Сформирован в МО в июле 1943 года.
Боевой период
16.09.1943 по 18.02.1944
10.06.1944 по 09.05.1945
подчинение есть здесь http://www.tankfront...ap/sap1823.html
(из сборника "Память", Лениздат, 1987 г.)
ЧТО ЕСТЬ ПРАВДА
Я встретил День Победы под Либавой, в составе 1823-го полка самоходной артиллерии, в качестве командира батареи СУ-122, на рубеже атаки, которая планировалась на отступающего противника.
Не помню точно, 10 или 11 мая мимо нас потянулись капитулировавшие фашистские подразделения со своими полевыми кухнями. Я к ним близко не подходил — так велико было чувство отвращения. Некоторые мои товарищи ходили посмотреть поближе на вчерашнего врага.
Произошел такой инцидент. Один из наших сержантов, не выдержав, подошел к пленному, сорвал с него орден, бросил землю. Но его тут же остановили, и подобные случаи больше не повторялись. Русский солдат великодушен и не вымещает чувства злобы на побежденном противнике. Но была, и можно так выразиться, атмосфера всеобщего презрения врагу, молчаливые взгляды, которые мне просто не передать.
А ушел я в действующую армию еще в ноябре 1941 года, через Смольнинский райком комсомола (через военкоматы семнадцатилетних не брали). Вместе с группой других добровольцев обучался в блокадном Ленинграде. До сих пор не могу забыть, как военное руководство, несмотря на тяжелейшую обстановку, нашло возможность обучить нас военному делу, а не бросать сломя голову в бой, хотя мы-то к этому стремились.
Мне довелось участвовать в боях на Волховском, 2-м Украинском и Ленинградском фронтах. Что же оказалось самым памятным «на пути .в Берлин»? Что есть правда о войне?
Очень неприятно, когда наши современные писатели и другие деятели искусств изображают Великую Отечественную войну как цепь каких-то вечных страданий, безысходности, выставляют на первый план трусов, паникеров и даже предателей. Если бы война шла по некоторым сценариям нынешних деятелей кино, то мы не только не победили бы, но и вообще не смогли оказать фашистам сколько-нибудь существенного сопротивления.
Главная правда (и самое памятное для меня) состоит в высочайшем патриотическом духе подавляющей части нашего рода, как на фронте, так и в тылу. Это выражалось в спокойствии, в уверенности, что Победа, без сомнения, будет за нами.
Первым же послевоенным «явлением» стало для меня очень горькое ощущение личных потерь. Видимо, в боях было недопережито, недочувствовано такое горе, как смерть матери в блокадном Ленинграде, как гибель других близких родственников и друзей. Все пришлось пережить после Победы заново. И рана эта столь глубока, что не зарастает и по сей день.
А. ТРИФОНОВ,
капитан в отставке