Бригада была сформирована в августе 1942 года в Златоусте и в ее состав вошли моряки ТОФ, стройбатовцы (переведенные из Трудовой Армии в Красную Армию), а также курсанты военных училищ и группа пограничников
Из воспоминаний ветерана Великой Отечественной войны Ройзман Зельман Ефимович
"В каких условиях держала оборону Ваша рота?
З.Р. - Нейтральная полоса между нами и противником в сентябре - октябре составляла от 40 до 70 метров, на отдельных участках мы и немцы гранатами свободно друг с другом перекидывались.
Мы зарылись в землю, в траншеи полного профиля. По ночам, бойцы, свободные от дежурства в первой траншее и в боевом охранении, находились в землянках, стены которых крепили ящиками от патронов, так как земля там песчаная и обваливалась после каждого артобстрела или бомбежки. Чтобы как-то осветить землянку в ней жгли телефонную шнур, который, коптя, все же горел и давал тусклый свет. Прямо перед немецкими позициями и на самой высоте немцы посадили в разбитые танки своих снайперов, которые нам не давали поднять головы ни днем, ни ночью, и затишья, как такового, у нас никогда не было, от снайперского огня мы несли все время серьезные потери. Жить нам давали только по воскресеньям, немцы в выходной день вели умеренные боевые действия, но тут слово "умеренные" надо взять в кавычки, поскольку для оценки я применяю "сталинградские стандарты". Бомбили нас ежедневно и по несколько раз, а нашу авиацию мы не видели, только ночью иной раз слышали гул моторов, в небе появлялись ПО-2, сбрасывали бомбы на немецкий передний край, а с рассветом небо становилось "чисто немецким"…Минометные и артиллерийские обстрелы немцы проводили словно сверялись по часам, методично били по нашей линии обороны, которая, до захвата нами высоты 145.5, была у них как на ладони. Боеприпасы мы строго экономили, так как постоянно были перебои с доставкой патронов и гранат на передовую, ведь переправа через Волгу все время находилась под огнем. С питанием на передовой, вообще, был очень туго, бывали дни, что весь дневной рацион состоял из одного сухаря на бойца.
Дело доходило до крайности, не все могли выдержать голод, у меня был связной, родом из Крамского района Орловской области, так он однажды пришел ночью в роту с термосом горячего супа. Я этим супом накормил остатки роты, а потом спрашиваю связного, где он достал этот термос, ведь из тылов, с полевой кухни, нам горячего питания не приносили уже давно.
И связной мне признался, что пошел ночью в полковой тыл, увидел повозку, на которой ездовой вез термос с едой в штаб батальона, так он кинул гранату рядом с повозкой, ездовой испугался и сбежал, а мой связной подхватил термос и вернулся в роту…
Обмундирование у многих было рванное, а обувь совсем разбитая. Как-то на "нейтралке" лежал убитый немец в яловых сапогах, так бойцы решили с него эти сапоги снять, за неделю таких попыток добраться до трупа, у меня погибло четверо ребят:трое от снайперского огня и один подорвался на мине. Но сапоги с немца все-таки сняли…
Только после того как лед на Волге встал, наше снабжение заметно улучшилось.
Какой момент для Вас и Ваших бойцов был самым критическим в сталинградских боях?
З.Р. - 25-го октября, прорвав нашу оборону в зоне сводного курсантского полка, немцы вышли к Волге в районе Бекетовской водокачки и Купоросной балки, после чего ночью мы получили: "Любой ценой восстановить положение!". За день 26/10/1941 мы шесть раз ходили в атаку, отбивали свои позиции и снова откатывались назад под немецким натиском, и опять с боем возвращали утраченную линию обороны. 26-го октября впервые мне пришлось участвовать в рукопашных схватках, которыми заканчивалась каждая наша атака. Немцы были сплошь пьяные, захватив наши траншеи они сразу напивались, отмечая победу и выход к Волге, а мы, несмотря на убийственный огонь и потери, снова бросались в атаку, в штыки. Там ногу негде было поставить, настолько все вокруг было завалено нашими и немецкими трупами.
Когда мы в закрепились на этих "новых-старых" позициях, то стали подсчитывать, сколько людей осталось в строю после шести атак. У меня в роте из 120 человек осталось 2 взводных и 25 красноармейцев, а в соседней роте уцелело всего 9 человек…
За эти бои все оставшиеся в живых бойцы роты были отмечены орденами и медалями, меня наградили орденом Красной Звезды."
