ГОРА КОЛОКОЛЬНАЯ - Непокоренная высота «105,3»
Деревня Гостилицы (ныне Гостилицкое сельское поселение) расположена около земляной горы. До революции там была усадьба, в середине 18 века на горе построили колокольню — звон её колоколов был слышен «за десять верст». Тогда гора и получила свое название (Колокольня).
Гора Колокольная - это расположенная неподалеку от д.Гостилицы доминирующая высота, поросшая лесом. В годы ВОВ она имела важное значение для наблюдения за перемещением противника. Она стала одним из основных эпизодов обороны Ораниенбаумского плацдарма.
Гора Колокольня, что близ Гостилиц - передовой фронтовой КП в январе 1944-го.
Самым напряженным местом в системе обороны наших войск на Примоском плацдарме была гора Колокольня. Это высота господствовала над высокой местностью (105,3 метра над уровнем моря) давала преимущество наблюдать за расположением войск и техники, за перемещениями врага по всей окружающей территории. Поэтому немцы любой ценой старались овладеть горой. Бои за высоту носили ожесточенный характер, иногда доходило до рукопашной схватки в траншеях. В результате упорнейших боёв 1941 года, высота, ещё недавно покрытая вековым лесом, стала «лысой».
Без преувеличения можно сказать, что не будь Колокольной, труднее пришлось бы и тем, кто наступал в стремительном броске, и тем, кто отвечал за успешный исход этой тщательно продуманной операции. Отсюда, с горы Колокольной, разразилась всесокрушающая гроза, положившая начало прорыву блокады Ленинграда…
В Великую Отечественную войну в период обороны Ораниенбаумского плацдарма на горе Колокольня находились наблюдательные пункты советских войск, а в январские дни наступления Красной Армии - командные пункты, с которых управляли наступающими войсками командующий Ленинградским фронтом генерал армии Леонид Говоров и командующий Краснознаменным Балтийским флотом адмирал Владимир Трибуц, а также командующий 2-й ударной армией генерал-лейтенант Иван Федюнинский.
Для руководства операцией «Нева-2» на Ораниенбаумский плацдарм прибыл командующий Ленинградским фронтом генерал Л.А.Говоров. Наступление началось на гостилицком направлении. Здесь, на горе Колокольне, расположились командный и наблюдательный пункты. 14 января 1944 года в 9.25 утра на фашистские позиции обрушился огненный шквал - в течение часа длилась артподготовка - стреляли «катюши», бронепоезда, форты, корабельные орудия. Затем пошли в атаку танки, с воздуха их поддерживала авиация. Гитлеровцы упорно сопротивлялись. Они предприняли танковую контратаку. Свыше 20 танков устремились от Гостилиц к горе Колокольне. Очевидцы вспоминали: «С наблюдательного пункта мы отчетливо видели, как вражеские машины, вздымая снежную пыль, движутся к горе Колокольной... Артиллеристы не подвели. Они подбили и подожгли часть танков, а остальных загнали огнем в непроходимое болото». К вечеру первого дня наступления наши войска овладели важным опорным пунктом - Гостилицами.
НАДПИСЬ НА ПАМЯТНИКЕ НА ГОРЕ КОЛОКОЛЬНЯ К 60-ЛЕТИЮ ПОБЕДЫ :
"14 января 1944 года
с фронтового и армейского
наблюдательных пунктов,
расположенных на горе Колокольная,
боевыми действиями
по полному освобождению
Ленинграда от блокады
руководили
командующий Ленинградским фронтом
генерал армии Говоров Л.А.
и командующий
Краснознамённым Балтийским Флотом
генерал Трибуц В.Ф.
В январе 1944
- Командующий артиллерией Ленинградского фронта В. Ф. Одинцов вспоминал:
С горы Колокольной в 9 часов 30 минут 14 января я наблюдал, как началась артиллерийская подготовка в полосе 90-й стрелковой дивизии генерал-майора Н. Г. Лященко. Через наши головы проносились снаряды Кронштадта и 305-миллиметровые «гостинцы» линкора «Марат». Все траншеи, населенные пункты, артиллерийские и минометные батареи противника оказались в огне. 65 минут продолжался этот неукротимый шквал все уничтожающего артиллерийского огня. Как только пехота по глубокому снегу пошла в атаку, огонь орудий «пополз» в глубину…»
Командир 43-го стрелкового корпуса генерал А.И. Андреев рассказывал:
Незабываемая картина развертывалась с горы Колокольной. Вначале дым заполнил снежную равнину, но постепенно он рассеялся. Когда стрелковые цепи полков 48-й и 90-й дивизий ринулись из траншей, хорошо видно было и невооруженным глазом, как стремительно они несутся вперед. Бойцы стреляли на бегу из автоматов, тащили за собой пулеметы. Быстро и без серьезных потерь они преодолели первую неприятельскую траншею и захватили с ходу несколько опорных пунктов — Перелесье, Зрекино… Успех сопутствовал и соседу слева — 131-й дивизии полковника П. Л. Романенко. Дивизия на 3,5-километровом участке прорвала оборону противника, заняла Порожки и прикрывала левый фланг 90-й дивизии, пробивавшейся к Гостилицам. Сопротивление противника заметно усилилось к середине дня, особенно у села Варвароси и у Гостилиц…»
- На гору Колокольня, с которой обычно хорошо просматривается не только передний край, но и местность, лежащая за ним, поднялся командующий 2-й ударной армией генерал-лейтенант Иван Иванович Федюнинский.
- Из мемуаров генерала Федюнинского "Поднятые по тревоге":
"....Свой наблюдательный пункт я вынес на гору Колокольня, поближе к исходным позициям стрелковых дивизий первого эшелона. Вообще-то место здесь было не безопасное. Рядом располагались НП командира 43-го корпуса генерала Андреева и командира 90-й дивизии полковника Лященко. Таким образом, на маленьком пятачке разместились три наблюдательных пункта. Но другого выбора не было: гора Колокольня являлась единственным местом, с которого можно было видеть боевые порядки соединений на главном направлении.
Поздно ночью я вышел из блиндажа в траншею, закурил. Несмотря на усталость, спать не хотелось.
Я знал, что в эти часы войска скрытно выдвигаются на исходные позиции. На переднем крае, до которого от моего НП было не более 300 метров, стояла тишина, не раздавалось ни одного выстрела. Значит, пока все в порядке, противник ничего не подозревает.
В траншее зашуршали чьи-то шаги.
Я негромко окликнул:
— Кто там?
— Свои, товарищ командующий, — послышался знакомый голос генерала Андреева. Следом за командиром корпуса подошел полковник Лященко.
— Где были? Почему не отдыхаете? — спросил я.
— Зашел доложить, что все готово, — ответил генерал Андреев. — Проверял, как дивизии заняли исходные позиции. Вот встретил полковника Лященко. Он тоже был в полках.
— Идите отдыхать. Можно поспать еще несколько часов.
— А вы сами-то что не спите, товарищ командующий?
— Слушаю, как ведет себя противник. Кажется, спокойно. У вас, товарищ Лященко, все в порядке?
— Так точно. Готовы хоть сейчас начинать.
— Ну ладно. Смотрите, при атаке Гостилицы не потеряйте темпа. Если будете действовать быстро — дело пойдет. Когда выйдете на южную окраину Гостияицы, будьте готовы к отражению контратак с юго-запада. Постарайтесь подтянуть противотанковые средства.
— Учту, товарищ командующий.
Я спустился в блиндаж, заставил себя заснуть. На рассвете меня разбудил громкий, задорный крик петуха. Это было неожиданно: рядом передний край, поблизости ни одной деревни и вдруг — петух. Откуда он тут взялся?
— Это полковника Лященко петух, — сказал всезнающий адъютант Рожков. — Полковник его всегда с собой возит, а зачем — неизвестно. Петух совсем ручной, привык к хозяину, как собачонка. Пусть его кричит. Говорят, если петух громко поет, день будет хороший.
Я стал натягивать сапоги. Спать уже больше не хотелось.
Артиллерийская подготовка началась в 9 часов 35 минут. В течение первых пяти минут был нанесен мощный огневой удар по траншеям противника, его живой силе, командным и наблюдательным пунктам, узлам и линиям связи. Затем артиллерия перешла к ведению методического огня на разрушение траншей и укреплений.
В 10 часов 40 минут соединения, входившие в состав ударной группировки армии, тесно взаимодействуя с танками и артиллерией, перешли в атаку. С участка 286-го полка 90-й дивизии донеслись звуки духового оркестра. В первую траншею вынесли боевое Знамя полка.
День был пасмурный и не по-зимнему теплый. Низкая плотная облачность не позволяла применить штурмовую авиацию. Танки с трудом двигались по оттаявшей болотистой земле. Но пехотинцы, одетые в белые маскировочные халаты, смело устремились вперед.
На моем НП стоял большой перископ, снятый с подводной лодки. Замаскировать его оказалось делом трудным, но зато наблюдать с помощью перископа было очень удобно.
Я отчетливо видел, как пехота и танки овладели первой траншеей и продолжали безостановочно продвигаться.
Хотелось знать, что делается на левом фланге, невидимом с моего наблюдательного пункта. Судя по сильной стрельбе, противник там оказывал ожесточенное сопротивление. Я позвонил генералу Андрееву:
— Как дела на левом фланге?
— Все идет нормально, товарищ командующий, дивизии продвигаются. Переходите ко мне или на НП полковника Лященко. От нас левый фланг отлично виден.
И только я отошел за изгиб траншей, как в то место, где находился перископ, попал снаряд. Перископ разнесло на куски.
К середине дня части 90-й дивизии овладели деревней Гостилицы, превращенной гитлеровцами в опорный пункт. Как и предполагалось, противник попытался контратаковать во фланг выдвинувшийся вперед 286-й полк и вновь занять деревню.
В борьбу с ними вступила противотанковая батарея полка. Личный состав батареи проявил при этом исключительную стойкость и мужество. Особенно отличился командир орудия сержант Морозов. Весь его расчет вышел из строя. Морозова ранило, но он продолжал вести огонь по танкам, пока контратаку врага не отбили. За этот подвиг Морозову было присвоено звание Героя Советского Союза.
Успешно наступали полки первого эшелона 48-й дивизии, которой командовал генерал-майор Сафронов."
