(из сборника "Память", Лениздат, 1987 г.)
НА ЗАВОДСКОЙ ТРУБЕ
Мне, бывшему защитнику Ленинграда, прислали 12-й выпуск страницы «Память» с фотографией одной из труб Ижорского завода, которая зияла сквозными пробоинами от фашистских снарядов. Остро напомнила эта фотография о 900-дневной блокаде Ленинграда, о нашей 4-й батарее 12-го гвардейского артиллерийского полка.
Дело в том, что на 65-метровой высоте, на верхушке этой трубы, посменно, день и ночь, находились наблюдатели и нашей батареи ефрейторы Б. А. Чиков, П. Т. Яблочнюк, И. Деркач, рядовой Н, М, Смирнов, другие воины из отделения разведки.
Их натренированное зрение, усиленное оптическими средствами, тщательное изучение местности, занятой фашистами, давали возможность безошибочно и моментально определять расположение орудий противника, открывавших огонь по Колпину и окрестностям Ленинграда, корректировать огонь нашей батареи по их подавлению на расстоянии до 20 километров.
Фашисты были взбешены точностью нашего огня. Конечно, они догадывались, что так его корректировать можно лишь с самой высшей точки — верхушки трубы. На нее обрушивался град артиллерийских снарядов. Некоторые достигали цели и прошивали трубу навылет.
При этом наблюдатели никогда не покидали своего поста. Только однажды разведчик комсомолец Иван Деркач спустился с трубы: надо было починить перебитую осколками яда телефонную линию, восстановить связь с командиром батареи. Очередной снаряд оборвал его жизнь.
Ни мороз, ни пронизывающий ветер , ни тяжелый запах угара, ни мерное пошатывание трубы, вызывавшие головокружение и тошноту, не могли быть поводом для прекращения наблюдения. Очевидцем и свидетелем этой работы был военный журналист Павел Лукницкий. Он побывал на трубе 28 ноября 1942 года и во втором томе своих дневников «Ленинград действует» описал работу наших разведчиков.
23 прямых попадания имела труба, и тогда командование с руководителями Ижорского завода решило взорвать ее. Дальнейшее ее использование стало делом небезопасным. Приказом начальника артиллерии 55-й армии всему составу батареи «за прекрасные результаты наблюдений с заводских труб» была объявлена благодарность.
НП перенесли на другую точку. Однако данные разведки, полученные с трубы, использовались и в дальнейшем, вплоть до разгрома противника в районе Красного Села.
г. Кострома
М. С Т Р А Ш К Е В И Ч,
в годы войны — командир
отделения разведки 4-й батареи, гвардии старшина
Мне хорошо знакома эта труба. В 1942 году воины 101-го Краснознаменного (12-го гвардейского) артполка и 1-й бригады морской железнодорожной артиллерии оборудовали на ней наблюдательные пункты.
В метре от верхнего среза трубы был сделан помост, на котором размещались разведчики-наблюдатели со стереотрубами и перископами. Нередко сюда поднимались для корректировки огня командиры батарей. Мне, как командиру 9-й батареи, довелось побывать на ней трижды.
Подъем на НП был не только опасен, но и крайне труден, утомителен. Одиннадцать пробоин в трубе превышали в диаметре метр-полтора. Во многих местах скобы были выбиты и заменены веревочными трапами. После одного подъема и спуска нрги болели несколько дней.
Но сослужила эта труба артиллеристам очень хорошую службу.
И. МОРДАСОВ,
бывший командир батареи 101-го (12-го гвардейского) артполка
