 С наступлением темноты ледокол продолжил свой путь во мраке ночи. Вблизи острова Самос «Микоян» прошёл буквально под носом у итальянских дозорных кораблей, прожекторами освещавших море. Только свежая погода, косой дождь и плохая видимость помогли нашим морякам. Благополучно  прошли всего в двух милях от вражеской военно-морской базы. На день остановились, втиснувшись в щель между скал двух безлюдных островков. В том, что враг ищет пропавший ледокол, никаких сомнений не было. Моряки готовились к худшему.

  В предыдущие ночи нашим морякам везло, погода была ненастная, да и контролировали Эгейское море итальянцы, а не немцы, не было и локаторов. Поэтому ледокол, как не удивительно, оставался необнаруженным. Но на третью ночь с вечера установилась  на удивление ясная погода, полная луна светила в ночном небе. А впереди был остров Родос, на котором находилась главная военно-морская база итальянцев в этом районе Средиземного моря. Базировалась здесь и немецкая авиация, бомбившая Суэцкий канал и английские базы и порты. Это было самое опасное место.

  Две ночи «Микоян» выходил в свой опасный путь с наступлением темноты. Но в этот раз С. М.Сергеев задержал выход на два часа, надеясь на ухудшение погоды. Но ночь по -прежнему оставалась ясной, хотя луна и склонилась к горизонту. Радист Н.Коваль, прослушивая эфир, доложил, что обнаружил работу нескольких радиостанций, ведущих переговоры на итальянском и немецком языках. Ждать больше было нельзя, командир принял решение продолжить путь. 3 декабря ледокол осторожно вышел из своего укрытия и полным ходом устремился на прорыв.

  Приближался враждебный Родос. С.М.Сергеев по внутрисудовой трансляции объявил: «Входим в опасный район!». Аварийные партии проверили пожарную магистраль, разнесли по палубе шланги, огнетушители, ящики с песком. Моряки, свободные от вахт,   с верхней палубы и надстроек вели наблюдение за моря. «А.Микоян» вошёл в пролив между турецким берегом и островом Родос и направился к небольшому островку Кастеллоризо, за которым открывались просторы Средиземного моря.

  Только здесь, у своей хвалёной базы, итальянцы все-таки заметили неуловимый ледокол

Сначала появилась небольшая шхуна, и некоторое время шла невдалеке, а затем отвернула в сторону и скрылась. Вскоре появился самолёт-разведчик, несколько раз облетел ледокол  и пролетел над ним, летчик видимо высматривал и определял, есть ли вооружение, и улетел в сторону острова.

  Стало ясно, что «Микоян» обнаружен и опознан. С мостика на все посты поступил приказ командира: - если фашисты попробуют захватить ледокол и попытаются подняться на верхнюю палубу, бить их ломами, пиками, топорам, баграми, бить до тех пор, пока хоть кто-нибудь из команды будет жив. Кингстоны открыть в самый последний момент, когда обороняться будет нечем и некому. Военком старший политрук М.Новиков прошел по всем боевым постам, повторяя приказ командира, говорил: - «Помните подвиг «Варяга»!

  На «Микояне» установилось тревожное ожидание. Время как будто замедлило свой ход. Моряки до боли в глазах всматривались в просторы моря и небесную высь. Напряженную  тишину нарушил громкий крик сигнальщика из «вороньего гнезада».

  - Вижу две точки!

  На мостике и на палубе все начали смотреть в указанном направлении.

  - Два торпедных катера идут на нас! – Снова крикнул сигнальщик.

  - Итальянские. – Определил старший помощник Н.Холин.

  С.М.Сергеев поднёс к глазам бинокль, сомнений не было – к «Микояну» приближается враг. Прозвучал сигнал боевой тревога и все разбежались по своим местам. Теперь предстояло сражаться с врагом до последней возможности. Огромный, тихоходный и безоружный ледокол не имел ни малейших шансов уйти от двух быстроходных катеров, каждый из которых имел по две торпеды.

   Катера приближались.Командир пошёл на хитрость. Чтобы ввести врага в заблуждение,приказал поднять на правом ноке фок-мачты турецкий флаг. (По морскому обычаю, все суда при прохождении в территориальных вод другой страны, обязательно поднимают национальный флаг этой страны), При этом Государственный флаг "Микояна" оставался на гафеле грот-мачты. Но обхитрить  не удалось. Таких судов, а тем более ледокола, в Турции не было. Да и враг наверняка знал, что советские суда прибыли в Стамбул для перехода в Средиземное море к своим союзникам, а ледокол ушёл ещё в ночь на 30 ноября. Катера подошли на расстояние менее кабельтова и легли на параллельный курс. С одного из них через мегафон на ломаном русском языке  спросили.

  - Чей корабль?

  По приказанию С.М.Сергеева котельный механик, крымский татарин Ф.Хамидулин, знавший турецкий язык, прокричал в рупор ответ в сторону катера.

  - Судно турецкое, следуем в Смирну! Что вам надо?

  В ответ, для острастки, прогремела пулемётная очередь, но Хамидулин успел спрятаться. С катера прозвучала команда.

   - Немедленно следовать на Родос под нашим конвоем!

  На «Микояне» никто и не думал выполнять приказы врага, и он продолжал идти своим курсом. Тогда катера начали готовиться к торпедным атакам. То, что ледокол абсолютно безоружный, итальянцы  знали и действовали безбоязненно. Капитан 2 ранга С.М.Сергеев внимательно и спокойно следил за манёврами врага. В атаку, как на учебном полигоне, устремился первый катер, явно рассчитывавший на успех. И вот тут-то командиру и пригодились необычайные маневренные возможности ледокола и приобретенный в боях опыт уклонения от вражеских атак. Как только катер вышел в расчетную точку стрельбы, за секунду до залпа раздалась команда командира: «Руль на борт!».  Когда катер выпустил две торпеды, ледокол почти на месте уже разворачивался навстречу смертоносным сигарам, и они прошли вдоль бортов. Выходя из атаки, катер обстрелял ледокол из пулемёта. Затем в атаку пошёл второй катер. Но действовал он уже иначе – выпустил сначала одну торпеду. Но и к этому С.М.Сергеев был готов. В момент залпа все три машины отрабатывали «Полный назад». Ледокол почти остановился, и торпеда прошла недалеко от носа. А на мостике уже отзвенел машинный телеграф: - «Самый полный вперёд». Выпущенная с интервалом и вторая торпеда прошла мимо, едва не зацепив корму. Запоздай командир с подачей команд на секунду, замешкайся экипаж, поход закончился в ту же минуту.

  Катера не отставали, открыли огонь из всех пулемётов и малокалиберных пушек. Следя за действиями катеров, С.М.Сергеев буквально метался по мостику, круто маневрируя, сбивая прицельную стрельбу, он вёл  ледокол вперед. Катера подходили всё ближе к обоим бортам. Командир по внутрисудовой трансляции приказал: - «Корабль к затоплению приготовить!». Но враг не рискнул подойти, катера вскоре прекратили стрельбу, и отошли в сторону. Моряки было обрадовались этому, но, как оказалось, преждевременно. Появились три торпедоносца, вызванные по радио потерпевшими неудачу катерами. Первый сразу лёг на боевой курс, под его фюзеляжем виднелась торпеда. Положение казалось безвыходным. И тут произошло неожиданное. К гидромонитору бросился старший трюмный Мефодиев и включил его. Навстречу самолету неожиданно выплеснулась мощная, блестящая на солнце как серебро, похожая на взрыв стена воды. Лётчик резко отвернул, и, набирая высоту, сбросил торпеду, которая упала далеко от ледокола, Точно так же был сбит с курса и второй торпедоносец. Третий сбросил на парашюте циркулирующую торпеду, начавшую описывать смертельную спираль. Но  быстрым манёвром С.М.Сергеев сумел уклониться и от неё. Развернул корабль в обратном направлении, а затем резко отвернул в сторону. Торпеда прошла мимо.

  Неудачные торпедные атаки привели противника  в ярость. Теперь потопить ледокол они не моги, а пойти на абордаж не решились. Ведя огонь из всех пулемётов и малокалиберных пушек, катера и самолёты набросились на ледокол. Но его корпус был неуязвим для пуль и малокалиберных снарядов. На катерах и самолётах это поняли и сосредоточили огонь по мостику и ходовой рубке, пытаясь нарушить управление. Получившего ранение рулевого старшего краснофлотца С.Рузакова  отвели в лазарет, на его место стал рулевой Г.Молочинский. Охнул и свалился на палубу раненый  сигнальщик старшина 2 статье Е.Полещук. Был ранен старший политрук М.Новиков…

  Израсходовав боезапас, самолёты улетели, но катера продолжали вести ожесточенный обстрел. На «Микояне» в разных местах начали возникать пожары. Моряки противопожарных групп под руководством старшего помощника командира капитан-лейтенанта Н.Холина, не обращая внимания на обстрел, тушили очаги огня. Но это было полбеды. Из-за многочисленных пробоин в трубах упала тяга в топках котлов. Несмотря на все усилия кочегаров, давление пара в котлах стало падать, постепенно начал снижаться ход. Над ледоколом нависла серьезная опасность.

  Несколько часов, уклоняясь от непрерывных атак, «Микоян» упорно шёл к своей цели. На счастье начала портиться погода, над морем повисли тучи, поднялся ветер, появились волны. Но враг не унимался, от очередной его очереди загорелся спасательный катер, в баках которого было почти две тонны бензина, взрыв которого мог иметь тяжёлые последствия. Заметив высокое пламя и густой дым, заволакивающий ледокол, итальянцы

решили, что с ним все покончено. Но они ошиблись. Моряки бросились к горящему катеру, мичман А.Гройсман и матрос Павел Сизов обрубили крепления. Катер успели сбросить за борт до того, как он взорвался, подняв столб огня и обломков. И в этот момент начался ливень немыслимой силы. Под его завесой и удалось оторваться от врага. Приняв взрыв катера за гибель ледокола, итальянцы подняли несколько обломков, спасательный круг с надписью «Микоян» и ушли на Родос.

  Когда опасность миновала, начали приводить ледокол в порядок, исправлять полученные повреждения. В первую очередь принялись заделывать пробоины в трубах, чтобы создать тягу в топках котлов и увеличить ход. В пробоины стали забивать наскоро сделанные деревянные пробки, всё, что попадалось под руки. Но всё это быстро сгорала в  жаре раскалённых газов. Приходилось всё начинать сначала. А у котлов, выбиваясь из сил, работали кочегары, бросая уголь в ненасытные топки. «Микоян» уцелел, получив около 150 различных пробоин, продолжал идти к своей цели.

  Как только утром 4 декабря показались берега Кипра, навстречу устремились английские эсминцы с наведёнными орудиями. Старший лейтенант Э.Хансон связался по радио со своими кораблями и вскоре всё разъяснилось. Оказалось, что радиостанции Берлина и Рима уже успели сообщить на весь мир об уничтожении крупного советского ледокола. Поверившие этому сообщению, англичане приняли ледокол за корабль противника. В том, что советская авантюра с прорывом кончиться неминуемой гибелью всех четырёх судов, англичане не сомневались ни минуты. Поэтому никак не ожидали увидеть ледокол. В сопровождении эсминцев «Микоян», пройдя более 800 миль, прибыл в Фамагусту. На ледокол было  страшно смотреть. Высокие трубы обгорели, из многочисленных, наспех заделанных пробоин струился дым. Ходовой мостик и надстройки изрешечены пробоинами. Борта испятнаны оспинами попаданий. Верхняя палуба, покрытая тиковым деревом, засыпанная гарью и сажей, была почти черной. Задание Государственного Комитета Обороны по прорыву на Кипр было выполнено. О чём через Лондон было сообщено в Москву.

  Англичане встретили «Микоян» неприветливо, заходить в порт не разрешили, приказали встать на якорь за бонами. Капитан 2 ранга С.М.Сергеев потребовал немедленного разъяснения. В любой момент корабль мог быть атакован вражеской подводной лодкой или авиацией. На борт прибыл представитель английского военно-морского командования. Посмотрел полученные пробоины и сообщил командиру, что «Микояну» надлежит немедленно сняться с якоря, и под конвоем корвета перейти в Бейрут. Кораблю, выдержавшему неравную тяжёлую схватку с врагом, не дали возможности залатать дыры и исправить повреждения. До Бейрута дошли спокойно. Но и здесь получили приказ: не задерживаясь продолжить движение в Хайфу. Это вызвало удивление командира «Микояна», он знал, что Хайфа подвергается частым налётам немецкой авиации. В Хайфе простились с капитаном-наставником И.А.Боевым. Выполнив своё задание, он возвращался на родину.

  Здесь «Микоян» стал к причалу на ремонт. Но не прошло и двух дней, как портовые власти потребовали переменить место стоянки. Через неделю пришлось перейти на другое место. За 17 дней корабль переставляли 7 раз.  Всем стало понятно: англичане используют советский корабль для проверки наличия магнитных мин в порту. Тем не , на корабле полным ходом шёл ремонт. Заделывали пробоины, латали трубы, исправляли повреждения в котлах и машинах. Ю.Злотник, отлично знавший английский технический язык, добивался от англичан проведения качественного ремонта. В работах активно участвовали моряки – бывшие рабочие судостроительного завода,  продемонстрировав англичанам свое высокое профессиональное мастерство. Ремонт был в самом разгаре, когда в порту произошла катастрофа.

  В Хайфе скопилось множество военных кораблей, транспортов и танкеров. 20 декабря в порту неожиданно прогремел мощный взрыв и мощный удар потряс «Микоян». Почти одновременно зазвенели корабельные колокола громкого боя, объявляя «аварийную тревогу». Командир, находившийся в своей каюте, вбежал на мостик, следом прибежали Холин, Новиков и Барковский.  Выбежавшие на палубу ледокола моряки увидели жуткую картину – танкер «Феникс», как установили позже, подорвался на донной мине. Над ним взвился огонь и клубы густого дыма. Раздался второй взрыв, надломивший корпус танкера на две части, и он уходил в воду, медленно дрейфуя в сторону «Микояна». Из проломленного корпуса на поверхность воды хлынули тысячи тонн горевшей нефти,  и которая начала огненным кольцом охватывать ледокол. Кормовая часть «Феникса» горела, а на носовой части столпились и кричали уцелевшие моряки, некоторые прыгали в воду, плыли, пытаясь спастись к берегу или к «Микояну.

   Ледокол двигаться не мог – из трёх машин, две бортовые находились в ремонте и были разобраны, а  кормовая машина находилась в «холодном» состоянии. В действии был всего один котёл. Были отданы оба якоря. Малейшее промедление грозило неминуемой гибелью. Моряки бросились к гидромониторам и мощными струями воды начали отгонять горевшую нефть, сбивать пламя. Под руководством капитан-лейтенанта Н.Холина отдали швартовы. По команде Ю.М.Злотника кочегары во главе с инженер-капитаном Ф.Хамидулиным бросил в котельные отделения – экстренно разводить пары в котлах; машинисты под командой Данаусова – в машинное отделение готовить машину дать ход.

  В порту началась паника. Экипажи находившихся в порту кораблей, судов и портовых буксиров сбежали на берег. Выход из порта был закрыт сплошной стеной огня и дыма. Пламя перекинулось на волнолом, к расположенной на нем зенитной батарее и боеприпасам. Солдаты-зенитчики громко взывали о помощи. Командование портом   запаниковало, растерялось и не приняло никаких мер по спасению людей и кораблей.     

       А тем временем на «Микояне» инженер-капитан Ф.Хамидулин поочередно подавал пар то на брашпиль, то на прогрев кормовой машины. При этом, вопреки инструкциям, по приказанию командира корабля, механик Данаусов давал «холодной» машиной кратковременный ход вперед, облегчая работу шпилям. Моряки задыхались в дыму, огонь подступал к бортам. Вскоре главный боцман мичман А.Гройсман сумел поднять якоря, «Микоян» обгорелый, закопчённый, задним ходом начал медленно уходить  от настигающей его горящей нефти на выход из порта, рискуя подорваться на мине. Как только ледокол оказался в безопасном месте, осмотрелись, увидели страшную картину.

  Горел танкер «Феникс». огонь подбирался к  танкеру «Счастливая звезда», скрылось под водой охваченное огнём норвежское судно, рядом загорелось ещё  одно… Командир заметил приткнувшиеся к берегу портовые буксиры. Прошло немного времени, и английские буксиры с экипажами из советских моряков-добровольцев уже шли спасать людей. С.М.Сергеев, стоял на мостике и видел,  как буксиры скрылись в дыму. Первый под командованием  старшего лейтенанта В.Барковского подошел к «Счастливой звезде» в надежде отвести его в безопасное место. Но было поздно – танкер загорелся. На него взобрался старший краснофлотец Пётр Симонов. Он помог морякам перебраться на буксир, который сразу направился к берегу.

Буксир под командованием капитан-лейтенанта Н.Холина направился к волнолому, где огонь подобрался к ящикам со снарядами, и обезумивших от ужаса английских солдат-зенитчиков. По пути он подобрал из воды уцелевших моряков «Феникса». Солдаты, отталкивая друг друга, с криками бросились к буксиру. На многих дымилась одежда, и моряки поливали их водой. Спасённых солдат перевезли на берег. Затем наши моряки оказали помощь и нескольким другим судам. Из всех кораблей и судов, находившихся в порту, сумел спастись только один советский ледокол «Микоян».

 Трое суток огромнейший пожар бушевал в Хайфе. Наших моряков удивило то, что ни английское командование, ни местные власти, даже не пытались бороться с огнём. Как только пожар погас сам по себе, старший военно-морской начальник в Хайфе прислал командиру «Микояна» капитану 2 ранга С.М.Сергееву «Благодарственную Грамоту», в которой выражал восхищение отвагой и лихостью. проявленные экипажем в особо опасной ситуации. В газетах, вышедших в Хайфе и Порт-Саиде, правительство Великобритании выразило глубокую признательность советским морякам за спасение английских солдат. Когда последствия небывалого пожарища были более или менее ликвидированы, на ледоколе продолжился ремонт. В начале января 1942 года Ю.Злотник доложил командиру о готовности к походу.

   6 января «Микоян» вышел из Хайфы и направился в Порт-Саид, где формировался караван судов для перехода по Суэцкому каналу. 7 января ледокол, взяв на борт лоцмана, двинулся дальше на юг. Шли Суэцким каналом, который, пытаясь вывести из строя, постоянно бомбили итальянцы и немцы. А с начала 1941 года немцы начали забрасывать его и донными магнитными минами. С наступлением темноты останавливались – ночью движение по каналу прекращалось. Обходя потопленные суда, благополучно миновав Суэцкий канал.

 Вышли в Красное море и встали на якорь  на рейде  порта Суэц рядом американским транспортом. Портовые буксира подтащили к бортам огромные железные баржи с углём. Грузили уголь полуголые, тощие люди, таскавшие на плечах тяжёлые корзины. Когда наши моряки попытались им помочь, те, поглядывая на надсмотрщиков, отказались. Когда один из них оступился и упал, но английский офицер не разрешил корабельному врачу майору Ф.К.Попкову оказать тому помощь.

 Здесь, по договоренности с англичанами на «Микоян» должны были быть установлены орудия и пулеметы. Но англичане не выполнили этого важного условия договора, лишь установили старую 45-мм пушку, годную разве что для салюта, из которой провели учебные стрельбы. Тогда, чтобы придать ледоколу вид хорошо вооруженного судна, наши моряки пошли на хитрость. У  местных туземцев добыли брёвна. А боцманская команда под руководством мичманов А.Гройсмана и Т.Мороза и личном участии командира, из этих брёвен и брезента изготовила на палубе подобие мощных артиллерийских установок. Конечно, эти бутафорские пушки пользы не принесут, но при встрече с вражеским кораблём страху на него могут и нагнать. Командующий английскими военно-морскими силами в этом районе предложил командиру «Микояна» капитану 2 ранга С.М.Сергееву заменить личный состав БЧ-5 арабами, так как они якобы более выносливые в условиях жаркого климата. Командир корабля и офицеры БЧ-5 категорически отказались от такого предложения.

  После стоянки в Суэце ледокол отправился дальше, миновал Красное море и прибыл в Аден. Но к этому времени положение в мире изменилось к худшему. Когда выходили из Батуми, на Дальнем Востоке был мир. 7 декабря 1941 года Япония внезапно напала на военно-морские базы Великобритании и США, война охватила и эти районы, Советский Союз участия в ней не принимал. Морякам стало известно о том, что 8 декабря японское правительство объявила проливы Лаперуза, Корейский и Сангарский, своими «морскими оборонительными зонами», поставило под свой контроль  Японское море и все выходы из него. Японские корабли топили и захватывали советские торговые суда.   Таким образом, кратчайший путь на Дальний Восток для  «А.Микояна» стал практически невозможным.

  В этих условиях было принято решение идти на юг, в Кейптаун, и далее на запад, к родным берегам. Английское военно-морское командование проинформировало капитана 2 ранга С.М.Сергеева, что в Аденском заливе замечена подводная лодка, в районе острова Мадагаскар и особенно в Мозамбикском проливе действуют около пяти вражеских подводных лодок, предположительно японских. На самом Мадагаскаре находятся секретные немецкие базы для обеспечения своих рейдеров, которые действуют вокруг южной оконечности Африки. Полученные сведения были неутешительными. А тут ещё союзники в очередной раз оказали «услугу» - отказались включить «Микоян» в состав своего конвоя, сославшись на то, что ледокол тихоходен и слишком сильно дымит.

  1 февраля 1942 года, несмотря ни на что, «Микоян» вышел из Адена и в одиночестве пошел на юг, держа курс на кенийский порт Момбаса. Провели партийное собрание, на котором приняли решение: «Всем образцово нести вахты, подавать товарищам пример». Старший помощник командира капитан-лейтенант Н.Холин провёл несколько учений по обеспечению живучести корабля, готовности групп сопротивления и затопления. Все понимали, что встреча с опасностью может произойти в любой момент. Знали и то, что германские и японские подводные лодки пиратски нападают даже на суда нейтральных стран. Корабль несколько раз менял курс, сигнальную вахту несли дополнительные посты.

 В один из дней на горизонте показались суда. Прошло тревожных полчаса, прежде чем обстановка прояснилась. Встречным курсом шёл английский усиленный конвой в тридцать вымпелов. В его состав входили крейсеры, миноносцы и другие военные корабли, эскортирующие транспорты. Два крейсера отделились от конвоя, развернули орудия в сторону «Микояна», запросили позывные. По всей видимости, англичане приняли макеты пушек как настоящие.

  - Дать позывные. – Приказал С.М.Сергеев.

Крейсеры приблизились ещё на несколько кабельтовых Один из них пристроился в кильватер. Головной крейсер потребовал застопорить машины.

  - Стоп машины! – Приказал С.М.Сергеев.

     В эту секунду головной крейсер дал залп из носовой башни. Снаряды легли у носа «Микояна». С крейсера посыпались запросы: «Показать название корабля», «Дать фамилию капитана». «Кто отправил вас из Адена». Разобравшись, англичане разрешили следовать своим курсом

                Дальнейшее плавание до порта Момбаса прошло без происшествий. Во время непродолжительной стоянки в порту пополнили запасы и в первую очередь угля. Здесь С.М.Сергееву пришлось выдержать настоящий бой с командиром английской военно-морской базы, жёлчным, пожилым капитаном 3 ранга. «Микояну» необходимо идти в южно-африканский порт Дурбан,  обогнуть Африку, чтобы продолжить путь на Дальний Восток. Англичанин с непонятным упорством настаивал, чтобы «Микоян» шёл в Дурбан не Мозамбикским проливом, то есть кратчайшим путём, а обогнуть остров Мадагаскар. Это был очень опасный маршрут. Многочисленные островки восточнее Мадагаскара служили убежищем для вражеские рейдеров и подводных лодок. Кроме того этот маршрут был значительно длиннее, требовалось лишних семь суток, чтобы его пройти. На требование С.М.Сергеева дать разъяснение, англичанин лишь пожимал плечами, твердил одно – «Вам нечего опасаться. Вы не воюете с Японией. Ваш корабль для них – нейтральное судно». С.М.Сергеев пригрозил связью с Лондоном и Москвой. Но англичанин был непреклонен. На следующий день тяжба продолжилась. Только после категорического отказа С.М.Сергеева следовать предложенным курсом, тот наконец уступил.

  Отправились дальше, идя Индийским океаном вдоль восточного побережья Африки. Тропическая жара изматывала экипаж. Особенно тяжело было стоять вахту в котельных и машинных отделениях, где жара поднималась до 65 градусов. Кочегары и машинисты обливались водой, но это мало помогало. Но экипаж работал чётко и слаженно. Радио приносило вести из далёкой Родины, где шла гигантская битва с вражескими полчищами. Сознание того, что рейс «Микояна» - важное боевое задание, заставляло моряков забывать об усталости. Командир практически не покидал мостик, похудел, осунулся, но был полон энергии. Обходил вахты и спешил на мостик. А лаг исправно отсчитывал оду милю за другой. Пересекли экватор, благополучно миновали Мозамбикский пролив и прибыли в южно-африканский порт Дурбан. Здесь, приказом по ВКР «Микоян» за №-24 от 23 февраля 1942г. подписанным командиром корабля и военкомом, было объявлено, что по приходу в советский порт старшина 2 статьи Е.Г.Полищук и старший краснофлотец С. П. Рузаков будут представлены к наградам. В этом порту простояли почти три недели, приводя в порядок котлы и машины.

   19 марта пришли в Кейптаун. Советские моряки давно не видели радостной встречи. На корабль приходили многочисленные делегации местных властей, рабочих, отдавали визиты вежливости командиры стоявших в порту кораблей. Гости выражали восхищение мужественной борьбой советского народа против фашизма. Пополнили запасы, сверх всяких норм загрузили более 3000 тонн угля. «Микоян» был готов идти дальше. Английское командование сообщило С.М.Сергееву обстановку в Атлантическом океане. На линии Кейптаун – Нью-Йорк действуют немецкие подводные лодки. С начала года они перенесли свои действия от берегов Европы сначала к восточному побережью США, а затем в Карибское море, Мексиканский залив, район Антильских и Бермудских островов. В южной Атлантике предположительно  действуют немецкие рейдеры «Михель» и «Штир». Путь к Панамскому каналу оказался крайне опасным.

  И тогда С.М.Сергеев решил обмануть немецкую разведку, которая, как он считал, действовала здесь. С этой целью он сообщил местным репортерам о том, что «Микоян» идёт в Нью-Йорк. Это сообщение было опубликовано во всех местных газетах и передано по радио. Для пущей убедительности закупили коров, овец, и, как в былые времена, поместили животных в деревянные клетки на верхней палубе. Свежее мясо рассчитывали использовать для питания в походе. «Микоян» был готов продолжить путь, но неожиданно пришлось задержаться. На выходе из Кейптаунского порта были обнаружены мины. (Немецкое судно снабжения подводных лодок «Доггербанк», бывшее английское судно «Спейбанк». поставил некоторое количество мин возле мыса Доброй Надежды). Тральщики обследовали фарватер и вытралили 20 мин. Английское командование предложило командиром кораблей и капитанам судов, находящихся в порту, заранее информировать командование порта о времени выхода, чтобы оно могло обеспечить траление. Но капитан 2 ранга С.М.Сергеев и на этот раз решил уйти незаметно. Ночью, 26 марта, бесшумно снявшись с якоря, ледокол покинул Кейптаун. На всякий случай действительно некоторое время шли как бы в Нью-Йорк. Но в пустынном районе Атлантики изменили курс. С.М.Сергеев выбрал другой, более длинный путь – обогнуть Южную Америку, и восточной частью Тихого океана идти на Дальний Восток. Ледокол пошел к берегам Южной Америки. Попали в полосу жестоких штормов, первый же смыл с верхней палубы клетки с животными. Качка достигала 56 градусов, корабль бросало словно щепку. Иногда океан затихал, чтобы обрушиться с новой силой. Пострадала носовая надстройка, тяжелые стальные двери сорвало и унесло в океан. Это были печально известные морякам «ревущие сороковые». Тропическая жара не  спадала даже ночью. Чтобы облегчить несение вахт, С.М.Сергеев приказал выдавать кочегарам, машинистам и мотористам ячменное пиво, холодный чай и воду, подкрашенную вином. С.М.Сергеев не сходил с мостика. Штурман Н.Марлян и его помощник А.Фаворов, рулевые изнемогали от усталости. Так продолжалось семнадцать суток. В постоянных яростных штормах пересекли Атлантический океан и вошли в залив Ла-Плата.  Моряки облегчённо вздохнули.

   Прошли мимо заржавевших надстроек немецкого тяжелого крейсера «Адмирал граф Шпее», погибшего здесь еще в декабре 1939 года. Подошли к уругвайскому порту Монтевидео.  С.М.Сергеев запросил разрешение на вход в порт. Но в ответ ему сообщили, что власти не разрешают посещение порта военными кораблями и вооруженными судами, настолько внушительно выглядел бутафорские «пушки» ледокола. Пришлось вызывать специального представителя, чтобы убедить портовые власти в том, что «вооружение» не настоящее. Только после этого получили разрешение войти в порт.

  Ещё не закончили швартовку, а по трапу на борт поднялись представители администрации порта, таможни, местных властей, полиции. Они с любопытством смотрели на моряков, осматривали корабль. Тому была причина – «А.Микоян» был первым советским кораблём, посетившим эти воды. Один из чиновников предупредил командира, «В городе прошу вести себя достойно, политической агитацией не заниматься». Вскоре моряки сошли на берег возложить венок к могиле национального героя страны генерала Артакса. Весть об этом распространилась по городу. Тысячи людей, в самую рабочую пору, вышли на улицы, приветствуя наших моряков, подносили цветы, пожимали руки. Под траурную музыку оркестра возложили венок. Уругвайцы произнесли пламенные речи. С ответным словом выступил М.Ф.Новиков. Оркестр исполнил «Интернационал» (в то время гимн СССР) и национальный гимн Уругвая. К месту возложения венка продолжали подходить всё новые и новые толпы людей. Движение в городе приостановилось. Полиция забеспокоилась. С.М.Сергееву предложили усадить моряков в полицейские машины и отвести в порт. Долго  ещё не расходились жители уругвайской столицы. Он шли в порт, чтобы приветствовать экипаж советского корабля.

  В охватившей тогда народы Латинской Америки волне антифашистских настроений и солидарности с борьбой СССР, заметную роль играли русские переселенцы. После 22 июня 1941 года перед ними напрямую встал вопрос - с кем быть? В Аргентине уже на следующий после начала войны день показал, на чьей они стороне значительная часть выходцев из России. Тысячи эмигрантов пришли в порт Буэнос-Айреса, чтобы приветствовать моряков стоявшего у причала советского парохода «Тбилиси». Особо активно они проявили себя в сборе денежных средств, продовольствия и вещей для Красной Армии и советского народа. Примеров тому немало. Так, жители уругвайского горда Сан-Хавьера собрали для отправки в СССР 40 тысяч песо, что по тому времени было немалой суммой. Горячую встречу экипажу «Микояна» устроили русские переселенцы, проживавшие не только в столице, но и по всей стране. Они оказали помощь в  снабжении советских  моряков всем необходимым для дальнейшего плавания. 18 апреля, накануне выхода корабля, к капитану 2 ранга С.М.Сергееву прибыла делегация представителей русского комитета «За Родину. Членами комитета были дореволюционные эмигранты, покинувшие родину в поисках куска хлеба. Они вручили командиру корабля письмо.

  «Дорогие соотечественники! От имени русского комитета «За Родину» в городе Монтевидео, республика Уругвай, цель которого – оказать всемерную помощь Красному Кресту, разрешите принести Вам и вашей команде глубокое и искреннее русское спасибо. Своей выдержкой, порядком, спаянностью и дружеским отношением друг к другу и окружающим, Вы сильно подняли в глазах местного населения нового советского человека. Те овации и выражения чувств симпатии, с которыми их всюду встретили в городе, они вполне заслужили. И притом имейте в виду, что та же публика, которая горячо аплодировала советским морякам, несколько месяцев назад гнала в шею моряков фашистской Италии, и не только за их политическую принадлежность, а за неумение держать себя в чужой стране.

  Если будете иметь возможность, передайте там, на нашей далёкой и горячо любимой Родине, что все наши мысли всегда с Россией, с вами. Сданные сегодня утром комитетом «За Родину» медикаменты, одеяла, обувь, тёплые вещи и прочее, используйте по Вашему личному усмотрению для ваших моряков, которые доставили нам столько радости своим посещением.

 Идя в бой, знайте, что мы сделаем всё возможное, чтобы помочь вам в трудной и справедливой борьбе, и чтобы в случае необходимости пополнить ваши ряды. За Родину!».

  Уругвай, страна, с которая не имела дипломатических отношений с СССР.

  В Монтевидео пополнили запасы, провели необходимый ремонт, и после отдыха вышли в путь. А чтобы обмануть немецкую разведку, демонстративно взяли курс на север. С наступлением темноты развернулись и полным ходом устремились на юг. У мыса Горн была велика опасность быть атакованными немецкими рейдерами или подводными лодками. Поэтому пошли Магеллановым проливом, довольно сложным и опасным для

  плавания. В частых туманах, мимо Огненной Земли, с заходом в порт Пуанта-Аренас миновали пролив, вышли в Тихий океан и взяли курс на север. Перебежками, с короткими заходами в порты Коронель и Лота, прибыли в чилийский порт Вальпараисо,  Пополнили запасы, провели ревизию котлов, машин и механизмов. После непродолжительного отдыха продолжили путь на север, держа курс на перуанский порт Кальяо. Пополнили запасы, и вышли в  панамский порт Бильбао. Вновь пополнили запасы, и пошли в Сан-Франциско.

  Длинным и тяжелым в климатическом отношении был этот переход. Велика была и опасность быть атакованными немецким рейдером. Второй раз, уже с юга на север, пересекли экватор. Ледокол не был рассчитан на плавания в теплых, бурных экваториальных водах Штилевая погода и тропическая жара сменялись частыми шквалами и штормами. Трудно было всем, но особенно тяжело приходилось кочегарам, работавших у раскалённых топок котлов, ведь за сутки расход угля составлял примерно 130 тонн. От них многое зависело. Держа давление пара на марке, своими руками они двигали ледокол. А держать пар на марке – это целая наука. Если пар на марке – ледокол шёл с нормальной скоростью, если нет, то шёл медленно и мог стать лёгкой добычей врага. Матрос выходил на вахту через восемь часов, кочегару на отдых давалось двенадцать. При тропической жаре в шторм, работа у котлов делалась ещё труднее. Но особенно тяжело было при чистке топок от раскалённого шлака. А во время стоянки в портах шлак скапливался на верхней палубе, и только при выходе в море объявлялся аврал, и его сваливали за борт. В промежуточных портах грузили уголь, а это почти 3000 тонн. Ледокол покрывался слоем мельчайшей угольной пыли, которая проникала во все щели. После каждой такой бункеровки проводилась генеральная уборка и мойка всего судна.

  Но, не смотря на все трудности, «Микоян» спешил к родным берегам, где его ждали. Из сводок Совинформбюро, которые принимали радисты, моряки знали, что на Родине, на фронте еще тяжелее. Вечерняя сводка от 3 июля потрясла моряков – «По приказу Верховного Главнокомандования Красной Армии 3 июля советские войска оставили город Севастополь…». Сжав кулаки, слушали они дал далёкий голос Ю.Левитана.

  Этот огромный по протяженности маршрут для «Микояна» оказался самым безопасным. Ледокол прибыл в Сан-Франциско, а затем перешёл в Сиэтл на ремонт и вооружение. Все вопросы по нахождению корабля в США обеспечивал помощник советского военно-морского атташе капитан 3 ранга Н.А.Скрябин.

     Американцы, под присмотром Ю.Злотника, быстро и качественно отремонтировали корабль. Демонтировали английскую пушку и основательно вооружили: установили четыре 76,2-мм орудия, десять 20-мм зенитных автоматов, четыре 12,7-мм и четыре 7,62-мм пулемётов.

  Из Сиэтла «Микоян» направился в порт Кодьяк на Аляске. Из Кодьяка пошел в порт Датч-Харбор на Алеутских островах. Война докатилась и в этот уголок Тихого океана.  Японцы атаковали Алеутские острова и 7 июня 1942 года захватили два острова – Атту и Кыска. Выйдя из Датч-Харбора, «Микоян» обогнул Алеутские острова севернее и направился к родным берегам. Миновали остров Святого Лаврентия. Вскоре командир БЧ-1 Н.Марлян доложил командиру корабля о том, что корабль вошёл в территориальные воды СССР. Капитан 2 ранга С.М.Сергеев сообщил об этом по внутрисудовой трансляции. Все свободные от вахт поднялись на палубу, всматриваясь в горизонт. Наконец в дымке показались очертания далёких берегов. Показался пустынный берег – Чукотский мыс.

  9 августа 1942 года вспомогательный крейсер «Микоян» вошёл в Анадырский залив. Все  с волнением и радостью смотрели на свою долгожданную землю. Вошли в бухту Провидения и стали на якорь. Это были самые счастливые минуты для экипажа. Задание Государственного Комитета Обороны было выполнено.

  Восемь с половиной месяцев продолжался этот поход. За кормой остались три океана и двенадцать морей, объятые войной. Прошли 24759 миль, каждая из которых в любую минуту грозила гибелью от торпеды подводной лодки, снарядов рейдера или мины. Выполняя приказ, экипаж «Микояна» проявил смелость, мужество, находчивость и хитрость, преодолел все опасности и трудности.

  Из четырех судов, вышедших из Батуми в этот смертельный поход, к родным берегам сумели дойти  «Микоян» под командованием капитана 2 ранга Сергея Михайловича Сергеева и танкер «Сахалин», которым командовал Придо Адович Померанец, 9 декабря 1942 года прибывший во Владивосток.

  Танкер «Варлаам Аванесов» 19 декабря 1941 года при выходе из пролива Дарданеллы в Эгейское море был атакован немецкой подводной лодкой «U-652». Торпеда попала в корму, судно начало быстро тонуть. Спустили на воду 3 уцелевших бота, прежде всего в них посадили раненых, затем сели остальные, в том числе английский офицер и два турецких лоцмана. Убедившись что на судне никто не остался, последним покинул судно капитан Борис Пименович Осташевский. Экипаж добрался до турецкого берега и вскоре был возвращён на родину. Танкер «Туапсе» вышел из Стамбула 4 января 1942 года. Через неделю, никем не обнаруженный», прибыл в порт Фамагуста на острове Кипр. Затем пошёл по пути «Микояна» и благополучно прибыл в Кейптаун. Капитан В.И.Щербачёв принял решение идти на Дальний Восток кратчайшим путём – через Панамский канал. 4 июля 1942 года у берегов острова Куба танкер был атакован немецкой подводной лодкой «U-129». В него попали 4 торпеды и он быстро затонул. Погибли десять моряков, остальные, в том числе и капитан, спаслись.

  Экипаж "Микояна" верил своему командиру, четко, точно и без малейшего промедления выполнял его команды. Всё находилось в его руках – жизнь экипажа, новейший ледокол и выполнение приказа. Всё зависело от его оценки ситуации, хладнокровия в принятии решения, мгновенных и точных командах. В этом походе проявился талант, высокое военное мастерство и командирское искусство капитана 2 ранга С.М.Сергеева. 

  Почти вся планета была охвачена войной. И в это грозное время в странах Ближнего Востока, Африки, Южной и Северной Америки люди с удивлением и восхищением видели советский ледокол под Красным флагом, спешившим на Родину, где шла жестокая война. В иностранных портах военные и гражданские с большим уважением и интересом относились к советским морякам. Их окружали на улицах и как могли, расспрашивали. Приходили в порт и рассматривали необычное судно. Подолгу стояли и слушали песни моряков. В одном из кинотеатров Монтевидео, хозяин, узнав, что в зале находятся советские моряки, остановил сеанс, и зрители долго приветствовали необычных посетителей. Все это было выражением большой симпатии к народу нашей страны,  Красной Армии, сражавшейся с гитлеровской Германией. В промежуточных портах все  побывали на берегу, осматривали города. Ходили группами не менее пяти человек. Бывая на берегу, наши моряки уважительно относились к местному населению, вели себя достойно, не роняя чести и достоинства гражданина своей страны.

 Вспомогательный крейсер Черноморского флота «Микоян» был передан в состав Тихоокеанского флота. Экипаж простился со своим отважным командиром – капитан 2 ранга С.М.Сергеев убыл во Владивосток. Вместе с ним убыл и командир БЧ-5 старший инженер-лейтенант Ю.М.Злотник

 

 

                                                                                            СЕВЕРНЫЙ   МОРСКОЙ  ПУТЬ                                                                     

 

В командование «Микояна» вступил капитан 3 ранга Юрий Константинович Хлебников. Опытный полярник, он плавал штурманом на ледоколе «Степан Макаров», старшим  помощником капитана на ледокольном пароходе «Георгий Седов». В 1934-1936 годах командовал ледокольным пароходом «Александр Сибиряков». В 1936 году под его командованием ледорез «Фёдор Литке» впервые в истории мореплавания провёл эсминцы Балтийского флота «Сталин» и «Войков» из Беломорска в бухту Провидения за одну навигацию. За этот рейс Ю.К.Хлебников был удостоен ордена Ленина.

  Коротким был отдых экипажа. Почти сразу получил новое боевой задание. В бухте Провидения его прибытия ожидали 19 (девятнадцать)! транспортов с вооружением, боеприпасами и другими военными грузами, и боевые корабли Тихоокеанского флота: лидер «Баку», эскадренные миноносцы «Разумный» и «Разъяренный». «А.Микоян» был назначен штатным ледоколом ЭОН-18. В сущности это и было задание, к выполнению которого корабль и прошёл этот путь из Батуми.

   Ещё  в июне 1942 года Государственный Комитет Обороны принял решение о переброске по Северному морскому пути нескольких боевых кораблей с Дальнего Востока в поддержку Северного флота. 8 июня приказом Наркома ВМФ № 0192 была сформирована экспедиция особого назначения – 18 (ЭОН-18). Командиром был  назначен капитан 1 ранга В.И.Обухов. 22 июля боевые корабли прибыли в бухту Провидения, где уже находились 20 советских транспортов прибывших из США с военными грузами. Впереди был Северный морской путь. Начальником проводки был назначен Герой Советского Союза капитан 2 ранга М.П.Белоусов, ледовыми капитанами капитан 3 ранга В.И.Воронин и старший лейтенант Т.А.Калинич. Ледовую разведку поручили вести полярному летчику И.И.Черевичному.

    13 августа из бухты Провидения вышли «А.Микоян» и 6 транспортов, а на следующий день боевые корабли. Экспедиция собралась в бухте Эмма на Чукотке и продолжила путь. У мыса Чаплина к конвою неоднократно подлетал американский противолодочный самолёт. Берингов пролив прошли в густом тумане. Обогнули мыс Дежнева и вышли в Чукотское море.

  15 августа в 16 часов миновав мыс Уэлен и вошли в мелкобитый лёд плотностью 7 баллов.. С каждой милей ледовая обстановка становилась тяжелее. Стоял туман, корабли с трудом  продолжали движение. 16 августа вынуждены были остановиться до улучшения обстановки, среди ролей 9-10 балльного старого льда, дрейфовавшего на юго-восток. К утру 17 августа движением льда корабли разбросало друг от друга.

  Эсминец «Разумный», находившийся рядом с лидером «Баку», отнесло от него на 50-60 кабельтовых. В наиболее тяжёлом положении оказался «Разъярённый» Его зажало  льдами, и он начал дрейфовать к берегу. Руководство экспедиции опасалось, что корабль может оказаться на мелководье, недоступном для ледокола. Попытки «А.Микояна» вызволить «Разъярённый» из ледового плена успеха не имели. Наоборот, работа ледокола усиливала давление льда на корпус эсминца, у которого образовались вмятины в обшивки обоих бортов. Стало ясно, что «А.Микояну» в одиночку не справиться с проводкой такого количества боевых кораблей и транспортов. Приходилось бороться с 9-10 балльными ледовыми полями, то вызволять эсминцы, то спешить на помощь транспортам. Лётчик И.И.Черевичный проявил большое мастерство в поисках свободных проходов во льдах. На помощь «А.Микояну» из бухты Провидения вышел ледокол «Л.Каганович», который подошёл 19 августа. На его борту находился М.П.Белоусов. Руководитель ледовой проводки приняли решение выводить корабли на восток. Двое суток они дрейфовали на юго-восток, получив повреждения от сжатия льдов. «А.Микоян» пошел вперед, расчищая путь, «Л.Каганович» на буксире выводил застрявшие корабли и суда.

   Командование ЭОН-18 вину за неудачную проводку кораблей в  этом районе возложило на ледовых лоцманов, которые, имея данные ледовой разведки, тем не менее, направили корабли в тяжёлый лёд. По мнению военных моряков, не избежал ошибок и опытный полярный судоводитель капитан 2 ранга М.П.Белоусов, который руководил ледовой проводкой.

  Обойдя ледовый массив с севера, корабли  ЭОН-18 присоединились к каравану транспортов в районе мыса Сердце Камень. Дальнейшее продвижение проходило вдоль береговой черты в разреженном льду.

  22 августа за мысом Джекретлан лёд стал легче,  и на подходе к Колючинской губе уже была чистая вода. С отдельно плавающими льдинами. Подошли к танкеру «Лок-Батан», стоявшему на якоре и начали принимать топливо. Одновременно принимали продукты с транспорта «Волга».

  После того, как экспедиция оказалась в тяжёлом положении во льдах, стало очевидным, что начальник походного штаба ЭОН-18 должен находиться на ледоколе, чтобы постоянно быть в курсе данных ледовой разведки и решений начальника ледовой проводки. С этой целью на «А.Микоян» перешёл капитан 2 ранга Л.К.Бекренев.

  У острова Колючин пришлось стать на якорь из-за густого тумана. Через сутки  за ледоколами «А.Микоян» и «Л.Каганович» двинулись на запад, но вскоре вошли в разреженный лёд плотностью 7-8 баллов. Плавание в Арктике очень опасно, а за ледоколом – создаёт дополнительные трудности. Ледокол, как правило, при входе в плотный лёд делает поворот, временами до 90 градусов, и отрывается от идущего за ним корабля. Канал же, пробитый ледоколом, успевает закрыться перед самым носом эсминца. Приходится останавливаться, и ждать повторного захода ледокола. Поэтому движение в 5-7 балльном льду проходит со скоростью 1,5-2 узла. Корабли шли в миле от берега, часто останавливаясь, ожидая, пока ледоколы проложат путь. Сильный северный ветер прижимал корабли к берегу. Шедший впереди «А.Микоян» коснулся дна. Идти мористее не позволяли тяжёлые льды.

  25 августа, пройдя в тяжёлом льду мыс Ванкарем, корабли ЭОН-18 легли в дрейф до рассвета. Ночью сильный ветер вызвал подвижку льда, корабли и транспорты оказались зажатыми торосами. Насколько тяжёлыми оказались условия, можно судить по тому, что даже у ледокола «Л.Каганович» оказался свёрнут баллер руля на 15 градусов.

  Только через пять суток ледоколам удалось вывести из тяжёлого льда на чистую воду лидер «Баку» и эсминец «Разъярённый». Оба корабля получили повреждения (были сорваны оковки винтов, получены вмятины в бортах, повреждены цистерны). Пробившись через тяжёлые льды, они пополнили запасы топлива с танкера «Лок-Батан», не дожидаясь «Разумного», лидер «Баку» и эсминец «Разъярённый» пошли своим ходом по чистой воде вдоль кромки берегового припая. Из-за малых глубин ( 5-5,6м ) продвижение было очень медленным: впереди кораблей проводили шлюпочный промер глубин.

   Ледокол «Л.Каганович» застрял в тяжёлом льду. Но в самом тяжёлом положении оказался эсминец «Разумный», зажатый между двумя большими торосами многолетнего льда. Льдины сдавливали корпус с бортов, заклинило винты. Личный состав выбивался из сил, борясь за освобождение корабля из ледового плена. Днём и ночью специальные команды взрывали лёд аммоналом, кололи пешнями. Провели паропровод и пытались резать лёд струёй пара. Выяснилось, что винты намертво вмёрзли в ледяное поле. Освободить их удалось лишь с помощью водолазов: подвели паропровод и паром обрезали лёд вокруг винтов. Когда положение осложнилось, для разрушения льда командир корабля разрешил применять глубинные бомбы. Взрывами разрушали лёд на всю толщину, заводили ледовые якоря и подтягивались к ним. За сутки удавалось пройти 30-40 метров. Ледокола «А.Микоян» неоднократно подходил к кораблю, брал его на буксир, но успеха не имел. Окалывать лёд вокруг он не мог эсминца. Это было опасно, так как между ледоколом и корпусом корабля накапливался лёд, и  давление ледокола могло привести к пробоине в корпусе.

  31 августа на помощь «А.Микояну» пришёл подошедший с запада ледокол «И.Сталин». Два ледокола короткими набегами крошили толстый лёд, каждый раз продвигаясь на 2 – 2,5 метра. Работы продолжались с 31 августа по 8 сентября. К «Разумному»  во льдах было пробито два канала, но буксировать эсминец не представлялось возможным, так как сами ледоколы из-за сжатия льда не могли продвигаться по этим каналам. Положение «Разумного» оказалось настолько серьёзным, что на совещании ледовых капитанов у начальники восточного сектора Главного управления Северного морского пути Стальцева был поставлен вопрос о возвращении корабля на восток. Начальник штаба ЭОН-18 капитан 2 ранга Л.К.Бекренев категорически отверг эту идею и предложил более продуманно подходить к организации проводки кораблей.

      8 сентября ледовая обстановка в районе дрейфа «Разумного» резки изменилась. Ветер сменил направление, началась подвижка льда, появились отдельные разводья, уменьшилось сжатие корпуса корабля. «А.Микоян» взял эсминец на буксир и начал медленно выводить на чистую воду. «И.Сталин» шёл впереди, ломая ледяные поля, расчищал дорогу «А.Микояну» и «Разумному». К 14 часам 9 сентября вышли на чистую воду. Эсминец принял топливо с танкера «Локк-Батан», вместе со всеми  направился на запад вдоль кромки берегового припая. В районе мыса Двух пилотов встретили тяжёлую  ледовую перемычку и остановились, ожидая ледокол «Л.Каганович», который повёл эсминец до бухты Амбарчик.

 17 сентября корабли ЭОН-18 соединились в бухте Тикси. Здесь экспедиции было приказано задержаться. В Карское море, обогнув с севера Новую Землю, проникли немецкие корабли – тяжелый крейсер «Адмирал Шеер» и подводные лодки. Узнав от японцев об экспедиции, немцы решили провести операцию «Вундерланд» («Страна чудес») с целью перехватить и уничтожить у пролива Вилькицкого транспорты, боевые корабли и все советские ледоколы. У восточного входа в пролив должны были встреться ЭОН-18 и караван судов из Архангельска, шедший под проводкой ледокола «Красин». Но «Шеер» был обнаружен пароходом «Сибиряков» и ценой своей гибели сообщил о появлении вражеского корабля в советской Арктике. Немцы  попытались пройти пролив Вилькицкого, настигнуть караван «Красина», и во время его встречи с ЭОН-18 и разом уничтожить транспорты и все ледоколы. Но из-за тяжёлой ледовой обстановки от этого отказались и направились к порту Диксон. Получив там достойный отпор, рейдер поспешил убраться в свою базу в Норвегии.

 19 сентября, приняв все меры боевой готовности, экспедиция, под проводкой ледокола «Красин» вышла из Тикси. Пройдя пролив Вилькицкого, вышла в Карское море. 24 сентября экспедиция прибыла в Диксон, где подготовилась к дальнейшему плаванию. 10 октября, пройдя пролив Югорский Шар,  ЭОН-18 была доведена до чистой воды., и 14 октября 1942 года благополучно прибыла в Кольский залив.

 Проведя во льдах ЭОН-18, «А.Микоян» совместно с ледоколами «И.Сталин», «Л.Каганович» и «Ленин», подошедшим с запада, повернул на восток и направился за транспортами, шедшими из США с грузами по ленд-лизу. Ледоколы совершили еще несколько рейсов из бухты Провидения в Карское море, ведя за собой транспорты с военными грузами. До окончания навигации по Северному морскому пути они провели в Архангельск и Молотовск 4 конвоя из 36 судов.

  Тем временем немцы, обозленные провалом операции «Вундерланд», начали расширять свои минные заграждения на основных узлах движения советских арктических коммуникаций. В минных постановках участвовали тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер», эсминцы, минный заградитель, подводные лодки и авиация. Между островом Колгуев и полуостровом Канин четыре германских эсминца выставили 180 мин.

   20 ноября 1942г. по окончании навигации на трассе Северного морского пути ,«Микоян»,  проведя караван судов из Карского моря  в Баренцево, направился в Молотовск (ныне Северодвинск). У острова Вайгач к нему присоединился ледокол «Ленин», зимой этим судам предстояло проводить отечественные и союзные транспорты через льды Белого моря. 24 ноября подошли к острову Колгуев, где к ним присоединились два английские конвойные корабли «ТJ-71» и «ТJ-83», которые должны были конвоировать в Молотовск. Конвой направился в Белое море, «Микоян» подошел к 42-му меридиану. В этой полярной  географической точке по  сути дела завершалось его кругосветное плавание. На этой долготе, далеко на юге находился Батуми, из которого он вышел год назад.

  Конвой шел в противолодочном охранении и направился в Белое море. Головным шел «Микоян», в кильватер за ним «Ленин», английские корабли шли по бортам. Море штормило, порой шла пурга. 26 ноября в 21 час 55 минут под кормой «Микояна»  произошёл сильный взрыв. Потеряв управление, он покатился вправо. Взрывной волной смыло за борт двух вахтенных комендоров у кормового орудия - краснофлотцев Кучеренко Антона Антоновича, котельного машиниста, и Обойшева Александра Илларионовича, строевого.. На «Ленине» слышали человеческие крики  с правого борта. Остановиться и маневрировать для поиска людей корабли не могли, так как не было ясно, находятся они на минном поле или «Микоян» торпедирован подводной лодкой.

  Мощный корпус ледокола выдержал взрыв вражеской мины, и он остался на плаву, но получил серьёзные повреждения. Взрывом искорежило кормовую часть, верхняя палуба вспучилась бугром, начало затапливать кормовую машину, артиллерийский погреб №-7, помещение для зимовщиков. Вышли из строя рулевая машина, гирокомпас, радиостанция, сорвало антенну радиопеленгатора. Но валопроводы и винты уцелели. Перешли на ручной привод рулевого управления, из машинного отделения начали откачивать воду. Сразу же было создана ремонтная бригада из самых опытных специалистов – А.Калабанова, Ф.Халько, Н.Назаратия, М.Улича и других. Выяснили, что пробоин в корпусе нет, но имеются трещины. Ремонт, под руководством помощника капитана по военной части капитан-лейтенанта Н.Г.Холина, проходил прямо в море.

  Несмотря на  полученные повреждения, плохо управляемый, идя в кильватер за «TJ-71», «А.Микоян» продолжил путь. Ледокол «Ленин» шёл за ним и был готов взять его на буксир. С моря корабли прикрывал «TJ-83», который вскоре скрылся из виду. Утром 28 ноября подошел буксирный пароход «Шквал», которому дали указание идти в кильватер за «А.Микояном». В середине дня подошел эсминец «Урицкий» и  включился в состав охранения. Позже подошел сторожевой корабль. Утром 29 ноября конвой прибыл в бухту Иоканьга. После водолазного осмотра «Микояна» снялись с якоря, и пошли в Белое море.  Доведя ледоколы до молодого льда, корабли охранения повернули обратно. 30 ноября 1942 года «Микоян» прибыл в Молотовск и стал на ремонт к  стенке завода №-402. Было пройдено 28560 миль, из них свыше 2000 миль во льдах.

  Так закончился этот беспримерный, уникальный по дерзости поход. Нет в истории мореплавания подобного случая, когда безоружный ледокол, не приспособленный для океанских, а тем более кругосветных плаваний, без всякого охранения, прошел все зоны боевых действий, четыре океана и двенадцать морей, практически совершив поход вокруг Земного шара.

  Этот единственный в истории советского флота кругосветный поход, удивительный даже по меркам нашего времени, оказался забытым и до конца пятидесятых годов был засекреченным. Многие годы об этом походе мало кто знал, кроме его участников.   А вот  заслуженных большинство отважных моряков  НЕ ПОЛУЧИЛИ. Среди немногих награждённых были старшина 2 статьи Емельян Гаврилович Полищук и старший краснофлотец  Семён Петрович Рузаков.

                                                         

                                                           Вместо эпилога.

                                                                             Корабли – как и люди, они тоже нуждаются

                                                                             во славе, в уважении и бессмертии…

                                                                                        В.С.Пикуль.

 

  По прибытии в Молотовск «Микоян» был передан Главному управлению Северного морского пути. Военный экипаж был расформирован, часть моряков остались на ледоколе в составе военной команды. На заводе  его, как смогли, отремонтировали. Но требовался серьёзный ремонт. Дока, способного вместить судно таких размеров, не было. С открытием навигации 1943 года «А.Микоян», по договоренности с союзниками, отправился на ремонт в США, в порт Сиэтл. Ледокол своим ходом прошёл Северный морской путь, да еще повёл за собой караван судов. Затем, теперь уже с севера на юг прошёл значительную часть Тихого океана.  По возвращении из ремонта «А.Микоян» был передан Владивостокскому Арктическому Морскому пароходству, и  включён в состав военизированных судов Северного бассейна. Обеспечивал ледовые проводки союзных и отечественных конвоев в Баренцевом, Белом, Карском морях, по Северному морскому пути, во льдах восточной части Арктики и Дальнего Востока. После войны «А.Микоян» был разоружён. Ещё долгие годы водил суда во льдах Арктики и Дальнего Востока. В 1966 году был выведен из эксплуатации и был превращён в бункеровочную базу Дальневосточного морского пароходства. В 1968 году он разобран на металл.                               

 Далеко не каждому военному кораблю, а тем более гражданскому судну, выпало такое тяжёлое испытание в годы Великой отечественной войны. В ряду кораблей ВМФ, отличившихся в борьбе против гитлеровской Германии своё, по праву достойное место должен занять вспомогательный крейсер Черноморского флота «А.Микоян».                 

                                                                                             ***

   По-разному сложились судьбы членов первого экипажа «А.Микояна». (К сожалению, архивы ВМФ все еще за семью замками).

   Капитан 2 ранга Сергей Михайлович Сергеев, первый командир. Благополучно приведя ледокол в бухту Провидения, продолжил службу старшим уполномоченным Постоянной Приёмной Комиссии ВМФ (?!). Вскоре  ему было присвоено звание капитана 1 ранга.  Пятьдесят лет отдал Сергей Михайлович Военно-морскому флоту. Был награждён орденом Ленина, четырежды орденом Красного Знамени, дважды орденом Красной Звезды, медалями «За оборону Одессы», «За оборону Севастополя» и многими другими.

  Капитан-лейтенант Николай Гаврилович Холин, старший помощник командира. Помощником капитана по военной части дошёл до Молотовска. После расформирования экипажа продолжил службу на Северном флоте. Командовал 5-м дивизионом сторожевых катеров Охраны водного района Беломорской военной флотилии. Было присвоено звание капитан 3 ранга. С февраля по август 1944 года – офицер штаба Краснознаменной бригады торпедных катеров Северного флота. В этой бригаде с августа 1944 года – начальник штаба 1-го дивизиона торпедных катеров.  Награждён орденами  Красного Знамени и Красной Звезды, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Одессы», «За оборону Севастополя», «За оборону Советского Заполярья».

  Капитан-лейтенант Новиков Михаил Фёдорович. Военком, заместитель командира по политической части. После расформирования экипажа продолжил службу на ледоколе. Было присвоено звание капитан 3 ранга.  Затем служил  старшим инструктором политотдела бригады миноносцев Северного флота. Награждён орденом «Отечественной войны 2-й степени» и медалью «За боевые заслуги»

  Капитан-лейтенант Николай Никифорович Марлян, командир БЧ-1. Довёл ледокол до Молотовска. С декабря 1942 года продолжил службу флагманским штурманом Новоземельской военно-морской базы. При выполнении боевого задания погиб в сентябре 1943 года.  Был награждён орденом Красного Знамени. (Посмертно).

  Старший лейтенант Владимир Иванович Сидоров, командир БЧ-2. 6 ноября 1941г. был назначен командиром БЧ-2 эсминца «Бдительный», а 2 июля 1942г. командиром БЧ-2 эсминца «Бойкий». Награждён орденом Красного Знамени, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Одессы», «За оборону Севастополя». Службу закончил в звании капитана 2 ранга. В 1985г. награжден орденом «Отечественной войны 2-й степени», в 1987г. орденом «Отечественной войны 1-й степени».

  Лейтенант Камаев Виктор Геннадиевич, командир БЧ-4. Продолжил службу на эсминце  «Дерзкий» Северного флота. Награждён медалью «За оборону Одессы» и орденом «Отечественной войны 2- степени».

 Старший инженер-лейтенант Юзеф Миронович Злотник, командир БЧ-5. Военным Советом Тихоокеанского флота был назначен на подводную лодку «С-51» в качестве переводчика и технического консультанта по вопросам ремонта подводной лодки в США. С 6 октября 1942 года по 24 января 1943 года в звании капитан-лейтенант участвовал в переходе «С-51» из Владивостока в Полярное. За что был награждён орденом Отечественной войны 2-й степени. Службу закончил в звании инженер-капитан 2 ранга. В 1985г.  награждён орденом «Отечественной войны 2-й степени».

  Старший лейтенант Александр Иванович Фаворов продолжил службу  помощником командира «ТЩ-37» Беломорской военной флотилии. С сентября 1943г. слушатель Специальных курсов офицерского состава ВМФ. Награждён медалью «За боевые заслуги».

  Майор медицинской службы Фёдор Кириллович Попков служил на Северном флоте. Главным врачом медико-санитарной манёвренной группы №-2. С 1944г. начальником санитарной службы Карской военно-морской базы на Диксоне. Награждён орденом Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги».

  Инженер-капитан Фаткула Хамидулович Хамидулин. Командир котельной группы. В январе 1943г. был назначен командиром БЧ-5 эсминца «Островский» Отряда строящихся кораблей Северного флота в г.Молотовске. С февраля 1944г. инженер-калькулятор 8-го отделения Технического Отдела Черноморского флота. В сентябре-октябре 1944г. в распоряжении Военного Совета флота. С октября 1944г. начальник команды «СЛИП» Технического отдела ЧФ. С 1945г. Начальник судоремонтных мастерских ОВРа Черноморского флота. Награждён орденами «Красной звезды», «Отечественной войны 1-й степени» и медаль. «За оборону Одессы».

  Мичман Александр Давидович Гройсман, главный боцман. После расформирования экипажа с декабря 1942 года продолжил службу главным боцманом команды новостроящихся кораблей Беломорской военной флотилии. С апреля 1944 года – главный боцман эсминца «Осмотрительный» отряда вновь строящихся и ремонтирующихся кораблей. За выполнение сложного задания был награждён орденом Красной Звезды,  медалями «За боевые заслуги», «За  оборону Одессы», «За оборону Севастополя», «За оборону Советского Заполярья»

   Мичман Бабенко Ефим Александрович, старшина кладоыщиков. После расформирования экипажа продолжил службу старшиной кладовщиков продовольственного отдела Беломорской военной флотилии. Награждён медалями "За боевые заслуги" "За оборону Одессы" 

Старшина 2 статьи Полищук Емельян Гаврилович. Командир отделения сигнальщиков. Продолжил  службу в военной команде ледокола «А.Микояна». Приказом Командующего Тихоокеанским флотом №-0843 от 8 декабря 1945г. был награждён орденом «Красной Звезды», медалями «За оборону Одессы», «За оборону Севастополя», «За оборону Советского Заполярья»

  Старший краснофлотец Рузаков Семён Петрович. Рулевой. Продолжил службу в военной команде ледокола «А.Микоян». Приказом Командующего Тихоокеанским флотом №-0843 от 8 декабря 1945г. был награждён медалями «За боевые заслуги», «За оборону Одессы», «За оборону Севастополя», «За оборону Светского Заполярья».

  Капитан-наставник  Боев Иван Арсентьевич. Выполнив задание по проводке «А.Микояна» в Средиземное море, вернулся на Родину. Продолжил работу в пароходстве «Совтанкер». Был награждён орденами «Красного Знамени», «Красной Звезды», медалью «За оборону Кавказа», знаком «Почётному работнику Морского флота».

 Лейтенант Барковский Владимир Калистратович. Секретарь партбюро. (Предположительно: 1914г. рождения, г. Жданов Донецкой области. К 40-летию Победы награжден орденом «Отечественной войны 2-й степени»).

  Данаусов. Командир машинной группы. (Предположительно: Данаусов Кирилл Григорьевич. 1917г. рождения, г.Николаев, Николевская область. К 40-летию Победы награждён орденом «Отечественной войны 2-йстепени»).

 

Сведения о ещё 90 моряков у автора имеются.

 

                                                             СУДЬБА  МОРЯКА

                            Капитан 1 ранга Сергеев Сергей Михайлович

     

        Текст удалён мною, автором, во избежание откровенного плагиата. 

 

                                               

                                                Николай Козлов 

 

 Главы "Поход" и "Северный морской путь" скопировал Игорь Андреев, и  под своим именем - Ледокол идет на прорыв/Военная история  - разместил  в Интернете.


Сообщение отредактировал NikolayK: 29 Январь 2020 - 16:29


#19 NikolayK

NikolayK

    Рядовой

  • Members
  • 24 сообщений

Отправлено 11 Ноябрь 2014 - 19:17

 Этот очерк с иллюстрациями можно прочитать в Севастопольской Морской библиотеке имени М.П.Лазарева и библиотеке Музея Черноморского  флота. Там же есть копии наградных документов, приложения. Кроме того, читайте: Татьяна Лиознова "Этому времени нужны мои фильмы". Московский комсомолец. 6 августа 2009г. Конецкий В.В."Третий лишний". 

  У кого есть документальные сведения о Сергее Михайловиче Сергееве, прошу ответить. Особая просьба к знатоку военной истории "полковнику".



#20 NikolayK

NikolayK

    Рядовой

  • Members
  • 24 сообщений

Отправлено 11 Ноябрь 2014 - 19:18

 Многочисленные фотографии из текста исключены.



#21 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 11 Ноябрь 2014 - 21:23

 Многочисленные фотографии из текста исключены.

Здравствуйте Николай!

Спасибо. Действительно уникальные и малоизвестные сведения.

С волнением увидела в тексте упоминания о ледоколе "Красин" на нем в 30-х годах ходил в экспедиции мой дед - Орлов Александр Дмитриевич. 

На Красине я бываю регулярно - стараюсь не пропускать мероприятия.

Николай! А может есть возможность разместить фото в нашей галерее? а здесь ссылку на них дать.



#22 NikolayK

NikolayK

    Рядовой

  • Members
  • 24 сообщений

Отправлено 12 Ноябрь 2014 - 12:54

механик хамидулин                                     М Е Х А Н И К    Х А М И Д У Л И Н

 

 

  Фаткула Хамидулович Хамидулин, татарин, родился в 1906 году, рабочий. В  1928 году призван на военную службу. После строевой подготовки и принятия присяги, 22 октября прибыл на линейный корабль «Парижская коммуна» учеником котельного машиниста, как тогда стали называть кочегаров. В 1929 году вступает в ВКП(б). С декабря 1929г. курсант Машинной школы в Кронштадте.  В мае 1930 года старшина Хамидулин возвращается на линкор, вошедший в состав Черноморского флота. Его назначают старшиной котельной группы. Корабль проходил модернизацию и капитальный ремонт, и в первую очередь реконструировались котельные отделения, устанавливались новые главные котлы, оборудованные под отопление мазутом. Самое активное участие в этих работах принимали и моряки котельной группы, в том числе и старшина Хамидулин.  В декабре 1938 года он назначается командиром котельной группы на строящийся крейсер «Молотов». 14 июня 1941 года новый корабль вступил в состав Черноморского флотa. 

   В августе инженер-капитан Хамидулин назначается командиром котельной группы на «Микоян». Линейный ледокол, только что построенный на Николаевском заводе, срочно переоборудовался во вспомогательный крейсер. (Котлы корабля работали на угле, а Хамидулин имел опыт эксплуатации таких котлов). В сентябре переоборудование было закончено, «Микоян» был зачислен в состав ВМФ и поднял Военно-морской флаг. Под Севастополем провели учебно-боевые стрельбы.

  13 сентября «Микоян» под командованием капитана 2 ранга С.М.Сергеева вышел из Севастополя в Одессу. По прибытии корабль подключился к артиллерийской поддержке Восточного фланга обороны. Комендоры огнём своих 130-мм орудий подавляли огневые точки, помогали отражать атаки вражеских танков и пехоты. Но и враг активно противодействовал артиллерийским огнем с берега и атаками авиации. Особая манёвренность корабля помогала быстро выходить из-под обстрела, уклоняться от бомб и торпед вражеских самолётов, атакующих грузный, широкий, хорошо видимый лётчикам корабль, казавшийся им легкой добычей. Умелыми маневрами командир выводил корабль из-под удара. У котлов и машин, не приспособленных к быстрой перемене ходов, отлично работали кочегары и машинисты. Подчинённые Хамидулина постоянно поддерживали давление пара в котлах, близкое к предельно допустимому – «на марке» - тем самым обеспечивая машинам максимальную мощность. Действуя под Одессой, «Микоян» не получил прямых попаданий бомб и снарядов. Корпус не пострадал, но шесть из девяти котлов потекли – были повреждены водогрейные трубки, из-за форсирования ходов и требования бездымности. Во время бомбежки Хамидулин получил контузию, но боевого поста не покинул. Надо было срочно прочеканить трубки. Первым, одевшись в асбестовый костюм, в топку при температуре 270 градусов, лично полез командир группы. Вместо трёх суток котел ввели в строй к утру. По очереди отремонтировали и остальные. Люди работали сначала в асбестовых костюмах, затем в капковых бушлатах, смоченных водой, при температуре свыше 100 градусов. В кочегарках побывал писатель Леонид Соболев, смотрел, как чеканят котлы.

  Израсходовав боезапас, «Микоян» ушёл в Севастополь. 22 сентября принял участие в десанте у Григорьевки, артиллерийским огнем поддерживая десантников 3-го полка морской пехоты. В октябре корабль получил приказ перебазироваться в Новороссийск. Из Новороссийска он доставлял в Севастополь пополнение, военные грузы, вывозил раненых и гражданское население. Кстати, именно на «Микояне» начали эвакуировать знаменитую панораму «Оборона Севастополя». Вели и обстрел побережья, занятого противником. Механик Хамидулин со своими подчинёнными обеспечил командиру корабля требуемый ход и бездымность работы котлов.

  В конце октября «Микоян» перебазировался в Поти и был разоружён. Затем перешёл в Батуми и начал подготовку к переходу на Дальний Восток. По линии БЧ-5 подготовка была возложена на инженер-капитана Хмидулина. Не считаясь со временем и технические затруднения, подготовил БЧ-5 к  походу, при этом только угля было принято 3000 тонн.

  22 ноября 1941 года караван судов в составе ВКР «Микоян», танкеров «Варлаам Аванесов», «Сахалин» и «Туапсе», в охранении отряда кораблей в составе лидера «Ташкент», эсминцев «Сообразительный» и «Способный» под флагом командующего эскадрой контр-адмирала Л.А Владимирского вышел в море и взял курс на Босфор. К вечеру разыгрался жестокий 10-балльный шторм. Конвой шёл со скоростью около 10 узлов – больше танкеры не могли, и особенно «Микоян» со своими угольными котлами, он всё время отставал. Размах качки на нём достигал 56 градусов. Кочегарам у топок котлов работать было невыносимо тяжело. Площадки уходили из-под ног, уголь перекатывался с одного борта на другой. И в то же время надо было не только устоять на ногах, но и лопатами забрасывать уголь в топки. А помимо этого необходимо чистить топки от раскалённого шлака, заливать его водой, выгребать золу из поддувал. В котельных отделениях клубы пара, облака поднятой в воздух золы, под робами по телам струился пот, лица чёрные. Описать всё это невозможно, скорее всего, это было похоже на преисподнюю. И всё же люди продолжали работать…

  Только через трое суток шторм стал стихать, на сутки задержав прибытие судов в Стамбул. Утром 29 ноября показались турецкие берега. Корабли охранения подняли флажный сигнал «Желаем счастливого плавания» и повернули на обратный курс. Вскоре караван стал на якорь на рейде Стамбула.  На «Микоян» прибыл военно-морской атташе капитан 2 ранга К.К.Родионов, а вместе с ним и помощник английского военно-морского атташе капитан-лейтенант Роджерс. В каюте командира «Микояна» капитана 2 ранга С.М.Сергеева состоялось совещание капитанов судов. К.К.Родионов сообщил о решении Государственного Комитета Обороны, в котором капитанам ставилась задача: прорваться в  порт Фамагуста на острове Кипр, к союзникам. Танкерам предписывалось временно поступить в распоряжение союзного командования, «Микояну» следовать на Дальний Восток. В инструкции, вручённой К.К.Родионовым С.М.Сергееву, категорически приказывалось: «…Корабль ни в коем случае не сдавать, взрывом топить, экипажу в плен не сдаваться…». Переход через враждебные воды, без всякого вооружения и охранения, был возможен только поодиночке, да и то чисто теоретически. Этот вариант действий и был предложен советским и английским атташе. Первым на прорыв должен был идти «Микоян». Задание было крайне опасным и невыполнимым.

 После того, как К.К.Родионов и Роджерс покинули корабль, С.М.Сергеев собрал командный состав, рассказал о полученном задании и сообщил о своем решении – выходить на прорыв сегодня, в ночь на 30 ноября, без разрешения властей. А чтобы ввести врага в заблуждение – имитировать длительную стоянку. С этой целью приказал организовать на верхней палубе большую стирку, приборку, а затем и репетицию художественной самодеятельности. Экипаж собрали в столовой и С.М.Сергеев объявил о полученном задании, своем решении, рассказал о всей опасности предстоящего прорыва.. К кочегарам обратился с просьбой – у котлов работать так, чтобы ни одна искра не вылетела из труб.

  Вскоре на верхней палубе начали приводить в исполнение задуманное. А тем временем  в машинных и котельных отделениях шла напряжённая работа. Помещения после шторма приводили в порядок, механики, кочегары,  машинисты, трюмные проверяли и готовили свои механизмы к длительному переходу…

  Наступила тёмная, облачная ночь. Тихо подняли якорь оторвался от грунта, дали «малый ход» и «Микоян» безмолвной тенью пошёл в сторону от берега. В темноте выливший из труб дым был не особо заметен. Тем более кочегары старались изо всех сил – ни одна искра не вылетела из труб. На счастье, пошёл моросящий дождь. Через полчаса Стамбул остался позади. В кромешной темноте миновали Мраморное море, пролив Дарданеллы, вышли в Эгейское море и полным ходом устремились на юг. На рассвете приткнулись к скалам маленького, безлюдного островка в Эдремитском заливе. Котлы притушили, чтобы дымом из труб не выдать себя. День прошёл в тревожном ожидании, но всё обошлось благополучно. Как только стемнело, «Микоян» вновь двинулся в путь. Так и шли, днем прячась у безлюдных островков, а по ночам шли вперёд. Нашим морякам везло, погода была ненастная, море контролировали итальянцы, а не немцы, не было у них и локаторов. На третью ночь установилась ясная погода, полная луна светила в ночном небе. А впереди был остров Родос, на котором находилась итальянская военно-морская база. Командир принял решение продолжить путь. «Микоян» вышел из укрытия и самым полным ходом устремился на прорыв. Понимая, что многое, если не всё, зависит от них, кочегары в полном составе заступили, быть может, на последнюю свою вахту. Прошли полив между турецким берегом и Родосом, за которым открывались просторы Средиземного моря.

  Только здесь итальянцы заметили неуловимый корабль. Вражеский самолёт несколько раз облетел корабль и улетел в сторону острова. Через некоторое время подошли два итальянских торпедных катера. С одного из них через мегафон на ломаном русском языке запросили.

  - Чей корабль?

  По приказанию командира Хамидулин, знавший турецкий язык, прокричал в сторону катера.

  - Судно турецкое, что вам надо?

  В ответ, для острастки, прогремела пулемётная очередь, но Хамидулин успел спрятаться. С катера прозвучала команда.

  - Следовать на Родос под нашим конвоем.

  Но на «Микояне» никто и не думал выполнять приказа врага, и он продолжал идти своим курсом. Тогда катера вышли в торпедные атаки. Вот тут-то и пригодился приобретённый в боях под Одессой опыт уклонения от вражеских атак. Умелым маневром командир уклонился от четырёх торпед. Тогда катера открыли огонь из всех пулемётов и малокалиберных пушек. Вскоре появились три самолёта-торпедоносца. Уклонились и  от сброшенных ими трёх торпед. Неудачные торпедные атаки привели врага в ярость. Теперь потопить корабль они не могли, а пойти на абордаж не решались. Катера и самолёты набросились на корабль, сосредоточив огонь по мостику и надстройкам. Были ранены военком старший политрук М.Ф.Новиков, рулевой старший краснофлотец С.П.Рузаков, командир отделения сигнальщиков старшина 2 статьи Е.Г.Полищук. На «Микояне» в разных местах начали возникать пожары. Моряки под руководством старшего помощника капитан-лейтенанта Н.Г.Холина тушили очаги огня. Опасность подкралась с другой стороны. Из-за многочисленных пробоин в трубах упала тяга в топках котлов. Несмотря на все усилия кочегаров, давление пара в котлах стало падать, постепенно начал снижаться ход.  На счастье начала портиться погода. Но враг не унимался. От очередной его очереди загорелся спасательный катер, имевший две тонны бензина. Моряки сумели сбросить его за борт до того, как он взорвался, подняв столб огня и обломков. Приняв взрыв катера за гибель корабля, итальянцы ушли. Когда опасность миновала, начали приводить корабль в порядок. В первую очередь принялись заделывать пробоины в трубах, чтобы создать тягу в топках котлов и увеличить ход. В пробоины стали забивать наскоро сделанные деревянные пробки, всё, что попадалось под руки. Но всё это быстро сгорало в жаре раскаленных газов, приходилось всё начинать сначала. А у котлов, выбиваясь из сил, работали кочегары, бросая уголь в  ненасытные топки.

  «Микоян» уцелел, получив около 500 различных пробоин, продолжал идти к своей цели. 4 декабря прибыл в порт Фамагуста. Задание Государственного Комитета Обороны по прорыву на Кипр было выполнено. Англичане отконвоировали «Микоян» сначала в Бейрут, а затем в более безопасную Хайфу (в то время Палестину) на ремонт. Заделывали пробоины, латали трубы, исправляли повреждения в котлах, перебирали машины. В работах принимали участие и моряки. Ремонт был в самом разгаре, когда в порту произошла катастрофа. 20 декабря на выходе из порта подорвался американский танкер «Феникс». с грузом в 11000 тонн нефти. Из проломленного корпуса выливалась горящая нефть и начала огненным кольцом охватывать «Микоян». Корабль двигаться не мог – из трёх машин, две, бортовые, были разобраны, а кормовая машина находилась в «холодном» состоянии. В действии был всего один котел. Несмотря на трудную обстановку, Хамидулин, поочерёдно подвал пар то на брашпиль, выбирающий якорь-цепь, то на машину, готовящуюся дать ход. Вскоре якорь подняли и «Микоян», обгорелый, закопченный, задним ходом вышел на внешний рейд. Из всех судов, находившихся в порту, сумел спастись только он один.

  Когда последствия пожара были  ликвидированы, ремонт продолжили. 6 января 1942 года «Микоян» вышел из Хайфы и направился в Порт-Саид. Затем по Суэцкому каналу дальше на юг, в порт Суэц. Командующий английскими морскими силами в этом районе предложил командиру «Микояна» капитану 2 ранга С.М.Сергееву заменить команду БЧ-5 арабами, так как они якобы более выносливые в условиях жаркого климата. Командир корабля и офицеры БЧ-5 категорически отказались от такого предложения. Благополучно прибыли в Аден.

   К этому времени на Индийском и Тихом океане  Япония вела боевые действия против  Англии и США. Кратчайший путь на Дальний Восток для «Микояна» стал практически невозможным. В этих условиях было принято решение идти на юг, в Кейптаун, и далее на запад, к родным берегам 1 февраля 1942 года «Микоян» вышел в долгий путь, держа курс на кенийский порт Момбаса. Дальнейший путь проходил через порты Дурбан, Кейптаун, Монтевидео, Пуанта-Аренас  в Магеллановом  проливе, чилийские Коронель, Лота, Вальпараисо, перуанский Кальяо, панамский Бильбао, американские Сан-Франциско и Сиэтл.

 Длинным и тяжелым в климатическом отношении был этот переход. Велика была опасность быть атакованными немецкими рейдерами.  Трудно было всем, но особенно тяжело приходилось кочегарам, работавшим у раскалённых топок. Держа нужное давление пара, своими руками они двигали корабль. За сутки во все топки надо было забросить 120 тонн угля, 13 тонн на один котел. Матрос выходил на вахту через восемь часов, а кочегар после четырёх часовой вахты отдыхал двенадцать. При тропической жаре и в шторм работа у котлов делалась ещё тяжелее. Но особенно трудно было при чистке топок от раскалённого шлака и золы. Частые заходы в порты были необходимы для пополнения запасов угля. 3000 тонн могло хватить максимум на тридцать суток. На погрузку выходил весь экипаж.

  Но несмотря на все трудности, «Микоян» спешил к родным берегам, где его ждали. В Сиэтле американцы быстро отремонтировали корабль и основательно вооружили. Из Сиэтла  направился дальше, в Кодьяк, Датч-Харбор и  9 августа 1942 года вошел в бухту Провидения. Задание Государственного Комитета Обороны было выполнено. Восемь с половиной месяцев продолжался этот поход, за кормой остались 24759 миль, каждая из которых в любую минуту грозила гибелью от торпеды подводной лодки, снарядов рейдера  или мины.

  «Микоян» поступил в распоряжение Главного управления Северного морского пути. Капитан 2 ранга С.М.Сергеев убыл во Владивосток, а вместе с ним и командир БЧ-5 Ю.М.Злотник. В командование кораблем вступил капитан 3 ранга Ю.К.Хлебников, опытный полярный капитан. В бухте Провидения прибытия «Микояна» ожидала Экспедиция Особого назначения (ЭОН-18) -  лидер «Баку». эсминцы «Разумный». «Разъярённый» и 19(девятнадцать!) транспортов, имевших на борту десятки тысяч тонн вооружения, боеприпасов и других военных грузов. 13 августа караван судов вышел из бухты Провидения, а на следующий день боевые корабли. В тяжёлых ледовых условиях «Микоян» провел ЭОН-18 по Северному морскому пути до чистой воды в Карском море, и повернул на восток за другими судами. Около 60 американских и советских транспортов провел «Микоян» в навигацию 1942 года. 20 ноября, по окончанию навигации «Микоян» направился в Молотовск (ныне Северодвинск). 26 ноября, миновав мыс Канин Нос, ледокол направился в Белое море. В 21 час 55 минут под кормой произошел сильный взрыв. Потеряв управление, ледокол покатился вправо. За борт смыло двух вахтенных комендоров кормового орудия. Мощный корпус выдержал взрыв вражеской мины, и он остался на плаву, но получил серьёзные повреждения. Взрывом искорёжило кормовую часть, начало затапливать артиллерийский погреб №-7, помещение зимовщиков, вышли из строя рулевая машина, гирокомпас, радиостанция. Но валопроводы и винты уцелели. Незначительные повреждения получили котла. Часть моряков, в том числе и Хамидулин, получили контузию. На ходу исправляя повреждения, 30 ноября 1942 года «Микоян» прибыл в Молотовск.

   Переход из Батуми в Молотовск, пройдя Индийский, Атлантический, Тихий и Северный Ледовитый океаны, личный состав котельной группы «Микояна» руководимый инженер-капитаном Ф.Х.Хамидулиным, совершил без поломок и аварий, и справился на отлично.

  В январе 1943 года инженер-капитан Ф.Х.Хамидулин был назначен командиром БЧ-5 эскадренного миноносца «Островский», Отряда новостроящихся кораблей Северного флота. С февраля 1944 года инженер-калькулятор Технического отдела Черноморского флота. С сентября по октябрь в распоряжении Военного Совета флот. С октября 1944 года начальник комплекса «СЛИП» Технического отдела флота.  С августа  1945 года начальник Судоремонтных мастерских ОВРа Черноморского флота. Награжден медалью «За оборону Одессы», орденом «Красной Звезды» в феврале, и орденом «Отечественной войны 1-й степени».

 

                                             Николай Козлов

 

Опубликовано в газете Краснознамённого Черноморского флота Российской Федерации «Флаг Родины» №-55(26966) 24 мая 2014 года.


Сообщение отредактировал NikolayK: 25 Апрель 2015 - 13:20


#23 Виктор Юрьевич

Виктор Юрьевич

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 3 092 сообщений
  • Пол:Мужчина

Отправлено 12 Ноябрь 2014 - 18:36

Уважаемый(ая) NikolayK!!!

НЕ нужно ПОВТОРЯТЬ одно и тоже сообщение по нескольку раз!



#24 NikolayK

NikolayK

    Рядовой

  • Members
  • 24 сообщений

Отправлено 12 Ноябрь 2014 - 21:04

Уважаемый Виктор Юрьевич! Большое Вам спасибо за устранение допущенной мною ошибку. Толком пока обращаться не научился. Извините. Решил  послать сообщения о других моряках, о вышло не совсем хорошо. Подскажите, как убрать такую ошибку. Спасибо.



#25 NikolayK

NikolayK

    Рядовой

  • Members
  • 24 сообщений

Отправлено 13 Ноябрь 2014 - 11:00

 

 Многочисленные фотографии из текста исключены.

Здравствуйте Николай!

Спасибо. Действительно уникальные и малоизвестные сведения.

С волнением увидела в тексте упоминания о ледоколе "Красин" на нем в 30-х годах ходил в экспедиции мой дед - Орлов Александр Дмитриевич. 

На Красине я бываю регулярно - стараюсь не пропускать мероприятия.

Николай! А может есть возможность разместить фото в нашей галерее? а здесь ссылку на них дать.

 

  Здравствуйте! Фотографий не много -  С.М.Сергеева, Н.Н.Марляна, А.Д.Гройсмана, К.К.Родионова есть а интернете. Фото В.И.Сидорова помогла найти заведующая библиотекой Музея Черноморского флота Татьяна Евгеньевна Князева. Нашлась в картотеке, но качество.... Групповой снимок экипажа "А.Микояна" из воспоминаний А.Д.Гройсмана.. В поисках нашёл групповой снимок 1976 год. Но скопировать не получилось. Опыта работы на ноутбуке мало. По этой причине фотографии в тексте не пошли.Что же касается Архива ВМФ, то чтобы даже попасть в него нужно разрешение начальника ГШ ВМФ, да и то для официальных лиц. А им нужно знать различные номера дел, хранения и прочее.  Я же простой любитель истории. Кстати. Мы с вами уже встречались в "Забытый полк. 90-я стрелковая дивизия". Тогда мне помогли разместить информацию о 96-м артиллерийском полке. А о походе "А.Микояна" написал приключенческую книгу, вот только она никому не нужна. С Уважением. Николай.


Сообщение отредактировал NikolayK: 22 Ноябрь 2014 - 13:26


#26 NikolayK

NikolayK

    Рядовой

  • Members
  • 24 сообщений

Отправлено 14 Ноябрь 2014 - 13:18

                                      АРТИЛЛЕРИСТ  ВЛАДИМИР  СИДОРОВ

 

 

  Владимир Иванович Сидоров родился в 1913 году. С 28 мая 1933 года курсант Севастопольского Военно-Морского артиллерийского училища имени ЛКСМУ. После окончания училища 10 апреля 1937 года был назначен командиром башни линкора «Парижская коммуна».  5 ноября 1939 года назначается командиром артиллерийской боевой части новейшего лидера «Ташкент». Командиру БЧ-2 и его подчинённым предстояло изучить и освоить вооружение, итальянские приборы управления стрельбой (ПУС).

 

   Лидер проходил интенсивные испытания, в том числе и артиллерийского оружия. Крейсируя между причерноморскими портами, часто меняя место своей дислокации. Из-за голубовато-защитного цвета он получил прозвище «голубой крейсер». Корабль вызвал повышенный интерес у И.В.Сталина. Несколько раз во время отпуска на Кавказе или в Крыму он выходил на нём в море.

  С 7 ноября 1940 года Владимир Иванович слушатель Высших Специальных Курсов ВМФ в Ленинграде. Началась война, и старший лейтенант Сидоров назначен командиром БЧ-2 на ледокол  «А.Микоян»,  проходившим переоборудование во вспомогательный крейсер в Николаеве. Предстояло установить три 130-мм щитовые артиллерийские установки главного калибра, четыре 76-мм универсальных орудия и четыре 7,62-мм пулемёта. 5 августа немецкие самолёты совершили первый налёт на Николаев. Командир корабля капитан 2 ранга С.М.Сергеев, с командой из заводских рабочих и инженеров вывел «Микоян» от достроечной стенки завода и привел его в Севастополь.

 

  На Морском заводе переоборудование продолжилось.  Моряки - артиллеристы с заводскими рабочими устанавливали и отлаживали  артиллерийские установки. Создавались боевые посты, на которых В.И.Сидоров начал теоретические и практические занятия. На корабль был назначен командный состав. Экипаж формировался из краснофлотцев  и старшин кораблей эскадры, в том числе и призванных из запаса, и рабочих завода. Командиру БЧ-2 предстояло научить их не только стрелять, но и овладеть всеми системами управления артиллерийским огнём. Всё это делалось непосредственно у орудий и на боевых постах. В начале сентября работы были закончены, «Микоян» был зачислен в состав ВМФ и поднял военно-морской флаг. Настал день, когда корабль вышел в море. Работа основных звеньев оказалась на должном уровне. В последующие дни провели учебно-боевые стрельбы. Экипаж по-боевому осваивал свои специальности.  

 Враг продолжал наступать, сложилась угроза захвата Одессы. Приказом Командующего флотом в первый отряд артиллерийской поддержки защитников города вошли: вспомогательный крейсер «Микоян», тральщики и 3 «МО». Приняв боезапас, уголь, воду, продовольствие и различное имущество, 13 сентября в 11.40 «Микоян» под прикрытием двух «МО» (малых охотников за подводными лодками) и двух самолётов МБР-2 вышел в Одессу, куда и прибыл  рано утром  14 сентября. В 8.10 на борт поднялись флагманский артиллерист Одесской ВМБ капитан 2 ранга С.В.Филиппов и флагманский связист капитан 3 ранга Б.А.Баратов. Командиру корабля была поставлена задача – артиллерийским огнём поддержать защитников города в Восточном секторе. Корректировать стрельбу по радио будут корпосты. Вскоре всех командиров пригласили в кают-компанию, командир корабля капитан 2 ранга С.М.Сергеев сообщил о полученном приказе и приказал подготовиться к выходу. Не теряя и минуты, командир БЧ-2 В.Сидоров и штурман капитан-лейтенант Н.Марлян занялись разработкой схемы обстрела целей, определили курсы боевого маневрирования. Командир корабля утвердил предложения офицеров. Экипаж с радостью встретил известие о полученном приказе – вступить в бой с гитлеровскими захватчиками…

  Корабль вышел в назначенный район. Командир БЧ-4 лейтенант В.Камаев доложил  - связь с корректировщиками установлена. Командир вывел корабль на боевой курс. В.Сидоров ещё раз проверил расчёты стрельбы, ошибки быть не должно - противники находился близко от позиций наших войск.

  В 12 часов 45 минут 14 сентября 1941 года крейсер «Микоян» впервые открыл огонь по врагу с дистанции 127 кабельтовых. Через семь минут из Дофиновки по кораблю открыла огонь батарея врага. В.Сидоров вносил поправки в стрельбу  с учётом данных корректировщиков и маневрирования на уклонение от вражеского огня. Противник заметил появление корабля. В 13.48  по левому борту обнаружили  самолёт-торпедоносец. Зенитчики открыли огонь, маневром командир уклонился от торпеды, прошедшей по левому борту. Появился торпедоносец, уклонились и от второй торпеды. Третий, не выдержав зенитного огня, отвернул.

 Огонь прекратили в 19 часов. Стрельбу артиллеристы корабля во главе со старшим лейтенантом В.И.Сидоровым, действуя умело и чётко, выполнили, по оценке флагманского артиллериста капитана 2 ранга С.В.Филиппова, на «отлично». Так для экипажа «Микояна» и командира БЧ-2 закончился первый боевой день.

  В последующие дни артиллеристы старшего лейтенанта Сидорова огнём своих 130-мм орудий подавляли огневые точки, помогали отражать атаки вражеских танков и пехоты. Проводя в день по нескольку стрельб, выпускали до 100 снарядов.  Все дни  действий под Одессой «Микоян» постоянно подвергался атакам самолётов врага. Зенитчики отражали десятки налётов бомбардировщиков, В одном из налётов «Микоян» атаковали стразу три «Юнкерса». Зенитным огнём один из них был подбит. Под атаками авиации, артиллеристы корабля вели успешную дуэль с вражескими береговыми батареями, вели обстрел врага. Огнём главного калибра они начали отражать и налёты вражеских самолётов. Амбразуры в щитах артиллерийских установок главного калибра были увеличены, угол возвышения орудий стал больше, Кстати, это было сделано впервые на флоте.

  Поддерживая артиллерийским огнём войска Приморской армии, вспомогательный крейсер «Микоян получил Благодарность от командования Одесского оборонительного района. И только израсходовав весь боезапас, ушёл в Севастополь.

  22 сентября «Микоян» принял участие в высадке десанта у Григорьевки. Он имел большую осадку и значительно меньшую, чем у боевых кораблей, скорость хода. Поэтому он был включён в состав отряда артиллерийской поддержки. Совместно с канонерскими лодками «Днестр» и «Красная Грузия» огнём поддерживал десантников 3-го полка морской пехоты. Позже экипаж узнал: своим огнём они подавили 2 вражеские батареи. Зенитчики сбили два вражеских бомбардировщика «Юнкерс-88».

  В начале октября «Микоян» получил приказ перейти в Новороссийск. Принимал участие в обороне Севастополя. Доставляя в осажденный город пополнение, военные грузы, вывозил раненых и гражданское население. К этому времени вражеская авиация начала усиленно бомбить Новороссийск. Обычно перед налётом над портом пролетал самолёт-разведчик. Как только он улетал, командир корабля капитан 2 ранга С.М.Сергеев менял место стоянки. Этим он выводил корабль из-под удара, а зенитчики участвовали в отражении налёта вражеских бомбардировщиков.

  Затем «Микоян» перебазировался в Поти. 5 ноября получили неожиданное приказание – полностью снять вооружение. За пять дней все орудия были демонтированы, личный состав артиллерийской боевой части был списан с корабля.

   Старший лейтенант В.И.Сидоров был назначен командиром БЧ-2 эскадренного миноносца «Бдительный». Корабль принимал участие в переброске сухопутных частей с Тендры, обороне Севастополя. В начале 1942 года неоднократно выходил в море для обстрела вражеских позиций на Приморском фланге Крымского фронта в районе Владиславовки и Новомихайловки. С февраля по март совершил 7 транспортных рейсов в Севастополь, перевезя на борту 2656 человек, в том числе 510 лежачих раненых.

  17 апреля конвоировал санитарный транспорт «Сванетия», следующий из Севастополя в Новороссийск. На переходе конвой атаковали сначала 12, затем 8  вражеских бомбардировщиков. Несмотря на плотный зенитный огонь транспорта и эсминца, в носовую часть «Сванетии» попали две торпеды, и в 16.30 он затонул. Через 17 минут последовала третья атака – уже на «Бдительный». Эсминец, ведя зенитный огонь и маневрируя, налёт отразил и попаданий не имел. На месте гибели «Сванетии» из воды подобрал всего 61 человека. Остальные, сколько неизвестно – тысяча, полторы тысячи человек, погибли… 9 мая «Бдительный» обстреливал позиции врага на берегу Феодосийского залива. Затем обеспечивал переходы кораблей и судов между Севастополем и портами Кавказа. Всего на его счету 11 рейсов в осаждённый Севастополь при активном противодействии  гитлеровской авиации.

  11 июня «Бдительный»  вышел из Новороссийска в охранении крейсера «Молотов», который имел на борту 10 вагонов авиабомб, около 1000 тонн военных грузов, различное вооружение и почти 3000 бойцов и командиров 138-й стрелковой бригады. На подходе к Крыму, в 20.15 впереди по курсу был обнаружен транспорт «Грузия» и малые корабли охранения, которые атаковали вражеские самолёты. Крейсер и эсминец направились к месту боя. Несколько бомбардировщиков направились к ним. Но врага встретил плотный зенитный огонь, и враг сбросил бомбы на большом удалении. Самолёты улетели, но появились новые. До самого заката продолжался этот бой. Бомбардировщики заходили то со стороны солнца, то со стороны берега, но безуспешно. Из этого боя крейсер, эсминец и транспорт вышли невредимыми. Разгрузившись и приняв на борт раненых, «Молотов» и «Бдительный» вышли из Севастополя. На траверзе Феолента корабли обстреляли вражеские позиции. Эсминец вёл непрерывный огонь по селению Варнаутка и двум безымянным высотам у Балаклавы. Там были батареи и скопления пехоты. Закончив стрельбу, корабли взяли курс в открытое море.

  Враг установил морскую блокаду Севастополя, стремясь не допустить подвозку подкреплений и обеспечения защитников города. И всё же 20 июня в Южную бухту прорвались эсминцы «Бдительный» и «Безупречный». После этого ни один крупный корабль уже не мог прорваться в Севастопольскую бухту. В последующие дни только некоторые быстроходные корабли смогли прорвать блокаду, и заходить в Камышовую бухту. Вместе с лидером «Ташкент» и эсминцами «Безупречный» и «Сообразительный», «Бдительный» был одним из последних кораблей прорвавшимися в Севастополь. 25 июня он доставил бойцов 142-й морской стрелковой бригады. Вернувшись в Новороссийск, корабль  немедленно вышел в море – вместе с эсминцем «Сообразительный» он был послан навстречу тяжело повреждённому лидеру «Ташкент». С их помощью лидер сумел дойти в базу. Это был последний выход корабля.

  2 июля во время стоянки в Новороссийской бухте «Бдительный» неожиданно атаковали вражеские бомбардировщики. Одна бомба весом около 500 килограмм попала в район

первого машинного отделения. От её взрыва сдетонировали боевые части двух торпед. Корабль переломился на две части. Затем произошел взрыв в кормовом погребе. «Бдительный» лег на грунт. Погибло 24 человека. Владимир Иванович Сидоров был тяжёло ранен.

  После лечения в госпитале старший лейтенант В.Сидоров был назначен командиром БЧ-2 эсминца «Бойкий». Кораблём командовал капитан 3 ранга Г.Ф.Годлевский. «Бойкий» принимал самое активное участие в боевых действиях на море против гитлеровских захватчиков.

В этот период противник использовал крымские порты для приёмки грузов, доставляемых из Румынии, и для стоянки кораблей и судов, обеспечивающих коммуникации. Директивой Народного Комиссара ВМФ Черноморскому флоту предписывалось активными действиями на морских коммуникациях и ударами по портам сорвать перевозки врага.

 1 октября 1942 года из Поти под флагом командующего эскадрой вице-адмирала Л.А.Владимирского вышел отряд кораблей в составе эсминцев «Бойкий» и «Сообразительный» (командир капитан 3 ранга С.С.Ворков) с задачей нанести артиллерийский удар по вражеским складам в порту Ялта. В 23 часа корабли вышли в район расчётной огневой позиции, уточнили свое место по вершинам гор, которые слабо просматривались в темноте. В 23 часа 20 минут 2 октября с дистанции 110 кабельтовых корабли открыли огонь по порту. Стрельбе мешали сильные качка и ветер. Несмотря на это, в течении 20 минут ими было выпущено 406 снарядов. В порту возникли два очага пожара и несколько взрывов на причале. До рассвета отряд вышел из зоны действия вражеской авиации и вернулся в Поти.

  С 29 ноября по 2 декабря 1942 года «Бойкий» участвовал в набеговой операции на коммуникации противника, в которой участвовали два отряда кораблей.  1-й отряд под командованием вице-адмирала Л.А.Владимирского крейсер «Ворошилов» (командир капитан 1 ранга Ф.С.Марков), лидер «Харьков» (командир капитан 3 ранга П.И.Шевченко) и эсминец «Сообразительный»), должен был действовать в районе порт Сулина – порт Бургас. 2-й под командованием командира 1-го дивизиона эсминцев капитана 2 ранга П.А.Мельникова эсминцы «Беспощадный» (командир капитан 3 ранга В.А.Пархоменко) и «Бойкий» действовать у берегов Болгарии.. Поход первого отряда оказался неудачным. Крейсер «Ворошилов» у острова Фидониси подорвался сразу на двух минах и вынужден был вернуться в Поти. 2-й отряд направился к болгарскому побережью. Утром 1 декабря эсминцы попали в сплошной туман. Между мысами Калиакрия и Шабла они обнаружили 4 вражеских транспорта, стоявшие у берега и пережидавшие туман. Первым открыл огонь и выпустил 3 торпеды «Беспощадный» Затем с дистанции 5-6 кабельтовых дал 6-ти торпедный залп «Бойкий», несколько минут спустя послышался сильный взрыв. Наши моряки посчитали, что это было попадание сразу в 2 транспорта. По эсминцам открыла огонь береговая батарея, снаряды ложились в 15-30 метрах. Корабли отошли, но в тумане развернулись, повторили атаку и открыли огонь. «Беспощадный» выпустил ещё 3 торпеды. Наблюдатели доложили, что от попадания торпеды один транспорт переломился и затонул, на другом возник пожар. Эсминцы вновь были обстреляны береговой батареей. Увеличили скорость до 20 узлов и покинули опасную зону. 2 декабря благополучно вернулись в Поти.

  В декабре две группы кораблей нанесли одновременный удар по крымским портам. 1-я под командованием капитана 2 ранга Г.П.Негоды в составе лидера «Харьков» (командир капитан 2 рана П.И.Шевченко) и эсминца «Бойкий» - по порту Ялта. 2-я в составе эсминца «Незаможник» (командир капитан 2 ранга П.А.Бобровников, он же командир группы) и сторожевого корабля «Шквал» (командир капитан-лейтенант В.Г.Бакарджиев) - по порту Феодосия. Утром 19 декабря корабли вышли из Поти. «Харьков» и «Бойкий» вышли на огневую позиции. В 1 час 20 минут 20 декабря. Видимость составляла 2-3 мили, берег не просматривался. Корабли уменьшили ход до 9 узлов и с расчётной дистанции 112 кабельтовых открыли огонь по порту. В это время над ними находились самолёты МБР-2: корректировщик и осветитель. Из-за низкой облачности корректировщик выполнить задачу не мог. Осветитель сбросил САБы и задачу выполнил. По освещённым вершинам гор корабли уточнили свое место и продолжили стрельбу. За 9 минут «Харьков» выпустил 154, а «Бойкий» 168 осколочно-фугасных снарядов. В конце стрельбы корабли осветили  прожекторами, и открыли огонь береговые батареи. Считая задачу выполненной, командир приказал начать отход. Свою задачу выполнила и 2-я группа. В результате в портах возникло несколько сильных пожаров и произошло несколько мощных взрывов. Вечером 20 декабря все корабли вернулись в Поти.

  31 января 1943 года из Поти под флагом командующего эскадрой вице-адмирала Л.А.Владимирского вышла группа кораблей в составе крейсера «Ворошилов», эсминцев «Беспощадный», «Бойкий» и «Сообразительный». Кораблям была поставлена задача: в целях содействия прорыву войсками 47-й армии вражеской обороны в районе Новороссийска нанести удар по оборонительным сооружениям врага на участке гора Колдун – цементные заводы. В 4 часа 30 минут 1 февраля отряд подошёл к побережью северо-западнее Геленджика и уточнил свое место. По сигналу флагмана уменьшили ход до 12 узлов и легли на боевой курс, параллельный береговой черте. Корабли открыли огонь по площади с корректировкой по отдельным целям. Артналёт длился до 5 часов 11 минут. Было израсходовано 240 снарядов калибра 180-мм и 402 снаряда калибра 130-мм. Закончив стрельбу, корабли отошли от берега и вернулись в Поти. Противник понёс значительные потери.

  5-6 февраля «Бойкий» попал в жестокий шторм, получил серьёзные повреждения. Корабль пришлось основательно ремонтировать.

  27 февраля 1943 года за активные боевые действия эскадренный миноносец «Бойкий» был награждён орденом Красного Знамени. На боевом счету корабля потопление танкера и канонерской лодки, уничтожение семи батарей противника. Отражая атаки с воздуха, были сбиты три и повреждены два вражеских самолёта.

  1 мая 1943 года эсминцы «Бойкий» и «Беспощадный» совершили набег на коммуникации противника Ялта – мыс Чауда. «Бойкий» в море ничего не обнаружил и отошел.14 мая лидер «Харьков» и эсминец «Бойкий» обстреляли Анапу.

     Весной  летом 1943 года корабль действовал в набеговых операция на ближние коммуникации противника. Износ котельно-турбинной установки, а также запрет использовать крупные корабли на Черноморском театре после трагической гибели сразу трёх кораблей, привели к тому, что на заключительном этапе войны «Бойкий» выходил в море эпизодически и в боевых действиях участвовал ограниченно.

  Личный состав БЧ-2 под командованием старшего лейтенанта Владимира Ивановича Сидорова все поставленные задачи успешно выполнил. 23 мая 1943 года Владимир Иванович приказом командующего флотом был награждён орденом Красного Знамени. В том же году медалями «За оборону Одессы» и «За оборону Севастополя». 3 ноября 1944 года награждён медалью «За боевые заслуги». После войны долгое время служил на флоте. В звании капитан 2 ранга уволился в запас.


Сообщение отредактировал NikolayK: 25 Апрель 2015 - 13:32


#27 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 15 Ноябрь 2014 - 16:58

На фото моряк-парашютист, гвардии сержант Черноморского флота

Василий Михайлович Муравьев.

год рождения __.__.1919

в РККА с __.__.1939 года

место призыва: Кохомский РВК, Ивановская обл., Кохомский р-н

Участник двух воздушно-десантных операций. Участник Майкопского и Новороссийского воздушных десантов.

Участник морского десанта  высаженного под Керчью в районе м.Тархан.

Был награжден тремя орденами "Боевого Красного Знамени"

 

http://www.odnoklass...92/638083346176

 

http://www.podvignar...8748fa6db32a671

http://www.podvignar...a69a9a7700aff41

http://www.podvignar...60cc2b96041cc7f

http://www.podvignar...f46f37e3d8df3b4

http://www.podvignar...25ec28cb4dab84b

Прикрепленные файлы



#28 NikolayK

NikolayK

    Рядовой

  • Members
  • 24 сообщений

Отправлено 20 Январь 2015 - 14:21

К сведению  всех. НЕКТО. скопировал главы из очерка о вкр "Микоян", выдал их за свои и разместил под своим именем в Интернете. К сведению хитрых - В полном объёме работа, с фотографиями и списком использованной литературы, зарегистрированы, а также есть в каталогах библиотек.

  Смотрите: - Ледокол идёт на прорыв/Военные истории.



#29 NikolayK

NikolayK

    Рядовой

  • Members
  • 24 сообщений

Отправлено 26 Апрель 2015 - 11:11

Прикрепленный файл  добровольцы.doc   79,5К   0 скачиваний

Прикрепленные файлы



#30 NikolayK

NikolayK

    Рядовой

  • Members
  • 24 сообщений

Отправлено 26 Апрель 2015 - 11:31

       Моряки СССР, принимавшие участие в гражданской войне в Испании. Всего участвовало 77 военных моряков. Командировки длились 6-8 месяцев.

 1. Абрамов Николай Осипович – капитан 3 ранга, командир лидера «Харьков» Черноморского флота. В Испании 12.1937 -  27.10.38. Советник командира дивизиона эсминцев республиканского флота. Награжден орденом «Красного Знамени» (1937). В 1941 г. - контр-адмирал, командующий Дунайской флотилией.

 2. Алафузов Владимир Антонович - капитан 3 ранга, старший помощник командира крейсера «Красный Кавказ» Черноморского флота.. В Испании 01.5.37 – 04.1938. Прибыл с группой моряков 01.05.37 на лайнере «Санто Томе». Советник командира флагманского крейсера «Либертад».  Далее сменил Кузнецова на посту главного советника. Псевдоним – Якобс. Награжден орденами «Ленина» (1937) и «Красного Знамени» (1938). В 1941 г. – контр-адмирал, начальник оперативного управления - заместитель начальника Главного Морского штаба.

  3.Александров Александр Петрович – капитан 2 ранга, начальник ВМА. В Испании 16.4. – 10.37.  Старший советник командующего флотилией. Награжден орденом «Красного Знамени». В 1941г. – капитан 1 ранга, командир Новороссийской ВМБ, затем командующий Азовской флотилии.

  4.Аннин Николай Петрович. Зам. начальника Оргмоботдела УМС РККА.. В Испании с середины сентября 1936 г. по май 1937 г. Во время Северного похода – советник командира флотилии эсминцев на флагманском эсминце «Лепанто», далее советник командира на крейсере «Либертад». Награжден орденом «Ленина» (1937).В 1941г. – капитан 1 ранга, командир Северного отряда на Белом море.

  5. Арбузов Николай Васильевич – старшина группы мотористов Учебного отряда Черноморского флота. В Испании 5.37 – 10.38. Механик  отряда торпедных катеров республиканского флота  Награжден орденами «Красной Звезды»(1937) и «Красного Знамени»(1938). В 1941г. – старший техник-лейтенант, командир БЧ-5 катера «БО» Балтийского флота.

  6. Арский Фёдор Максимович. - слушатель ВМА, интендант 1 ранга. В Испании 02 – 7.37г. Награжден орденом «Красной Звезды»(1937).В 1941г. –  капитан 1 ранга, начальник Хозяйственного отдела Центрального Управления НК ВМФ.

 7. Басистый Николай Ефремович –  слушатель ВМА. В Испании 4.37 -4.38. Советник командира полуфлотилии эсминцев, флотилии, начальника штаба морских сил, командующего Средиземноморским флотом. Псевдоним – Хуан Монтенеймо. Награжден орденом «Красного Знамени»(1938). В 1941 г. - капитан 1 ранга, командир крейсера «Червона Украина» Черноморского флота.

 8. Батраков Алексей Петрович – лейтенант, командир торпедного катера 1-й бригады ТКА Черноморского флота. В Испании – 5.37 – 11.38. Прибыл  вместе с катером. Ранен 30.7.37 на ТК №-37. В 1941г. – капитан-лейтенант, Разведывательного отдел Балтийского флота. Погиб 04.12.41г. в Ленинграде при артобстреле.

 9. Бекренев Леонид Константинович – капитан-лейтенант, до Испании был начальником отделения отдела разведки штаба Черноморского флота. В Испании - куратор военно-морской разведки. В 1941г. – начальник 2-го отделения Разведывательного отдела штаба Северного флота.

10. Белов Иван Васильевич – главный старшина. Старшина группы радистов 1-й Бригады торпедных катеров Черноморского флота. В Испании  5.37 – 10.38. Начальник связи отряда, флотилии торпедных катеров. Награжден орденом «Красного Знамени» и медалью «За отвагу»(1938). В 1941г. – старший лейтенант, командир по оперативной части Морского пункта связи №-2 Черноморского флота

11. Богденко Валентин Лукич – капитан-лейтенант, слушатель ВМА. В Испании  5.37 – 02.38. Советник флагманского артиллериста эскадры с чином «капитана де корвета». Псевдоним – Хулио Оливарес. Награжден орденом «Красного Знамени»(1937). В 1941г. – контр-адмирал – начальник штаба Тихоокеанского флота.

 12. Бурмистров Иван Алексеевич - капитан-лейтенант, командир ПЛ «Л-4» («Шахтёр») Черноморского флота. В Испании с 02.37 командир подводной лодки «С1», позднее «С2». В апреле 1938 г. – командир подводной лодки «С4». Атаковал КР «Сервера» торпедами, но торпеды не взорвались, тогда он пошел на таран, крейсер уклонился и ушел, сняв блокаду. За эту атаку удостоен звания – герой Советского Союза. Псевдоним  - Луис Мартинес. Награжден орденом Красного Знамени»(1937, орденом «Ленина и медалью «Золотая Звезда». В 1941- капитан 1 ранга, командир отдельного дивизиона строящихся и капитально ремонтирующихся кораблей Черноморского флота.

  13. Быков Иван Николаевич. В Испанию прибыл на пароходе «Чичерин» 26.11.36 вместе с А.П.Лабудиным,, Н.А.Кудрявцевым и С.Д.Солоухиным. Награжден орденом «Красного Знамени». В 1944г. флагманский артиллерист штаба Бригады Шхерных Кораблей Балтийского флота. Погиб 04.7.44г.

  14. Васенко Иван Никитович – 1-я бригада торпедных катеров Черноморского флота. В Испании 5.37 – 10.38. Отряд торпедных катеров. Награжден орденом «Красного Знамени»(1939).Во время войны старший лейтенант, командир звена 2-го дивизиона 2-й бригады торпедных катеров Черноморского флота. Погиб 04.7.44г.

   15. Вродливец Иван Афанасьевич –  1-я бригада  торпедных катеров Черноморского флота. В Испании 5.37 – 10.38. Флотилия торпедных катеров, командир отделения мотористов. Награжден орденом «Красного Знамени»(1937), медалью «За отвагу»(1938). В 1941г. - старший лейтенант, механик дивизиона катеров «МО» ОВРа Северного флота.

  16. Гаврилов Виктор Михайлович – флагманский связист штаба Балтийского флота. В Испании 1936 – 1938. Советник по связи. Награжден орденом «Красной Звезды»(1937). В 1941г. инженер-контр-адмирал, начальник связи ВМФ.

  17. Головко Арсений Григорьевич – капитан 3 ранга, слушатель ВМА. В Испании 1937-38. Советник командира Военно-морской базы Картахена (сменил С.С.Рамишвили). Обязанности – разгрузка транспортов, ремонт кораблей, совершенствование береговой и зенитной обороны. Псевдоним – дон Симон Гарсия Галвес. Награжден орденом «Красного Знамени»(1938). В 1941г. – контр-адмирал, командующий Северным флотом.

  18. Грачев Иван Васильевич – ст. лейтенант, командир БЧ-1 ПЛ «М-74» Балтийского флота. В Испании - советник командира (фактически командир) ПЛ «С-1» республиканского флота 9 – 12.38. Псевдоним – Хуан Гарсиа. В 1941г. – капитан-лейтенант, командир ПЛ «Щ-301» БФ. Капитан 3 ранга (1942) командир ПЛ «Щ-405» Погиб 13.6.42г.

  19. Грищенко Григорий Евтеевич. Руководитель специальных курсов командного состава. В Испании 8.36 – 8.37. Офицер связи на крейсере «Либертад», шифровальщик Н.Г.Кузнецова. Награжден орденом «Красной Звезды»(1939). В 1941г. – капитан 1 ранга, в распоряжении  1-го (разведывательного) Управления ГМШ ВМФ.

  20. Девочко Михаил Романович – старшина группы радистов ИРРЦ  разведывательного отдела штаба Черноморского флота. В Испании 10.11.36 – 13.7.37. Лейтенант связи эсминца «Чуррука» 1-го дивизиона эсминцев республиканского флота. Награжден орденом «Красной Звезды»(1937). В 1941г. – капитан 3 ранга, Разведывательное Управление ВМФ.

  21. Дрозд Валентин Петрович – капитан 3 ранга, старший помощник командира линкора «Марат». В Испании 1936 – 1937. Советник командира флотилии эсминцев с 10.11.36. Псевдоним – дон Рамон Эрнандес. Звание в Испании - капитан де фрагата. Организовал командирскую учебу на флотилии эсминцев. 09.07.37- командир отряда (2 ЭМ, 4 ТК, 3 бомбардировщика «СБ», 2 истребителя) прикрытия транспортов на трассе Валенсия-Барселона. Вернулся 04.10.37. Награжден орденами «Ленина», «Красного Знамени»(1937). В 1941 г. – контр-адмирал, командир Отряда Лёгких Сид эскадры Балтийского флота. С сентября 1941г. вице-адмирал, командующий эскадрой. Погиб 29.1.1943г.

   22. Египко Николай Павлович - капитан-лейтенант, командир ПЛ «Щ-117» Тихоокеанского флота. В Испании 5.37 -8.38.  23.07.37 сменил Бурмистрова на посту командира подводной лодки «С6». Псевдоним – дон Северино де Морено. Награжден орденами «Красной Звезды»(1936), «Красного Знамени (1937). Указом Президиума ВС СССР от 22.02.39г. присвоено звание Герой Советского Союза с вручнгтни ордена «Ленина» и медали «Золотая Звезда. В 1941г. – капитан 1 ранга, командир 1-й бригады ПЛ Балтийского флота.

  23. Егоров Владимир Алексеевич – флагманский минер 5-го дивизиона 1-й бригады подводных лодок Балтийского флота. В Испании 5.37 – 11.38. Псевдоним – Вальдес. Командир ПЛ «С-2» (до 20.11.38) . В 1941г. – капитан 2 ранга, командир 7-го дивизиона подводных лодок Балтийского флота. Погиб 8.42 г. на ПЛ «Щ-317».

 24. Елисеев Иван Дмитриевич – капитан-лейтенант, слушатель курсов командиров миноносцев. (4.35-12.36 – старший помощник командира крейсера «Червона Украина»). В сентябре 1937 г. советник командующего флотилией эсминцев. Награжден орденами «Красной Звезды»(1937), «Красного Знамени»(1938). В 1941 г. контр-адмирал, начальник штаба Черноморского Флота.

  25. Епишев Григорий Семенович – В Испании 1936 -1939. радист-разведчик. Псевдоним Хосе Гуттиэрес. Радист на эсминце «Антекера», участвовал в бою 07.03.38 (передал координаты крейсера «Балеарес»). Отправлен в кадры РККА.

  26. Жуков Гавриил Васильевич – капитан 3 ранга, командир канонерской лодки «Красная Армения» Черноморского флота, В Испании 10.36 – 7.37. Советник и помощник военно-морского атташе Н.Г.Кузнецова. Награжден орденом «Ленина». В 1941г. – контр-адмирал, командир Одесской Военно-морской базы .        

 27. Жуков Евгений Николаевич  - капитан-лейтенант, командир лидера «Харьков» Черноморского флота. В Испании 26.6.38 – 5.39. Советник командира 1-й флотилии эсминцев. Одним из последних покинул Испанию. В 1941г. – капитан 2 ранга, начальник штаба Отряда Легких Сил Черноморского флота.

  28. Зайцев Елеазар Александрович – начальник отделения Разведывательного отдела ВМФ. В Испании 3.38 – 5.39. Военный советник. Награжден орденом «Красного Знамени»(1938). В 1941г. – капитан 2 ранга, начальник 8-го отдела 1-го (разведывательного) Управления ГМШ ВМФ.

  29. Зыбин Александр Иванович – 1-я бригада торпедных катеров Черноморского флота.. В Испании 5.37 – 38. Советник механика флотилии торпедных катеров. Награжден орденом «Красной Звезды»(1939). В ВОВ – инженер-капитан-лейтенант, механик 1-го дивизиона 1-й бригады торпедных катеров Тихоокеанского флота.

  30. Ильин Николай Иванович. – ст. лейтенант, помощник флагманского минера штаба Балтийского флота. В Испании 12.11.37 – 7.38. Советник командира флотилии эсминцев. Был на флагмане флотилии – эсминце «Санчес» в начале 1938 г. в ночном бою с крейсером «Балеарес». Награжден орденом «Ленина»(1938). В 1941 г. – зам. начальника НИМТИ.

 31. Каневский Николай Лентьевич - командир торпедного катера  1-й бригады  торпедных катеров Черноморского флота. В Испании  май 1937 – осень 1938. Командир флотилии торпедных катеров. Награжден орденом «Красного Знамени»(1939). В 1941г. – капитан 3 ранга, командир базы 2-й бригады торпедных катеров ВМБ Очаков.

  32. Карандасов Петр Лукьянович - старший лейтенант, командир батареи крейсера «Профинтерн» Черноморского флота.  В Испании 31.10.36 - 16.04.37. Награжден орденом «Красного Знамени»(1937). В 1941г. – капитан 2 ранга, начальник ВМУ береговой обороны им. ЛКСМУ, Севастополь.

  33. Катричко Марк Куприянович - капитан 3 ранга, командир лидера «Москва» Черноморского флота. В Испании с 01.10.36 по 17.06.37. Награжден орденом «Красного Знамени»(1937). В 1941г. – капитан 1 ранга, командир группы новостроящихся крейсеров Черноморского флота.

  34. Коробицын Алекесей Петрович – моряк торгового флота. В Испании  1936 – 1939. Переводчик Н.Г.Кузнецова. С мая 1937 г. командир ВМБ Порман (база торпедных катеров). В 1941г. – на нелегальной работе в Мексике.

  35. Крученых Аркадий Васильевич – капитан-лейтенант, слушатель ВМА. В Испании 5 -11.37г. Советник по артиллерии, в июле 1937 – советник начальника штаба флота Северной Испании в Кантабрики. Награжден орденом «Красного Знамени»(1937). В 1941г. – капитан 1 ранга, старший командир по оперативной части 1-го отделения Оперативного Управления ГМШ.

 36. Кузнецов Николай Герасимович - капитан 2 ранга, командир крейсера «Червона Украина» Черноморского флота. В Испании военно-морской атташе и главный военно-морской советник в период с 08.36 по 07.37. Псевдоним – дон Николас Лепанто. Награжден орденами «Ленина»,»Красного Знамени». В 1941г. - нарком ВМФ СССР.

 37. Кузьмин Герман Юльевич – капитан-лейтенант, помощник командира ПЛ «Щ-126» Тихоокеанского флота. В Испании - командир подводной лодки «С4». Псевдоним – Мурато. Прибыл из Испании 27.10.38. Награжден орденом «Красного Знамени». В 1941г. - капитан 2 ранга, командир 3-го дивизиона 1-й бригады подводных лодок Черноморского флота. Погиб 01.9.42г. на ПЛ «Щ-212».

 38. Лабудин Александр Петрович - капитан-лейтенант, командир дивизиона главного калибра линкора «Октябрьская революция».  В Испании 16.04.37 – 6.37. Советник командира линкора «Хайме 1». Награжден орденом «Красного Знамени»(1937). В 1941г. – начальник 6-го отдела Управления Боевой подготовки ГМШ.

  39. Лисин Сергей Прокофьевич – лейтенант, командир БЧ-1 ПЛ «Щ401» Северного флота. В Испании 5.37 – 10.38. Старший помощник командира ПЛ «С4» Г.Ю.Кузьмина, «С2» В.А.Егорова. Псевдоним - дон Серхио Леон. В 1941г. – капитан 3 ранга, командир ПЛ «С-7» Балтийского флота.

  40. Лихолетов Василий Петрович – лейтенант, командир торпедного катера 1-й бригаде торпедных катеров Черноморского флота. Прибыл в Испанию 01.05.37 вместе с катером. Ранен 30.07.37. Награжден орденом «Красного Знамени» и медалью «За отвагу». В 1941г. – капитан 3 ранга, начальник штаба бригады траления  Балтийского флота.

  41. Майстерович Георгий Фёдорович – 1-я бригада торпедных катеров Черноморского флота. В Испании 5.37 – 5.38. Отряд торпедных катеров. Нагаражден орденом «Красной Звезды» В 1941г. – старший лейтенант, командир звена 2-го дивизиона 2-й бригады торпедных катеров Черноморского флота.

  42. Михайлов Аким Анатольевич – командир дивизиона живучести линкора «Марат». В Испании 1938. Советник флагманского инженер-механика.  Награжден орденами «Красного Знамени»(1938). «Красной Звезды»(1939). В 1941г. – инженер капитан 2 ранга. Помощник военно-морского атташе посольства в Турции.

 43. Наумлюк Терентий Денисович – военинженер 3 ранга, слушатель ВМА. В Испании 4 – 9.37г. Связист. Награжден орденами «Красного Знамени» и «Красной Звезды»(1937). В 1941г. – начальник отделения НИМИСТ ВМФ.

 44. Осипов Кирилл Осипович. - флагман  2 ранга, командир 1-й бригады ПЛ Тихоокеанского флота. В Испании в 1936г. советник командующего флотом, в 1938г. военный советник испанской республиканской армии.  В 1941г. -  ассистент кафедры командного состава флота.

  45. Осипов Сергей Александрович  - штурман 3-го дивизиона бригады торпедных катеров Балтийского флота. В Испании 4.37 – 3.38.  Командир звена торпедных катеров, затем в штабе военно-морского советника.  Награжден орденом «Красного Знамени». В 1941г. – командир отряда торпедных катеров Лиепайской ВМБ Балтийского флота.

  46. Палилов Иван Константинович – начальник штаба Отдельного дивизиона эсминцев Северного флота. В Испании 2.38 – 1.39. Награжден орденом «Красной Звезды»(1939). В 1941г. – капитан 2 ранга. Начальник Разведывательного отдела Тихоокеанского флот

  47. Питерский Николай Алексеевич - капитан 3 ранга,  командир 7-го отдельного дивизиона торпедных катеров Тихоокеанского флота. В Испании 9.37 1.39.. На 25.09.38 - советник при командующем флотом, врио ст. морского советника. Награжден орденом «Красного Знамени»(1939). В 1941г. – капитан 1 ранга, помощник начальника штаба Балтийского флота.

  48. Рамишвили Семен Спиридонович – капитан 3 ранга, начальник 1-й части Каспийской флотилии. В Испании 11.36 – 10.37. Советник командира военно-морской базы Картахена А. Руиса. Псевдоним – Хуан Гарсия. Организовал разгрузку «Игреков», зенитную оборону, охрану рейда и гавани. В 1941г. – контр-адмирал, начальник ВВМУ им. М.Фрунзе.

 49. Сапожников Самуил Григорьевич - капитан-лейтенант, слушатель ВМА. Прибыл 12.01.38. На 25.09.38 - советник при начальнике Морского генштаба. Награжден орденом «Красного Знамени»(1938).  В 1941г. – капитан 1 ранга, начальник штаба Отряда Учебных кораблей на р.Волга.

  50. Свердлик Георгий Сидорович. В Испании 5.37 – весна 38. Отряд торпедных катеров. Награжден орденом «Красной Звезды»(1937). В ВОВ – старший лейтенант, начальник распорядительно-строевой части Электромеханической школы Черноморского флота.   

 51. Сергеев Сергей Михайлович – капитан 3 ранга, командир эсминца «Бодрый» Черноморского флота, В Испании 5.37 – 2.38. Советник командира дивизиона эсминцев.  Награжден орденами «Красного Знамени»(1937) и «Красной Звезды»(1938). В 1941 г. – капитан 2 ранга, командир вспомогательного крейсера «Микоян» на Черноморском флоте.

  52. Смоленов Иван Георгиевич – капитан-лейтенант, слушатель ВМА. В Испании в 1937г. Награжден орденом «Красной Звезды»(1937). 1941г. – капитан 2 ранга, старший инспектор 1-го отделения Управления Боевой подготовки ВМФ

  53. Снитко Михаил Владимирович - капитан 3 ранга,  командир эсминца «Славный» Балтийского флота. В Испании 20.06.38 – 1.39.Советник при командире полуфлотилии эсминцев. В 1941г. – капитан 2 ранга, начальник Учебного отдела Курсов подготовки начсостава запаса Балтийского флота

 54.Солоухин Сергей Дмитриевич - капитан-лейтенант, флагманский минер бригады крейсеров Черноморского флота. В Испании 22.11.36 – 11.37. (прибыл на пароходе «Чичерин»).Советник начальника штаба 2-й полуфлотилии эсминцев, главного минера и командира флотилии, в Картахене организовал пристрелочную станцию (полигон) и пристрелку торпед. Награжден двумя орденами «Красного Знамени»(1937). В 1941г. - капитан 1 ранга, командир дивизиона эсминцев Балтийского флота

 55. Ужвенко Яков Наумович –  В Испании 5.37 – весна 38. Командир отделения мотористов торпедного катера № 31 отряда торпедных катеров. Ранен 30.07.37. Награжден орденом «Красного Знамени». В 1941г. – старший техник-лейтенант, механик торпедного катера «Г-6» 3-го дивизиона 1-й бригады торпедных катеров Черноморского флота.

 56. Федотов Павел Васильевич – минер дивизиона торпедных катеров Черноморского флота. В Испании 26.4. -10.2.38. В 1941г. – старший лейтенант, минер 1-го дивизиона 1-й  бригады торпедных катеров Балтийского флота.

  57. Филин Федор Михайлович - старший лейтенант, слушатель Специальных курсов комсостава Морских Сил.  В Испании в 1937-38г. Советник Разведывательного отдела республиканского флота. Награжден орденами «Красного Знамени» и «Красной Звезды»(1937). В 1941г. – капитан 3 ранга, командир по разведывательной части, Разведывательный отдел Беломорской Военной Флотилии. .  

  58. Яхненко Иван Амвросиевич – командир 1-го артиллерийского дивизиона линкора «Октябрьская Революция». В Испании 1 – 9.38г. Флагманский артиллерист эскадры. Награжден орденом «Красного Знамени». В 1941г. – капитан 2 ранга, командир БЧ-2 линкора «Октябрьская революция».

 59. Ансобетов Б.А. В Испании 5.37 - . Флотилия торпедных катеров.

 60. Десятский Семен Семенович – 1-я бригада торпедных катеров ЧФ, В Испании с 5.37 - 38. Флотилия торпедных катеров.

 61. Еремин А.К. - воентехник 1 ранга. В Испании 5.37 -. Механик флотилии торпедных катеров. Ранен 30.7.37.

 62. Коровнюх А.П. –командир флотилии торпедных катеров, Псевдоним – Хосе Мартинес Риос.

 63. Кудрявцев Н.А. Прибыл в Испанию 26.11.36г. на пароходе «Чичерин» вместе с И.Н.Быковым, А.П.Лабудиным и С.Д.Солоухиным.

 64. Ларионов В.А. – старший лейтенант, командир дивизиона  1-й бригады торпедных катеров ЧФ. Прибыл в Испанию 01.5.37 вместе с катерами и командами. Погиб в бою 30.7.37.

 65. Муратов Яков Иванович – 1-я бригада торпедных катеров ЧФ. В Испании 5.37 – 38.  Моторист флотилии торпедных катеров. (Муратов Яков Иванович, 1902г., лейтенант. Пропал без вести 03.7.42г. в Севастополе).

 66. Полянский М.Д. – 1-я бригада торпедных катеров ЧФ. В Испании 5.37 - 38 Моторист катера №-31 флотилия торпедных катеров.

 67.

 

                                                         Данные подготовил Николай Козлов

 

                                                                г.Севастополь


Сообщение отредактировал NikolayK: 20 Август 2018 - 13:48