Перейти к содержимому


Фотография

Новгородская областная организация "Поисковая экспедиция "Долина" памяти Н. И. Орлова

поисковые отряды

  • Авторизуйтесь для ответа в теме
Сообщений в теме: 4

#1 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 19 Ноябрь 2013 - 01:45

Новгородская областная общественная организация «Поисковая экспедиция «Долина» памяти Н.И.Орлова


Россия, 173007, Великий Новгород, ул. Десятинная, д. 20, корп.3

тел./факс: (816-2) 777-242, тел.: (816-2) 77-22-87,

e-mail: dolina@novgorod.net, www.dolina-poisk.ru


ПРЕСС-РЕЛИЗ

Великий Новгород 20 ноября 2013 г.

Поисковиками экспедиции «Долина» обнаружен советский бомбардировщик с погибшим экипажем

В ходе поисковой разведки в окрестностях с. Молвотицы Марёвского района отрядом экспедиции «Долина» «Находка» были обнаружены фрагменты самолётного алюминия. В результате специального поискового выезда на краю поля было установлено место падения советского пикирующего бомбардировщика «Пе-2». С 7 по 10 ноября были проведены работы по эксгумации погибших лётчиков и установлению их персональных данных по номерам на агрегатах самолёта.
На глубине трех метров, в образовавшихся от удара самолёта об землю воронках, были обнаружены двигатели машины, различные обломки фюзеляжа и останки экипажа. Судя по состоянию винтов и моторов, боевая машина столкнулась с землей почти под прямым углом и с уже неработающими двигателями.
По номерам на двигателях и обнаруженной шильде с номером машины удалось установить принадлежность самолёта и имена погибших лётчиков. Бомбардировщик «Пе-2» (№ 16/10, двигатели №№ В 12-337 и В 12-36) и его экипаж воевали в 260-ом бомбардировочном авиационном полку 6-ой смешанной авиационной дивизии Северо-Западного фронта. 8 сентября 1941 года эта боевая машина участвовала в боях по поддержке наших сухопутных частей при отражении наступления немецких войск в районе села Молвотицы, где и была сбита зенитной артиллерией противника. Согласно данным Книги Памяти экипаж бомбардировщика числится пропавшим без вести.
Экипаж погибшего пикирующего бомбардировщика «Пе-2»:
1. Капитан Черунов Алексей Васильевич, кадровый, заместитель командира авиационной эскадрильи 260-го авиационного полка пикирующих бомбардировщиков, 1909 г.р., в РККА с 1931 года, член ВКП (б), уроженец г. Ленинграда, Володарского района, ул. Лисова. Жена - Черунова Нина Степановна, проживала г. Ленинград, 2, Свечной переулок, д. № 11, кв. 34.
1. Лейтенант Педько Иван Дмитриевич, кадровый, стрелок-бомбардир, 1920 г.р., в РККА с 1937 года, член ВЛКСМ с 1935года, уроженец с. Колоборок Георгиевского района Кировоградской области. Сестра - Педько Анна Дмитриевна – адрес тот же.
2. Младший сержант Хромов Алексей Степанович, 1916 г.р., уроженец д. Егорово, Спас Клепевского района Рязанской области, призван Спас Клепевским РВК. Мать - Хромова Мария Харитоновна - адрес тот же
Напомним, что поисковый отряд «Находка» в сентябре в этом же районе обнаружил сбитый советский истребитель-перехватчик МиГ-3 с останками летчика – младшего лейтенанта Дубова Ивана Михайловича также сбитого над селом Молвотицы 8 сентября 1941 года. Останки младшего лейтенанта Ивана Михайловича Дубова – пилота истребителя-перехватчика МиГ-3 из состава 28-го истребительного авиационного полка 4-й смешанной авиационной дивизии Северо-Западного фронта были торжественно захоронены 8 октября на Аллее Славы г. Димитровграда Ульяновской области.


Официальный представитель

поисковой экспедиции «Долина» памяти Н.И. Орлова

по работе со средствами массовой информации

И.А. Свинцов

т. +79116005226

dolinapress@mail.ru
Прикрепленный файл  Пе-2-1.jpg   169,95К   12 скачиванийПрикрепленный файл  Пе-2-2.jpg   132,46К   14 скачиванийПрикрепленный файл  Пе-2-3.jpg   108,96К   14 скачиванийПрикрепленный файл  Пе-2-4.jpg   196,12К   13 скачиванийПрикрепленный файл  Пе-2-5.jpg   87,32К   14 скачиванийПрикрепленный файл  Пе-2-6.jpg   112,14К   14 скачиванийПрикрепленный файл  Пе-2-7.jpg   149,88К   15 скачиванийПрикрепленный файл  Пикирующий бомбардировщик Пе-2.jpeg   47,04К   10 скачиваний</p>

#2 shinkarenko

shinkarenko

    Новобранец

  • Members
  • 1 сообщений

Отправлено 24 Ноябрь 2013 - 17:26

Спасибо поисковикам. Нашелся мой дед, пропавший без вести в 1941 году - Черунов Алексей Васильевич. Что я знаю от мамы, ни каких данных о гибели экипажа не сообщали, А ребята нашли, провели огромную работу. Еще раз спасибо поисковикам, создателям поисковой организации, админу.

С уважением, Алексей Шинкаренко.

#3 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 30 Март 2016 - 00:07

Экспедиция в прошлое

 

В 1946 году на станцию Мясной Бор Новгородской области приехала семья путевого обходчика Ивана Орлова. Они поселились в деревянном бараке. Вдоль тропинок, уходящих к лесу, где были расставлены щиты с надписью «мины»…

 

Вокруг стояли подбитые танки, орудия, автомашины, на брустверах траншей были видны стволы пулеметов, винтовок. На месте большой до войны деревни осталось пустынное место, откуда тянуло зловещим запахом разлагающихся тел. Николай Орлов (на фото слева, справа - известный военный писатель С.С. Смирнов), один из сыновей Ивана Орлова, по танковому следу пошел в «Долину смерти», как стали называть бывшую деревню Мясной Бор. «Я видел множество останков наших бойцов и командиров. Было жутко и страшно, - вспоминал впоследствии Николай Иванович.

 

Даже невоенному человеку было понятно, что погибли они в бою: рядом с истлевшими телами лежали россыпи гильз. Я не знал тогда еще, какая трагедия произошла в этих местах. Видел только на каждом шагу черепа, скелеты... Я уже знал, что можно определить, кто погиб здесь: если найдешь в кармане убитого черный пластмассовый медальон, в нем скрученный листок бумаги, на котором написаны фамилия, имя и отчество, откуда боец призывался, его домашний адрес, сведения о родных. И я стал искать эти медальоны, осторожно ощупывая карманы».

 

Ему запомнился такой случай. Под березой лежали останки солдата, обмундирование которого еще не истлело. Пустые глазницы черепа, казалось, смотрели на него. Он осторожно притронулся к карману. Там нащупал пластмассовый медальон. На бланке четко было написано: Степанов, Архангельская область, Приозерский район, деревня Важенка. Он написал письмо в деревню и стал ждать ответ.

Через месяц получил письмо от жены Степанова. Она писала, что показала в сельсовете письмо и копию документа из пластмассового медальона. Ей начислили пенсию, причем выплатили деньги с 1942 по 1947 год. Многодетная мать благодарила его. Семьи воинов, пропавших без вести, не получали пенсии. Этот случай убедил Николая в том, что его работа нужна людям. Он стал постоянно ходить в «Долину смерти», искал медальоны, вместе с саперами, которые здесь работали, хоронил останки погибших. Вблизи Мясного Бора появилось первое воинское кладбище.

 

А потом случилось так, что он подорвался на мине. Они пошли в «Долину смерти» вместе с братом Валерием, и он, несмотря на всю осмотрительность, отступил от протоптанной тропинки. Ему вырвало часть стопы. Он полз к дому, оставляя пятна крови. Николая положили в военный госпиталь. Благодаря мастерству хирургов он не стал инвалидом. Через два месяца стал ходить. Когда вернулся домой, мама сказала: «Ну, теперь, наученный горьким опытом, не пойдешь больше в долину». Но его уже тянуло туда. Говорил: «Было горько и обидно, что воины, сражавшиеся в наших местах, лежат не похороненные. Будто и не люди это были. Я очень переживал, глядя на эту жуткую картину. Повсюду были пожелтевшие черепа. Мне казалось, их здесь тысячи…».

 

Это были останки советских воинов. Своих погибших немцы подбирали и хоронили. Мясной Бор оказался на оккупированной немцами территории.

 

«Долина смерти», так ее называли, находилась в двух километрах от станции и тянулась на 12 километров вглубь, вдоль леса. Все было сожжено, исковеркано воронками. Даже трава не росла.

 

А еще ему запомнился такой случай. Он нашел медальон, в котором была записка с фамилией и адресом; Василий Федорович Шутай, уроженец станицы Новодеревянковской Краснодарского края.

 

Он написал родным погибшего воина. И получил такой ответ. Писала его старшая сестра Софья, о том, что они решили: письмо написал сам Василий Шутай. Сестры решили, что он ранен, искалечен и поэтому попросил написать письмо другого человека. Просили его приехать. Обещали за ним ухаживать, если он стал калекой. Тогда Николай срочно выслал им бандероль, в которой были портсигар, компас, карандаш и другие мелкие предметы, которые нашел рядом с останками Василия Федоровича. Оказалось, что портсигар подарила ему Софья, когда он уходил на фронт. Вскоре Николай получил письмо, что три сестры Василия Федоровича выезжают к нам. Их встретили, привезли в Мясной Бор. Вместе с саперами, которые работали здесь, вырыли могилу, соорудили обелиск. Военкомат помог организовать торжественные похороны. Потом стали приезжать и другие родственники, Николай вел большую переписку. В «Долине смерти» росло кладбище. Многим воинам вернули имена, похоронили по- человечески.

 

«Я подружился с саперами, - вспоминал Николай Иванович. - Они научили меня - как извлекать и обезвреживать мины, наши и немецкие. Я показывал им линии обороны. «Долину смерти» я уже хорошо знал.

 

Но мне нередко говорили: «Зачем ты столько сил и времени отдаешь Мясному Бору? Ведь там воевала армия Власова, армия предателей. С этим я никак не мог согласиться. Вся картина, которая открылась мне в Долине смерти», свидетельствовала о том, что воины погибли в ожесточенных боях. В ячейках, траншеях, воронках, они сражались до последнего. Со временем я изучил исторические материалы».

 

Что же произошло в тех местах?

 

После мощного контрнаступления под Москвой в декабре 1941 года, в Ставке Главного командования были разработаны планы наступления почти по всем фронтам, от севера до юга.

 

Одна из таких задач была поставлена перед группой войск, сражавшихся под Тихвином. Силами дивизий Волховского фронта было решено потеснить и окружить одну из группировок немецких войск, которые удерживали блокаду Ленинграда. С самого начала операции командующий Волховским фронтом К.А. Мерецков сообщил в Ставку, что в дивизиях ощущается нехватка боеприпасов, особенно в артиллерийских частях. Многие полки не прошли необходимого обучения, войска под Тихвином недостаточно защищены с воздуха. В группировку, которая должна была разорвать кольцо немецкой блокады, вошла и 2-я ударная армия, которую впоследствии, в ходе операции возглавил генерал-лейтенант А.А. Власов.

 

Несмотря на явную неподготовленность, операция началась в начале января 1942 года. С первых дней войска Волховского фронта стали нести большие потери. 2-я ударная армия, которая шла в атаку по льду Волхова, в первый же день потеряла убитыми и ранеными 3000 бойцов и командиров. Но наступление продолжалось.

 

Это были дни, когда в Ленинграде жители падали на улицах, умирая от голода. Дневной паек сократился до 125 граммов хлеба. Несмотря на большие потери, бойцы Волховского фронта поднимались в атаки, пытаясь спасти Ленинград.

 

В середине марта 1942 года началась трагедия 2-й ударной армии. Противник, осуществив мощные удары с фронтов, загнал армию в котел. Бойцы испытывали нехватку боеприпасов, продовольствия, медикаментов.

 

В новгородском архиве поисковых отрядов я прочла воспоминания лейтенанта И.Д. Никонова, которому удалось выйти из окружения. Он писал: «Наступил апрель, а с ним и распутица. Бойцы, черные от грязи и копоти, с воспаленными от многодневной бессонницы глазами, лежали на зыбкой земле прямо в воде и вели огонь. Не хватало пищи. Ели осиновую и липовую кору.

 

Становилось тепло, а обмундирование у нас было еще зимнее. Полгода не мылись. Напали вши. У бойца Шишкина черный полушубок так забили вши, что он стал серый. Велели ему бросить полушубок и снять шинель с убитого. Так сделали и другие. Брали винтовки у убитых, патроны - поштучно.

 

Запаса продуктов не было. Через пять суток голода бойцы стали падать. Смотрю - воронка. В ней мутная жижа, что-то шевелится. Зачерпнул рукой. Поймал три больших червя. Вот счастье. Проглотил их. Вижу идет боец с выпученными глазами. Шатается от голода. Упал - готов.

 

Появились случаи, когда бойцы и офицеры лишали себя жизни, чтобы прекратить мучения».

 

В деревне Мясной Бор пробили небольшой коридор, где можно было попытаться выйти из окружения. По приказу командования 2-й ударной армии бойцы стали сниматься с позиции и отходить в сторону Мясного Бора. Но здесь под перекрестным огнем противника мало кому удавалось пробиться к своим.

 

«Мне обидно было слышать, что погибших называли предателями «власовцами». Хотя к предательству генерала Власова они не имели никакого отношения. Мне пришлось изучить и эту страницу истории», - вспоминал Николай Орлов. Власов принял командование армией в апреле 1942 года, когда 2-я ударная армия терпела лишения и была окружена. Переломить ход событий командующий Власов не смог. Разрозненные группы бойцов и офицеров пробивались к Мясному Бору. «Об этом тяжело вспоминать, но так было. Многие бойцы, направляясь к пробитому коридору, не шли, а ползли, у них не было сил встать на ноги. Но никто, повторяю, никто не бросил оружие, и у многих оставался последний патрон - на крайний случай, для себя»», - написал впоследствии лейтенант И.Д. Никонов о том, что видел сам.

 

Николай Орлов в одном из блиндажей, вместе с останками павших советских воинов, нашел железнодорожную шпалу, на которой было выбито: «Мы победим!» Окруженные, голодные, они верили в нашу Победу.

 

Николай Орлов собирал многие свидетельства о стойкости воинов. Вот воспоминания санинструктора Т.С. Еникеевой, записанные в Казани: «21 июня 1942 года группа нашего батальона связи с оружием в руках пыталась пробиться к своим. Бой длился долго. Казалось, день никогда не кончится. Солнце будто остановилось. Начался сильный минометный обстрел. Я падаю. Очнулась от сильной боли. Голова гудит. Контузия. Потом мы снова пошли вперед. В нашей группе было примерно 30 человек. Тут были и офицеры, и рядовые, врачи, медсестры, связисты. Шли лесом, если это можно было назвать лесом. Кругом дыбились корневища поваленных деревьев. Все вокруг горело. Дым, чад. В двух шагах ничего не видно.

 

Снова артобстрел. Мы залегли в воронках, заполненных мутной, болотной водой. Ночью мы поднялись, чтобы пробираться на восток, к своим. Отовсюду слышались стон и крики: «Помогите! Родные, спасите!» Раненые хватались за нас. Многие уже ничего не просят - умоляют глазами. Но мы сами еле передвигаем ноги, как могли помогали. Слышу хриплый голос: «Пристрелите, братцы! Пристрелите!» Сердце разрывается от боли и ужаса. Впереди - речка. Вода кипела от разрывов снарядов и мин. На противоположный берег выбрались уже немногие. Когда мы добрались до своих, до переднего края, мне дали кусок хлеба. И я уснула, прижимая его к себе».

 

«Какие же это предатели? - с возмущением говорил Николай Иванович Орлов, напутствуя первых следопытов. - Многие воины сражались и умирали как герои. Сколько безвестных подвигов они совершили в те дни».

 

2-я ударная армия, несмотря на окружение, притянула к себе несколько немецких дивизий, наступавших на Ленинград, в некоторой степени ослабила немецкую группировку. Вот останки каких воинов искал и хоронил Николай Орлов.

 

Что касается генерала Власова, то в штабе поисковой экспедиции я прочла строки из протокола допроса повара М.И. Вороновой, который состоялся в 1945 году: «Находясь в окружении, генерал Власов вместе с 30-40 офицерами штаба пытался пробиться к линии фронта, чтобы выйти к своим. Но ничего не получилось... Немцы обнаружили нашу группу в лесу, и завязался бой, после которого генерал Власов, солдат Котов, шофер Погибко и я вырвались в болото, перешли его и вышли к деревне. Бойцы зашли в один дом, а мы с Власовым в другой, хозяин которого оказался старостой, связанным с немцами. Нас заперли в колхозном амбаре. Приехали немцы и забрали нас».

 

Предателем Власов стал на другой же день, выдав немцам все, что он знал о войсковых соединениях Волховского фронта. А знал он немало, поскольку ранее был заместителем командующего Волховским фронтом. Немцы писали на кусках фанеры: «Сдавайтесь! Мы всех накормим. У нас много хлеба!» «Даже буханки хлеба рисовали, - написал лейтенант Никонов. - Но я не видел, чтобы кто-нибудь из бойцов уходил к немцам». ...В середине 60-х годов станцию Мясной Бор закрыли. И семья Орловых перебралась на другую станцию. Николай Орлов по-прежнему ходил в Мясной Бор за 12 километров, чтобы продолжать свою вахту. Он женился. Пошли дети. Обучаясь в школе, его сыновья Александр и Валерий вечерами, при свете керосиновой лампы, помогали отцу отвечать на множество писем, которые приходили Николаю Орлову. Когда сыновья подросли, Николай Иванович стал брать их с собой в «Долину смерти», обучал поисковому делу.

 

О Николае Орлове стали писать в местных газетах. Но настоящий отряд помощников появился в 1968 году, когда Николай Орлов переехал в Новгород и стал работать на химическом предприятии «Азот». Здесь он выступил перед молодыми рабочими, рассказал о «Долине смерти». В те годы еще остро в каждой семье переживали утраты, которые принесла война. Первый отряд добровольцев насчитывал всего 15 человек. Вместе с Николаем Орловым они отправились на раскопки в район Мясного Бора. Но уже на следующий год в отряд вступило около 200 человек.

 

В Новгород приехал известный писатель С.С. Смирнов, открывший подвиг защитников Брестской крепости. Он познакомился с Николаем Орловым и написал о нем очерк «Комендант «Долины смерти»». С.С. Смирнов пригласил Николая Орлова в Москву. На Центральном телевидении Орлов рассказал о своей работе и о том, сколько еще неизвестных воинов остаются незахороненными на новгородской земле.

 

Он даже сам не мог ожидать, сколько добровольцев откликнуться на его выступление. Сначала их были сотни, потом счет пойдет на тысячи. Первыми к Николаю Орлову приехали студенты из Казани. Они знали, что на Новгородской земле погибли многие воины, призванные на службу в Татарии. Здесь попал в плен поэт Муса Джалиль, ставший национальным героем Татарстана. Приехали поисковые отряды из Нижнего Новгорода, Брянска, Архангельска, Воронежа, Ленинградской области и других городов.

 

Николай Иванович Орлов после тяжелой болезни ушел из жизни в 1980 году. «Всю боль, которая сопряжена с Мясным Бором, он принял в свое сердце, - говорил его сын Александр. - Часто, несмотря на протесты родных, он оставался в лесу. Ночевал на холодной земле. Вот и напала болезнь, от которой вылечить его не смогли. Ему было 53 года».

 

...Однажды я поехала в Великий Новгород, чтобы вместе с Александром Орловым, который стал командиром отряда поисковиков, отправиться на болото. Я воочию увидела, какая это тяжелая работа. Александр со щупом в руках ходил по болоту. По звуку, опытный поисковик, он определял - щуп попал на что-то металлическое или на останки. Их осторожно поднимают и на болотном острове появляются уложенные в ряд желтые черепа, берцовые кости. Светлана Орлова, жена Александра, руками перебирает болотную жижу в том месте, где нашли останки воинов. Только так, просеивая сквозь пальцы болотную землицу, можно найти пластмассовые медальоны, в которых, возможно, сохранились фамилия и адрес родных погибшего воина. Бывает, достают из болота фляжку или ложку, на которых начертана фамилия солдата. Находили ордена и медали, по номерам которых восстанавливали фамилии погибших, а затем по архивам искали адреса их родных.

 

В поисковых отрядах появлялись свои песни. Вот строки одной из них, которую я услышала у костра:

«Молодые леса подопрут небеса,

Корни в память вонзя, каски в синь вознеся».

 

Поисковое движение в Великом Новгороде получило новое развитие, когда его возглавил С.Н. Флюгов, бывший комсомольский работник. Он объединил разрозненные поисковые отряды, работавшие в разных районах области. В Великом Новгороде появилась новая общественная организация - «Поисковая экспедиция «Долина». Не был забыт и многолетний подвиг Николая Ивановича Орлова. Его имя появилось в названии поисковой экспедиции. Она стала называться «Памяти Николая Орлова».

 

Как мне сообщили в штабе «Долины» за все годы поискового движения в области на полях сражений было найдено и захоронено 107 тысяч останков воинов. При раскопках было установлено 20 тысяч имен погибших. В Великом Новгороде стали проходить «Вахты памяти», на которые приезжали поисковики из многих городов России.

 

В этом году в честь 70-летия Победы в этом старинном городе собрались участники поискового движения из 75 регионов Российской Федерации и из стран СНГ. Вместе они отправились на места боев, где из болот были подняты тысячи останков бойцов Волховского фронта, которые погибли, пытаясь прорвать блокаду Ленинграда.

 

…С тех пор, как Николай Орлов первый раз увидел под березой останки сержанта с пустыми глазницами и написал письмо его родным, прошло 57 лет. Несколько лет он работал в одиночку, не получая даже благодарности за свою работу от руководителей области. Теперь в отряды поисковиков пришли не только дети, но и внуки. Поисковое движение развивается, создаются новые отряды, потому, что эта работа отвечает глубинной потребности наследников Победы.

Автор Людмила Овчинникова

Первоисточник http://www.stoletie....oshloje_202.htm



#4 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 25 Ноябрь 2017 - 11:24

Прикоснуться к войне
18 апреля. В Рыбинске грузимся ночью и сразу в путь, чтобы через полсуток в составе новгородского поискового отряда «Гвардия» отправиться в район деревни Мостки, на огненную линию Волховского фронта, проходившую в этих местах в начале 1942-го. Десятки тысяч солдат и офицеров, погибших в жестоких боях, так и остались лежать в воронках, окопах, взорванных блиндажах. Не похороненные и через 70 лет. Пропавшие без вести…
 
Лесные братья снова вместе
 
За шесть лет поисковой работы рыбинский «гвардеец» Александр Савельев намотал на колеса своей «сузуки» тысяч сорок километров от Рыбинска до Великого Новгорода и обратно. 4-5, а то и больше поездок набирается за сезон. Так и складывается ежегодный «отпуск» заместителя директора рыбинской фирмы «Купол», который он проводит не в пляжной загранке, а в новгородских лесах и болотах. Вот и на этот раз в багажнике — палатки, спальники, теплые вещи, поисковое снаряжение – пара металлоискателей, коробка батареек, как ящик с патронами, щупы, лопаты, топор, навигатор. На месте штурмана в экипаже — жена Надежда, которая не просто поисковик. Надя столь же виртуозно шьет поисковый камуфляж, сколь и готовит на костре. 
 
131122_2.jpg
Ну а сзади – мы с Инкой. Инка – рыжая овчарка, верная спутница Савельева в поисковых вахтах. На базу поисковой экспедиции «Долина», мы, похоже, приехали первыми из гвардейцев. Не теряя времени, забираемся в камуфляж и болотники: дорог не будет, только снег и половодье… И вот она, долгожданная встреча друзей, считай – однополчан, добровольцев со всех уголков страны – Новгород, Рыбинск, Москва, Набережные Челны, Сыктывкар, Барнаул, Тюмень и даже Беларусь. 
 
Командир отряда «Гвардия» Александр Николаевич Орлов — один из самых опытных и авторитетных в стране поисковиков. Многие лесные братья прошли «орловскую» школу. Его отец, Николай Иванович, свой поиск начал сразу после войны в Мясном Бору, а 45 лет назад повел на места боев в Долину смерти первый в Союзе поисковый отряд «Сокол». Поисковик с большим стажем — жена Орлова Светлана Михайловна, директор Новгородского музея боевой славы. Сын Миша в лесу, наверно, с рождения. 
 
Эксперт-криминалист из далекого Сыктывкара Сергей Солодянкин — аналитик, любитель порыться в архивах, прочитавший с использованием самых современных технологий криминалистики много бумажных вкладышей в солдатские медальоны, обрывков газет, листовок, документов, найденных на поле боя. Он же — заместитель министра внутренних дел республики Коми, во что трудно поверить, когда видишь, как ловко Сергей управляется с лопатой и ведром в раскопе. Командир Сыктывкарского отряда «Связь времен» Людмила Голеняк – не смотри, что с виду тростинка, для поисковой молодежи – безусловный авторитет. Сгребают рыбинских в дружескую «охапку» новгородские гвардейцы Сергей Люцай и Сергей Степанов – легкая на ногу матерая поисковая разведка. Москвич Александр Додонов, у которого без вести пропал дед. Новгородец Леша Васильев, водитель, мастер на все руки, большой любитель военной истории. 
 
Чуть позже гвардейский состав пополнили поисковики из Беларуси – Петр Пицко, второй секретарь Брестского горкома комсомола, и водитель Алексей Корольчук, которые считают Александра Савельева куратором белорусской поисковой группы в России. Чуть поодаль поставили свои палатки поисковики из Набережных Челнов – Серей Кузнецов, Альфия Миннуллина и Николай Усанов. 
 
Позже на питерской трассе гвардейцы пересеклись с Артуром Ольховским из Тюмени, который 25 лет возглавляет поисковое движение в регионе. Свой отряд он снова забросил в лес ближе к Мясному Бору. К слову — чтобы попасть в поисковую экспедицию, тюменские старшеклассники сдают ЕГЭ гораздо раньше остальных. 
 
Найти документы 2-й Ударной
 
131122_3.jpg
В прошлые годы «Гвардия» работала в болотах в районе Мясного Бора, куда добраться можно только на тягачах-вездеходах. На этот раз наш путь — в Мостки, что стоит на автотрассе Новгород-Санкт-Петербург, между Мясным Бором и Спасской Полистью. В 300 метрах от трассы ставим наш палаточный лагерь. Пока на костре варится ужин, «военный совет» разворачивает карты. Маршруты поисковых работ прокладываются на копиях архивной немецкой аэрофотосъемки, вычерчиваются прямо на золе у костра. А ночью лагерь накрывает нескончаемый мощный гул грузового дальнобоя в тысячи моторов, в который врезаются грохот и стоны железной дороги. Словно неведомая машина времени жестко забросила нас в далекий сорок второй. Сполохи и разрывы артподготовки, минометный огонь, бомбежки с воздуха, танковая атака. Не уснуть, не спрятаться, не убежать. Война! 
 
Мостки, Любино Поле, Спасская Полисть, Мясной Бор – горячие точки Великой отечественной. Красная армия отступила за Волхов, оставив в блокадном кольце Ленинград. В декабре 1941-го Ставка Верховного Главнокомандования создает Волховский фронт, в который вошли 4-я армия, 52-я, формируемая в Вологде 59-я и резервная 26-я армия, вскоре переименованная во 2-ю Ударную. Поставлена задача — разгромить противника на Волхове и, наступая в северо-западном направлении, совместно с 54-й армией Ленинградского фронта разорвать блокадное кольцо. 
В январе 1942 года войска 2-й Ударной Армии прорвали первый оборонительный рубеж противника по западному берегу реки 
Волхов, вышли на главную линию обороны немцев и узким клином начали наступление у Мясного Бора. Расширить клин по правому флангу от Мостков и дальше призвана была 59-я армия. По автомагистрали и железной дороге Новгород – Ленинград проходили основные коммуникации немцев. Не случайно именно здесь шли жестокие бои не на жизнь, а на смерть. Много раз Мостки и соседние деревни переходили из рук в руки, здесь не было затишья и тогда, когда 2-я Ударная прорывалась далеко на северо-запад уже в ходе Любанской наступательной операции. И когда из-за серьезных военных просчетов верховного главнокомандования, без поддержки с флангов, отрезанная от снабжающего тыла, оказалась в смертельном мешке немецкого окружения. 
 
По одной из версий военных историков, 2-я Ударная с дивизиями других армий были отданы на заклание врагу, чтобы отвлечь немцев от блокадного Ленинграда и помочь ему выжить, чтобы сорвать наступления противника на Тихвин. По другой версии, ставка разрабатывала стратегию наступательной операции, не зная истинного положения дел на Волховском фронте. Так или иначе, Любанская операция отвлекла на себя 16 немецких дивизий, принеся в жертву 20 наших дивизий. Общие потери наших войск в Любанской операции по официальным данным составили более 400 тысяч солдат и офицеров, не считая местного населения, которое, покинув сожженные деревни, спасалось от немцев вместе с красноармейцами. Но и через семь с лишним десятков лет в этой трагической странице истории Великой отечественной еще много «черных дыр». 
 
Вечером, допоздна засиживаясь у костра, все чаще «военный совет» затевал мозговой штурм с единственным вопросом: какова судьба документов штаба 2-й Ударной армии? Местные старожилы рассказывали о том, что в эти места наведывались чекисты, уходили в лес и вывозили чемоданы, набитые бумагами. Но если бы архив был вывезен, сведения о нем непременно просочились бы даже сквозь грифы повышенной секретности. Но поисковики, которые внимательно отслеживают военную документалистику, приходят к выводу – нет нигде документов, приказов, подписанных лично командующим армии генералом Власовым, которые могли бы раскрыть многие тайны гибели печально известной 2-й Ударной. Так где же они? Уничтожены? Маловероятно. Схоронены где-то в болотах? Но где? Решено посвятить этой теме одну из следующих поисковых вахт, а пока — изучать свидетельства очевидцев, участников боев, донесения и доклады военных функционеров, прорабатывать возможные маршруты поиска. 
 
Здесь не жалуются. Здесь взрослеют
 
Каждое утро, покидая палатку, бегом по скованной морозом тропинке к спасительному костру. Сборы недолги, в рюкзаке – сухпай на день, с собой – поисковый инструмент: лопаты, «минники» (металлоискатели), металлические щупы, «вертухи» и «крючки крюки», ручная «помпа» – ведро. Начали с поля вдоль автотрассы, затем сделали первый раскоп за «железкой». Здесь щупами обнаружили валенки с останками бойца. Работаем лопатами на расширение раскопа, уходим вглубь, тщательно пропуская через пальцы весь отвал, потом ведрами «откачиваем» воду, которая все время прибывает. 
 
В земле обнажены останки человека, значит, дальше — тонкая археологическая работа ножом. Медленно, слой за слоем, 
вынимается грунт, извлекаются кости, череп, пробитый осколком, из дырочки вырывается фонтанчик –родник… Подсумки с патронами, ремни, фрагменты шинелей, ботинки со всеми косточками стопы. И вот он, медальон, в руках у Сергея Солодянкина. 
 
131122_5.jpgЗа полтора дня в этом раскопе подняли семерых погибших бойцов, нашли два солдатских медальона. Один – пустой, другой – с промокшей бумажной лентой, работа для нашего криминалиста. Все останки собираем в специальные мешки и уносим в лагерь. Обед у костра – и снова за работу на окраине леса, у бывшего лесопункта. На другой день — маршбросок через высоковольтную и газопровод на болото. И нигде в этих краях нет живого места – воронки, винтовки, снаряды, осколки, обломки техники, полевых кухонь… Война звенит здесь на каждом квадратном метре тревожными низкими баритонами или цветными визгами металлоискателей. 
 
Чуть позже наш небольшой лагерь обрастает палатками поисковых отрядов из Сыктывкара, Барнаула, Новгорода. Пока ребята обустраиваются, берем с собой в лес сыктывкарского студента Гавриила Потапова. Этого шестнадцатилетнего паренька здесь уважают бывалые поисковики. Не только потому, что умело работает лопатой и топором и готов к любому испытанию. Он на удивление быстро постигает тонкости поискового дела, жадно поглощая информацию. Война для него – не обрывки школьных уроков истории, он слышит ее, видит, держит в руках… 
 
Многие парни и девчонки работают здесь по-взрослому, не жалуясь на нелегкие условия быта и поиска, затяжную апрельскую стужу и сырость. Стоит только представить, что зимой сорок второго здесь трещали морозы в минус 40-50 градусов, и снега было выше пояса. А весной не было сухого места в лесу, негде было согреться. Когда до Любанского котла уже не доходили тыловые обозы, бойцы доедали павших лошадей, варили в котелках ремни и кору деревьев. Но воевали, метались под перекрестным огнем противника, пытаясь выйти из окружения в узком четырехсотметровом коридоре. Стоит только представить этот ад Долины Смерти, примерить на себя судьбу одного из тех, что пропали без вести в этих лесах и болотах… Здесь не жалуются. Здесь взрослеют. 
 
Болотный Шрек 
 
Лет шесть назад, узнав о Мясном Боре, рыбинец Александр Савельев связался с командиром «Гвардии» и приехал в Новгород на четыре июньских выходных вместе с семьей – женой, сыном и снохой. Орлов привез их в Долину Смерти, которая никого не оставит равнодушным. В тот же день Саня нашел первого убитого бойца. Мясной Бор стал для него настоящим откровением: 
 
131122_6.jpg
- Я воспитан был при коммунистах, в комсомоле и пионерии, знал про войну по учебникам. Но только здесь выхолощенная, переписанная история открывается истинным своим лицом. И ты сам, без навязанных официозов, забираясь по локти в ледяную воду, разбирая по клочкам содержимое воронок, понимаешь – не были предателями бойцы 2-й Ударной. Они воевали до последнего. 
 
О себе Савельев рассказывать не любит. Зато командир «Гвардии» посвятил лесному брату из Рыбинска свою книгу «Болотный Шрек» из серии «Библиотечка поисковика». Из нее узнаю, что Саня подарил отряду электрогенератор, металлоискатель, на паях с другом обеспечил «Гвардию» бензиновой помпой для откачки воды – незаменимое оборудование в поисковой работе, которое дорогого стоит. Дорога, все снаряжение и провиант  — на свои заработанные… 
 
Александр Савельев, Рыбинск
 
«Очередную осеннюю вахту решили провести на «северной» перед болотом. Саня уже знал лес хорошо и работал без проводников. В один из вечеров, когда почти все собрались в лагере, из кустов со стороны болота вышел Саня и его друг Влад, тоже из Рыбинска. Впереди бежала собака. Все были с ног до головы мокрые, в торфяной жиже. Поставив рюкзак у дерева, Александр неторопливо полез в карман куртки. Он достал заветную капсулу и протянул мне: держи, командир! Глядя на мокрое испачканное лицо с искрящими от счастья глазами, я подумал: как мало надо человеку для счастья. Эти счастливые глаза, какие я видел у своего сына, когда он весной этого же года тоже нашел медальон, не забудешь никогда. Мужик и ребенок, а глаза одинаковые!» — пишет Орлов. Почему «Болотный Шрек»? Именно так в шутку поисковики нарекли Савельева за его страсть к поискам в самом что ни на есть болоте. Он ходит тут, аки по суху, в болоте у него работает какое-то особое чутье, неизменно приводящее к заветной цели. 
 
Случается, им в след бросают возмущенно: «Черные копатели, вам бы над костями глумиться…». В Книге памяти, изданной казанскими поисковиками, опубликован вкладыш медальона, который начинается словами «Завет, товарищи, дорогие друзья, найдите меня и мою записку». Савельев не делит поисковиков на черных и белых, просто у одних есть совесть, у других – нет. 
 
Самый первый медальон, который Александр Савельев отыскал в раскопе, принадлежал Фролову Егору Филипповичу из далекой Новосибирской области. Нашлись его родственники, которые забрали останки деда и похоронили на родине. Письмо его внучки Светланы Владимировны Савельев хранит в своем домашнем «вахтенном» музее: 
 
«Низкий поклон и огромнейшее спасибо за ваш благородный, нелегкий и столь нужный для всех труд. Меня просто переполняют эмоции. От всех родственников, от детей погибшего дедушки – Веры Егоровны, ей 75 лет, Надежды Егоровны, ей 73, от всех его внуков и правнуков – а нас восемь у него – огромное сердечное спасибо! С детства, когда стало работать мое сознание, я знала, что дедушка Егор Филиппович пропал без вести. И все это время, а мне уже 48, хотелось узнать о нем хоть что-нибудь. Где он погиб, как похоронен и похоронен ли? Вы даже не представляете, какой взрывной волной накрыло нас это известие о том, что дедушка нашелся. Было море слез, но это были слезы радости… Наконец-то через столько лет он обрел покой на родной земле. Александр Владимирович, долгих вам лет, здоровья. Теперь вы для нас как член семьи, крестный нашего деда Егора Филипповича…». 
 
131122_1.jpgВ 2011-м Александр Савельев нашел в болоте останки солдата, но без медальона. Собрал косточки, вещи, среди которых была немецкая фляжка. Он тогда подарил ее своему барнаульскому другу-историку Дмитрию Вейну. А тот через месяц звонит: «Саня, а ведь я отчистил фляжку и обнаружил нацарапанные надписи! Имя, фамилия, звание, адрес!» Тверские поисковики помогли отыскать родных солдата, который ушел на фронт, оставив жену и четырех маленьких дочерей, но так и не узнал, что в январе сорок второго у него родился сын. Дети уже и надежду потеряли найти без вести пропавшего отца. И вот она, весточка с войны! 
 
Я уже завершала материал, когда в мобильнике зазвучал радостный голос Савельева 
 
- Я в прошлом году подобрал на гати выброшенный сплющенный котелок и привез домой. Сегодня выправил его, отдраил и …обнаружил надпись «Петр Ющенко»! 
 
Саня сразу завис в интернете, сделал запрос в ОБД «Мемориал» и поисковикам-архивистам. Среди бойцов, найденных Савельевым под Мясным Бором, есть уроженец Пошехонского района Сергей Дмитриевич Поваров. Его имя обнаружили на солдатской ложке. 
 
Кстати, Санин музей – особая история. Среди трофеев – солдатские письма, документы, фотографии, которые он отыскивает и выкупает в интернет-развалах. 
 
С воинскими почестями
 
131122_4.jpgЗа две с небольшим недели весенней вахты были обнаружены и подняты останки 170 погибших солдат и офицеров. Найдено всего 7 медальонов, но записи сохранились лишь в одном из них. Оказалось, был солдат поваром, а призван на фронт из Красноярска. Этот медальон Надежда Савельева нашла в блиндаже за речкой Полисть, где погибли десятеро бойцов, а совсем рядом в воронке нашли еще 13. 
 
В апреле прошлого года Надежда вместе со школьницей из алтайского отряда «Память» достали из болота щупом маленький ботинок с солдатской ложкой внутри, а потом в болотной толще, разобранной по клочкам, нашлись карманные часы, расческа и медальон, в котором сохранился вкладыш с именем медсестры Тамары Быстровой из Тверской (тогда Калининской) области. Савельев, забравшись на дерево (связь – только на высоте), тут же позвонил тверским поисковикам, которые нашли по карте ее родную деревню. Саша Додонов отправился в Тверскую область и разыскал племянницу Тамары Ларису Быстрову. «Наши ощущения не передать словами. Эту весточку мы ждали всегда. Мама Тамары, моя бабушка, ждала свою дочь до самой смерти, всегда молилась за нее, смотрела, как пролетали журавли, долго провожала их взглядом и плакала», — написала мне Лариса. От родственников она узнала, что у Тамары был жених – Филипп Калашников, с которым они вместе были на фронте. И что удивительно – по ОБД «Мемориал» отыскали информацию о Филиппе, оказалось, что двадцать лет назад поисковики нашли его на том же месте, что и Тамару. Ну а Лариса Быстрова теперь тоже гвардеец-поисковик. 
 
131122_7.jpg7 мая на мемориале «Мясной бор» останки погибших и умерших от ран советских солдат и офицеров, найденные в весеннюю вахту 2013-го и летне-осеннюю вахту 2012-го, были преданы земле с воинскими почестями. Среди них – пропавший без вести Никифор Никифорович Жавнеров, старший политрук 19 Гвардейской Стрелковой дивизии. Его медальон «Гвардия» отыскала в 2012 году. Через военкомат поисковики нашли его сына. 72-летний Борис Алексеевич Сорокин приехал в Мясной Бор из Омска, чтобы похоронить отца, которого видел только на фотографии. Ему было лишь пять месяцев, когда в 42-м отец ушел на фронт, в 43-м умерла мать, и они с сестрой были усыновлены разными семьями. Учились в одной школе, не подозревая о том, что родные! О настоящих родителях Борис узнал уже к окончанию школы, фотографии их бережно хранит до сих пор. Когда новгородские поисковики пригласили его в Мясной Бор, 72-летний ветеран отправился на другой конец страны. 
 
«Мне очень повезло, потому что медальон отца отыскали и сумели прочитать… И я очень благодарен поисковому отряду. На месте захоронения прошел митинг, все было очень трогательно, я стоял и глотал слезы – и за своего отца, с которым вот так довелось встретиться, и за всех, кто навсегда останется без вести пропавшим…» — рассказал мне по телефону Борис Алексеевич. 

 



#5 marel1968

marel1968

    Полковник

  • Admin
  • PipPipPipPipPipPipPipPipPipPip
  • 8 689 сообщений
  • Пол:Женщина
  • Город:Санкт-Петербург

Отправлено 21 Декабрь 2018 - 19:44

Вернувшиеся с той войны (часть 1) - Дорога к деду

В работе поисковых отрядов такое случается нечасто... Откачана огромная воронка - подняты останки 7 павших воинов - найдены именные вещи 2-х погибших солдат - установлены их имена - найдены родственники павших бойцов - родственники приехали в поисковый отряд - сходили на ту воронку и установили памятные знаки...

 

Вернувшиеся с той войны (часть 2) - Прощание

Накануне Дня Неизвестного солдата - окончание фильма о том, как еще двое павших  в 1942 г. безымянных воинов обрели свои имена и вечный покой, среди еще нескольких солдат, обретших свои имена, и среди нескольких сотен воинов, оставшихся безымянными - всех захороненных на Воинском Мемориальном кладбище в дер. Мясной Бор защитников нашей Родины.