Мой Дед, Александр Степанович Власов, уроженец дер. Шеланга Верхне-Услонского района Татарстана, воевал в составе 334-й дивизии.
Он прошел с боями огромный путь от Москвы до предгорий Австрийских Альп.
Будучи офицером НКВД, дед имел бронь, но в августе 1941 года добровольцем ушел на фронт в составе 334 стрелковой (ныне ордена Суворова, Витебской) дивизии, сформированной в Татарстане.
Войну он начал в звании лейтенанта, в должности батальонного комиссара дивизиона 120-миллиметровых минометов, а закончил в звании гвардии майора на должности командира дивизиона самоходных орудий в составе 69-й гвардейской Звенигородской Краснознаменной дивизии.
Дедушка часто рассказывал мне о войне. Его память хранила много событий тех трагических лет.
Но особенно часто он вспоминал памятный день, 4 апреля 1942 года, когда около совхоза «Миловидово» Велижского района Смоленской области шли тяжелые бои с превосходящими силами противника.
Части 334-й стрелковой дивизии были переброшены сюда из города Велиж с задачей овладеть шоссейной дорогой Велиж-Витебск и замкнуть кольцо окружения вражеской группировки.
По этой дороге противник перебрасывал в осажденный город свои подкрепления - живую силу и технику.
Командир дивизии полковник Николай Мищенко поставил задачу - обеспечить огнем минометов наступление наших войск и быть готовыми к отражению контратак, особо подчеркивая, что выполнение немыслимо тяжелого задания зависит от умения организовать разведку целей, точной их пристрелки и четкости управления огнем.
Очень-очень тяжело было нашим воинам-пехотинцам отбивать атаки превосходящих силами немцев.
В этом упорном и сложном для наших войск бою основная тяжесть легла на артиллерийские подразделения, в том числе на минометный дивизион, в котором дед был комиссаром.
Минометчикам постоянно приходилось маневрировать огнем, быстро перенося его с одних целей на другие. На одном из участков 1122 стрелкового полка немцы прорвали передний край обороны и просочились в тыл.
Наблюдательные пункты полка и минометного дивизиона, где находился дедушка, управляя огнем минометов, оказались отрезанными от своих подразделений. Кольцо окружения сжималось. В живых оставалось уже только 25-30 человек.
Отъявленные фашистские головорезы (двухметровые голубоглазые красавцы - «истинные арийцы», как вспоминал дедушка) из состава именного немецкого полка «Адольф Гитлер» стреляли разрывными пулями и орали на ломаном русском языке «Рус, стафайс!»
Наши отбивались из автоматов и пистолетов, в ход пошли гранаты. В память деда отчетливо врезалась одна деталь: командир полка майор Гапоненко, расстреляв все патроны, достал последнюю гранату «лимонку», замахнулся было бросить ее, но передумал, сказал, что оставит ее для себя - живым немцы его не получат...
В исходе боя наступили критические минуты... В самый последний момент дедушка принял трудное решение «вызвать огонь на себя». В переводе с языка артиллеристов это означает передать на батареи координаты нахождения своего пункта.
Тот, кто когда-нибудь видел и представляет всю огневую мощь залпа 120-миллиметровых минометов, тот поймет, что после вызова артиллерийского огня «на себя» шансов остаться в живых практически НЕТ.
Командир первой батареи, получив от деда данные о направлении и дальности прицела, понял, что огонь должен вестись по наблюдательному пункту дивизиона, откуда он только что получил команду, и запросил подтверждение приказа.
Когда же получил его, прокричал в трубку: «Прощайте, товарищи! Открываю огонь!». Дивизион трижды стрелял залпом.
Мины ложились в самой гуще фашистов. Это было страшное зрелище.
Дед вспоминал: «От подачи и до первых разрывов мне вспомнилось все. Вся моя недолгая (двадцать шесть лет) жизнь... Лица жены и маленького сына, улыбки родных и друзей... Но ненависть к гитлеровским нелюдям была сильнее. И сама мысль о том, что они могут остаться жить и творить свои зверства над любимыми мне людьми, была НЕВЫНОСИМА».
Третьего залпа дед уже не увидел. С ранением и тяжелой контузией он очнулся в медсанбате только три недели спустя. Наступление немцев было сорвано...
http://www.onlinegaz...itet_online.htm
